Аналогичный мир
Шрифт:
— А это сколько?
— Всё сразу? — усмехнулся Роулинг. — По сто шестьдесят с каждого.
Эркин кивнул:
— А одна рубашка сколько, сэр?
— Такая пятнадцать, а тёплая тридцать, шёлковая…
— Куда шёлковую, — перебил его Андрей и посмотрел на Эркина. — Ещё по одной такой, правильно?
Эркин кивнул.
— Возьмите за двадцать, понаряднее.
— Двадцать? — Андрей снова посмотрел на Эркина и тряхнул головой. — Давай по нарядной.
Роулинг шлёпнул поверх стопок ещё по рубашке. Бело-зелёной
— Ещё?
— Рубашек хватит, спасибо, сэр, — Эркин полез за деньгами.
— Не спеши, парень, — остановил его Роулинг, — мелочёвку посмотри.
— На сколько смотреть? — спросил у Эркина Андрей.
Эркин беззвучно шевельнул губами и спокойно ответил:
— Сотня ровно остаётся, но ты ещё сигареты хотел и из еды чего такого.
— Выигрыш тратите, — усмехнулся Роулинг.
Он не спрашивал, но они оба кивнули.
— Выигранные деньги шальные, их спускать надо. А то… Пришли легко и уйдут легко, а так хоть что останется. Смотрите, парни, набирайте себе. Всё есть, всё перед вами. Лезвия нужны? Или опасной бреетесь? Есть механическая, но она дорогая.
— Механическая? — удивлённо переспросил Андрей.
— Ну да. Смотрите, парни.
Роулинг извлёк откуда-то коробку и из неё чёрную почти круглую штуковину.
— Вот так заводится, потом по лицу водишь, а она бреет. Насухо. Держи, парень, — он сунул её в руки Эркину.
Эркин улыбнулся, отдал бритву Андрею и стал осматривать стены, завешенные и заваленные вещами.
— Сапоги на портянки носишь?
— Да, сэр.
— Носки есть, высокие, под сапоги как раз. На десятку три пары дам.
Эркин и Андрей переглянулись и одновременно кивнули. Роулинг положил на стопки сшитые в связки носки.
— Ну как, лезвия?
— Да, — Андрей отдал Роулингу механическую бритву. — Они почём?
— Хорошие если, так за пятёрку упаковка.
— А в упаковке сколько?
— Десяток.
— Вот на пятёрку и давай.
— Каждому?
— Мне не надо, — мотнул головой Эркин и улыбнулся. — Обойдусь.
— Зажигалки есть, ножи.
— Это не снашивается, — усмехнулся Андрей. — Вещей хватит.
Эркин кивнул.
— Как хотите, парни. А это тогда вам от меня. В премию, — он положил на стопки по шейному платку, на одну стопку бордовый, а на другую тёмно-синий.
— А это зачем, сэр? — подозрительно спросил Эркин.
— Платок на шею. Под рубашку повяжешь, чтоб воротник не протирался. А стирать легко.
— Да, а мыло есть, сэр?
— Стирать или для лица?
— По куску каждого, — вмешался Андрей. — Личное душистое, жалко его на стирку.
Эркин кивнул. Роулинг выбросил два ярко-жёлтых бруска и два куска поменьше в тёмно-бордовой обёртке с золотыми буквами.
— Это будет уже… С лезвиями двести двадцать, а у тебя, — Роулинг улыбнулся Эркину, — у тебя двести пятнадцать. Теперь сигареты, так?
— Ага, — Андрей обвёл взглядом
— Русских хотите попробовать? Но дорогие, десятка за пачку.
— Одну на двоих, — решил Эркин. — У нас вместе оставалось сто двадцать пять, так?
— Так, — кивнул Роулинг. — Это уже что, вместе вам считать?
Они переглянулись, Эркин нахмурился, но Андрей твёрдо сказал:
— Нет, сигареты считай мне, а ты больше еды возьмёшь, а там разберёмся.
— Как хотите, парни. — Роулинг положил сигареты к лезвиям на бело-зелёную рубашку. — Так?
— Да. Теперь еда.
— Кофе?
— А чай есть, сэр? — спросил Эркин.
— У Роулинга всё есть.
Блестящая круглая жестяная коробка, разрисованная замысловатыми узорами, легла на бело-красную рубашку.
— Сколько стоит, сэр?
— Пятьдесят, парень. Осталось пятнадцать?
— Да, сэр.
— Раз чай любишь, возьми вот. Это джем. Знаешь, что это такое?
Эркин молча покачал головой.
— Сладкое. На хлеб, на лепёшку намажешь. Или так съешь с чаем. Будешь брать?
— Да, сэр.
— На все?
— На все пятнадцать, сэр, — улыбнулся Эркин.
— Ну тогда… Тогда вот, — Роулинг выложил две жестяных баночки. — Клубничный и ежевичный. Всё.
— Класс! — восхитился Андрей. — А мне какого другого на остаток.
— У тебя пятьдесят ещё. Тебе тогда… большую абрикосового на двадцать пять, вишнёвого на восемнадцать, — выкладывал Роулинг банки. — И на семь… на семь… Галеты тебе, что ли, на шесть с мелочью?
— Давай галеты, — кивнул Андрей, — и сколько ещё там?
— На мелочь-то? — хохотнул Роулинг. — Ещё расчёску только.
— Давай расчёску! — бесшабашно махнул рукой Андрей и полез за деньгами.
— А может, вместо джема пива возьмёшь? — предложил, скрывая улыбку, Роулинг. — Выигрыш обмыть надо.
— Уже обмыли, сэр, спасибо, — Эркин расправлял сложенные деньги, подравнивая ладонью пачку.
— Пиво в другой раз, — пообещал Андрей. — Как ещё выиграем, так сразу сюда.
— Вы выиграйте, — Роулинг взял у них деньги и быстро пересчитал. — Всё точно, парни. Вы выиграйте, а я не задержусь. Завернуть-то есть во что?
— Распихаем.
— Э нет, — засмеялся Роулинг. — Такие покупки паковать надо. Сейчас я вам тючки сделаю.
Он вытащил откуда-то два больших листа тёмной бумаги и быстро завернул вещи и банки в два аккуратных пакета.
— Вот так. На дневке развернёте, разложите, переоденетесь.
— Спасибо, сэр, — Эркин взял свой пакет, улыбнулся и повернулся к двери.
— Старший ваш за провизией когда приедет? — небрежно спросил Роулинг, отдавая второй пакет Андрею.
— Да завтра, наверное. Кормовые он получил. Спасибо, — Андрей вслед за Эркином вылез из фургона и на мгновение зажмурился от яркого солнца.