Анчутка
Шрифт:
— А коли она на своё наследство посягнёт? — почти взвизгнула Неждана сквозь шёпот.
— Но до сих пор ведь не посягнула.
— Извор зачем её себе приберёг? А? Не думал? Он ею ожениться хочет! — сама на свой же вопрос и ответила видя во всём лишь то, чем сама преисполненна была излишне: корыстью, жадностью.
— Окстись (Перекрестись, т. е. не наговаривай, курский диалектизм).
— Фроська, сенная моя, сказала, — Неждана вытянула шею словно гусыня, нашёптывая Военегу дальше, — что они с Миром из-за этого в бане подрались давеча. Сначала поубивать друг друга думали, а
— Охрана где была? — глаза Военега недобро вспыхнули.
— Извор тех отпустил, — ясноокая супружница передёрнула своими плечиками, что рясны звякнули.
— Кто они? Порешаю их лично, — Военег по столу кулаком бухнул, что поставец с орехами грякнул, а те, перекинувшись через тиснёный край, по столу запрыгали, скатились к краю и, вниз сорвавшись, по полу заплясали.
— Твой Извор их к теремным отправил, злотник на двоих один дал…
— Сукин сын… Ведаешь откуда?
— Что на дворе творится поболе твоего мне известно — девки розги свои получили уже. Один кметь твой до утра не дотянет — батоги для него слишком тяжки были. А другой в бегах. Хороши твои дружинники — подолы знатно у них задирать получается, и головы свои под теми прятать, а ответ держать — духом шатки.
— Попадись только, своими руками выпотрошу, — Военег шумно втянул в себя воздух, и приподняв плечи, размял с хрустом шею — тяжко всё же столько забот носить на своих плечах.
— Смотри, Военег, как бы он против тебя не пошёл — достояние Позвизда себе требовать начнёт. Что делать тогда станешь? Если дочь нашу обличат, то и ты за нами следом потянешься.
— Не посмеет — кишка тонка.
— А коли посмеет? Коли правда откроется, никто нам не поможет. Курские только Позвизда ради тебя терпят, что ты дочь его своей назвал, что ты ему побратимом был, что за него отомстил люто. Что тогда делать станешь, коли они бунт затеят? А коли они узнают, что не бояре черниговские, а ты Олега уморил, и того хуже станет — они его ценили крепко. Скрыться от их гнева где нам тогда?
— Язык, что помело, — на ту пришикнул, резко поднялся и в сени вышел, Извор только в сторону успел принять от отцовского взгляда.
Воевода прислушался — тихо. Подозрительный нрав дверь прикрыть за собой понудил. На двор выглянул. Охрана стоит на месте.
— Всеволод меня уважил — к чему эти разговоры? Ведь не просто так он меня наместником здесь посадил, — Военег дальше с супружницей своей беседует.
— Всеволоду некогда сейчас разбираться с этим — у самого дел невпроворот. По правую сторону Днепра орды половцев собрались. Всеволод у Святослава помощи запросил — Изяслав, то отказался. А коли дойдёт до них, что ты отравитель, и бояр черниговских оклеветал, не сносить тебе головы — Всеволод размениваться не станет.
— Чего каркаешь?! — огрызнулся Военег. — Ещё беду накличешь.
— Каркать уже не к чему. Дел наворотил ты, а меня виновной называешь, — слишком грубо тому ответила, а тот даже и не рыкнул — слово Нежданы, как вдовы боярской, получившей все позвиздовы земли, на вече не последним было — вот и прислушивался Военег к её мнению, вернее приходилось. — Избавиться от Сороки нужно. Слышишь?
В горнице тишина повисла, а у Извора, что за дверью стоял, в груди разом вниз всё оборвалось. Стоит, вдохнуть боится. Дальше слушает, испариной весь покрылся.
—
— Сядь, — Военег грубо осёк Неждану. — Не мельтеши — думать мешаешь, — помолчал немного всё осмысливая, да негромко пробурчал. — В твоих словах есть доля правды. Убивать её пока не стоит, а вот в обитель какую припрятать можно было бы — скажем, что она бесноватая — там её быстро охолонят, да и Извор запал свой умерит — коли постригут, сделать уже ничего не сможет. А коли убьём её, он этого просто так не оставит.
Говорит, а сам к двери крадётся — не отпускало того чувство, что их подслушивает кто-то. Знак Неждане дал рот закрыть. Шаги торопливые услышал. Да с Олексичем нос к носу и встретился.
— Ты? — Военег сотряс стены своим гласом.
— Разъезд вернулся — опять половцев встретили. Много их там, — запыхавшись от бега докладывает.
— Гостомысла кликни и вече собери. И ещё — Извора не видел?
— После пообеденя и не видел.
— Найти его и со двора не пускать.
На том откланялся Олексич и вышел из терема. Умолчал он, что Извора встретил на лестнице, умолчал и то, что всё слышал, и то что с Извором они на кургане, под которым Олег покоится, на рассвете вдвоём тризну тому совершили по просьбе Мирослава, которого со двора не выпускали — хоть в избе да сытый, но под засовами держали, шагу ступить не давали. А тот безропотно всё сносил. Ради Сороки всё терпел, чтоб угроза Военега явью не стала.
— Поздно уже, — наблюдая сверху за суетой во дворе, Неждана немного задумчиво произнесла вернувшись разговором к Военегу.
Зацепилась взглядом за Извора, выходящего из врат, очень сильно смахивающего со спины на отца — они вдвоём на всём дворе отличались от прочих такой величавой статью. Вспомнила, как обнимала мощную спину своего супруга, как ласкали её руки крепкие. Вздохнула, проглотив горечь женских сетований — давно это было.
— Извор, верно, бежать с ней собрался, — продолжила Неждана, встретившись взглядом с Гостомыслом.
Тот ей лёгким кивком обозначился, мимо терема проходя. Припомнила, ночную с ним встречу. Опять вздохнула, но уже по-другому, томно, с лёгкой усладой. Дальше льёт речью лукавой:
— Сегодня в хоромах что-то собирал, снеди много взял.
— И ты только сейчас о этом сказываешь? Недоумка! — Военег в сердцах на ту рыкнул, с места подорвался.
— Не суетись, — того нежно голосом унимает. — Я Гостомыслу указала молодцев надёжных подыскать — да в избушку охотничью наведаться — зверолова нашли знающего — он с докладами у меня часто бывает. Как Извор на дворе появился, они туда же сразу и вышли. Даже если и захочет, не успеет.
А Извор уже тем временем из детинца вышел. Поспешает. За слободами погоню заметил. Не оторваться от той. К реке по крутому берегу ведут, теснят к обрыву. Буян первым бой принял — свечой встал, окрысился, глаза выпучил, копытами бьёт. Одного опрокинул вместе с всадником, у второго загривок зубами рвёт. Извор мечом от кметей отбивается.
Ржание, рыканье ярое, стук копыт и лязг мечный — всё смешалось в едином хороводе.
Не выдерживая натиска боевых коней, завалился Буян на бок. На земле Извор с двумя оставшимися бой продолжил. Одного уложил в два счёта, а другого пытать начал.