Anamnesis vitae. (История жизни).
Шрифт:
— Видите ли, в силу некоторых анатомических особенностей даме будет сложнее проползти через туннель!
Дама, несмотря на холод, густо покраснела.
— Во, точно! — озадачился Кеша. — Палыч-то прошел без проблем — он плоский. А тут как быть?
— В том-то и дело, что были проблемы. Некритичные… для меня, но были. А вот для Марии Глебовны они могут оказаться серьезнее, — вздохнул я.
— Что же мне делать? — женщина выглядела растерянной. И испуганной.
— Для начала, вам придется раздеться
Сбоку засопел Кеша:
— Палыч, а нельзя как-нибудь по-другому, а?
— Можно! — пожал я плечами. — Например, мы выбираемся и отправляемся за помощью, а Мария Глебовна остается здесь. Пока кислорода хватит.
— Одна я тут не останусь! Да ни за что! — со страхом в голосе воскликнула она и лихорадочно принялась раздеваться.
Мы деликатно отвернулись. Через минуту сзади послышался робкий голос:
— Я готова. Можно нырять!
— Значит, так пойдем строго по порядку. Сначала я, сразу же за мной — Мария Глебовна, далее — Семен с Кешей. Я выбираюсь на другую сторону туннеля и помогаю вылезти Марье. Вы вдвоем, — я ткнул пальцами в лейтенанта с Иннокентием, — страхуете ее сзади. Если задержится на одном месте больше, чем на пятнадцать секунд — выдергиваете обратно.
— Ну, допустим, выдернем. А дальше что? — поинтересовался Семен.
— Дальше, наверное, придется Марии Глебовне все-таки здесь остаться. А мы рванем за помощью. Поднимем мужиков, вернемся сюда и всем скопом камень отвалим.
— Я не хочу здесь оставаться! — заблажила акушерка.
Кешка обнял ее и принялся гладить по голове.
— Не бойся, если что — я с тобой останусь…
Я хотел было возразить, что на двоих им понадобится вдвое больше кислорода, но передумал. И вместо этого сказал совсем другое:
— Но я все-таки надеюсь, что мы прорвемся. И домой поплывем все вместе.
— Прорвемся. Точно, — коротко и веско подтвердил лейтенант. Заткнул за пояс пистолет и добавил: — Ладно, хватит время терять. Выстраиваемся боевым порядком — и вперед. Марья, да будет тебе краснеть, никто на твои прелести не смотрит, у нас задача сейчас — выбраться. И выжить.
Мы построились у воды.
— На счет «три», — предупредил я, испытывая легкое дежавю. — Раз! Два! Три!
С громким всплеском четыре тела вошли в воду. Не оглядываясь на Марию Глебовну, я вплыл в туннель и уже знакомым путем продавился сквозь него. На другом его конце развернулся и принялся ждать, светя фонариком в глубь подземно-подводного хода.
Вот она! В луче света показались руки, потом голова с плечами. Последние уже миновали неприятное сужение туннеля и я вздохнул с облегчением. И тут же понял, что зря.
Потому что в следующий момент Мария Глебовна застряла.
Я поймал ее мечущиеся руки и принялся тянуть. А в голове сам собой запустился отсчет секунд: три… пять… восемь…
Интересно, это мне кажется, или на самом деле женщина понемногу продвигается? Я удвоил усилия: десять секунд… двенадцать… В висках застучало молотом, запас кислорода заканчивался. Да и Мария Глебовна вдруг стала вялой — судя по всему, она начала терять сознание.
Я рванул изо всех сил, до помутнения в глазах. И почувствовал, как ногами вперед вываливаюсь из проклятого туннеля. А за мной, едва шевелясь, из дыры выплыла акушерка.
Не церемонясь, я обхватил ее за талию и устремился наверх. Едва наши головы показались над водой, как по ним ледяной плетью хлестнул ветер пополам с дождем. Раскрытыми ртами мы жадно хватали и то и другое.
Только мы успели выбраться на берег, как из воды показалась еще одна голова — Кешкина. Через секунду вынырнул и лейтенант.
— Х-х-холодно! — клацая зубами, пробормотала Мария Глебовна.
Плюнув на приличия, я обнял ее, что ни говори, из нас всех на ней было меньше всего одежды.
Дождавшись, пока пошатывающийся Кеша подойдет ближе, передал ему даму с рук на руки:
— Вот, держи и грей!
— Некогда стоять, да и не согреемся мы так! — возмутился подоспевший Семен. — Рассаживаемся по лодкам и гребем домой. Иначе замерзнем все к такой-то матери!
Лейтенант был прав: единственный способ согреться в нашей ситуации — движение. Причем чем интенсивнее, тем лучше.
— Бежим к лодкам! Как на уроке физкультуры в школе, с высоким подниманием бедра. Чтобы тепла больше выделялось! — скомандовал я и первым побежал по берегу. Вынырнули мы, как выяснилось, с другой стороны острова!
Оглянулся: за мной, вытянувшись цепочкой и высоко вскидывая ноги, бежала вся команда. Зрелище было бы комичным, если бы не лютый холод, вполне способный убить нас за пару часов. А может, и раньше.
Бег все-таки помог. Несмотря на проливной, отнюдь не летний дождь и зверствующий ветер, стало ощутимо теплее. По крайней мере, больше не била противная крупная дрожь.
Вот и лодки! Подбежав к плавсредствам, мы сгрудились на берегу, переводя дух.
— На какой поплывем? — деловито поинтересовалась Мария Глебовна. Судя по всему, она тоже согрелась на бегу.
— На обеих! — ответил я, запрыгивая в ближайшую лодку. — По двое на лодку. Один интенсивно гребет, другой в это время мерзнет. Потом — меняемся.
— Палыч, у нас ведь еще наша лодка есть! Мы ее с другой стороны острова оставили, — напомнил лейтенант.
— Потом заберешь! — отмахнулся я. — Разделяться по одному на лодку не стоит. Мало ли…