Анарео
Шрифт:
— Это кто еще такой? — заинтересованно спросил кто-то.
— Антарский приплод! — угрюмо ответил пришедший. — Папашу его в соседнем переулке прикопали… а этот, видишь, вырывается!
— Приплод, говоришь? Прибить отродье!
Несколько голосов выразили свое полное согласие, и один даже вызывался сбегать отыскать подходящую веревку.
Лита, дрожа, отошла от приоткрытого окна. Студентки молча переглянулись и каждая — каждая опустила глаза.
— Его же убьют, — растерянно сказала голубоглазая. — Девочки, вы же слышали!
— И
— Замолчи, — ровно сказала та, что успела невесть каким образом с утра привести прическу в порядок. — Замолчи, Анна.
И Анна, собравшаяся спорить, замолчала.
Лита нервно сцепляла и расцепляла пальцы.
— Это не дело, — наконец сказала она. — Мы должны помочь. Мы ведь медсестры. Мы должны помогать.
— Еще одна, — фыркнула было Ани, но, остановленная взглядом, утихомирилась.
— У тебя есть мысли на этот счет? — Студентка смотрела прямо в глаза Лите. — Ты понимаешь, что хочешь сделать? Нас здесь пятеро. Он там один. Если ты хочешь помочь — придется открывать дверь. И тогда вместо одной смерти будет шесть. Ты говоришь о долге — что ж, выбирай. Это весьма простая арифметика.
— К тому же он антар, — встряла вездесущая Анна. — Вспомни, из-за кого мы оказались запертыми тут.
На этот раз её никто не оборвал — все подавленно молчали.
Должен же быть способ? Должен быть….
Он там один.
Лита прильнула к щелке.
Рабочий, кричавший про веревку, еще не вернулся. Мальчишка, бледный, как полотно, больше не плакал. Он понял, что его ждет, и только угрюмо смотрел на своих мучителей.
— Ишь, как глядит, волчонок, — процедил стоявший неподалёку мужик. Другой вторил ему:
— Небось, с рождения, вместо мамкиной титьки кровь нашу сосёт! Кровопийца он и есть кровопийца!..
И тут Литу осенило.
В её комнате окно было закрыто не цельной решёткой, а маленьким амбарным замочком, стягивавшим между собой две грубоузорчатые половинки из крашеного чёрным металла. Если отыскать ключ, то тогда не придётся открывать входную дверь, чтобы впустить ребёнка — можно будет забраться через окно.
И она поторопилась к себе.
— Эй! Куда ты? — донеслось вслед.
Соседки так и не поняли, что она не студентка, а уже медсестра, и продолжали ей “тыкать”, несмотря на чины и должности.
Кудрявая догнала её, и Лита нехотя рассказала о своих мыслях.
— Ну а как ты его собралась вытаскивать оттуда? — поинтересовалась та. — Ты видела, сколько там человек вокруг собралось? Да они тебе голову раньше десять раз открутят!..
Лита хотела возразить: мол, придумаю что-нибудь на ходу, но не смогла. Самой очень уж не верилось в это “что-нибудь”.
Кудрявая неожиданно сказала:
— Ладно. Но если за вами кто-то пойдёт и вы не успеете улизнуть — можешь даже не возвращаться. Закрою решетку на замок, поняла?
Вас двое — а нас четверо. Простая арифметика!
Лита
Утро в Анарео сразу не задалось.
Большинство жителей и не думало, как обычно, отправляться на работу. Мужчины прихватили бутылки с горючей смесью, изготовленные загодя, топоры, широкие тесаки, лопаты — всё, что могло послужить оружием. Женщины несли самодельные факелы — деревяшки, обмотанные домашним тряпьем, смоченные в спирте и в любой жидкости, которая только могла гореть.
Прежде чем солнечный луч попытался пробиться сквозь угрюмые свинцовые тучи, нависшие над городом, эта разношерстная армия подошла к стенам антарской резиденции.
Резарта подняли с постели ни свет ни заря. Слушая нехорошие новости, он между делом клял последними словами тот день, когда ему в голову взбрело занять место презиса.
…Стоя на ступенях лестницы, ведущей к центральному зданию локуса, он словно слышал свой надтреснутый голос со стороны.
— Это война. В наших же интересах сохранить самое ценное…
Антары внимали молча, прощаясь со своими детьми. Женщины, державшие на руках совсем маленьких, заходили внутрь вместе с ними.
Они были готовы к этому едва ли не с рождения.
Резарт ещё раз оглядел собравшихся. Да, их меньше в разы; но у его народа осталось ещё немного магии — пусть и не у всех она боевая. Стражи отразят первую волну нападающих; тем, кто все же просочится внутрь, придётся нелегко. Большая часть антарских особняков хорошо укреплены и имеют довольно прочные двери. С нахрапа их так просто не возьмёшь; людям придётся попотеть. Да и каменный забор, ограждавший локус, тоже не стоит сбрасывать со счетов.
Прыжок вышел неудачным: Лита едва не пропорола ногу острым щебнем. Хромая, она оглянулась: в окне торчала кудрявая голова.
Девушка махнула рукой: мол, поторопись.
Лита дошла до угла и выглянула.
От ворот шёл весьма довольный собой рабочий, помахивавший крепкой, длинной веревкой. Остальные, на время бросившие таран и сгрудившиеся вокруг мальчишки, одобрительно загудели, заметив товарища.
Медсестра видела, как по бледным щекам потекли слёзы. Ребёнок дернулся, потом замер, не отрывая взгляда от шедшей к нему смерти.
Она лихорадочно обернулась в поисках того, чем можно было бы отвлечь такую толпу.
И в этот момент наверху распахнулось окно.
— Эй, вы! — крикнул сверху самоуверенный женский голос. — Стадо бездельников! Трусы, вот кто вы, трусы, способные убивать только женщин и детей!
Мужчины разом оторвались от мальчишки. Лита мысленно пообещала себе по возвращении расцеловать соседку. Только бы парнишка посмотрел в её сторону!
Она подхватила маленький камешек и легонько бросила вперёд, к маленьким босым ногам. Ребёнок снова вздрогнул и обернулся.