Андрей Кончаловский. Никто не знает...
Шрифт:
Не был доволен режиссер и продюсером фильма, который зажал постановщика в бюджете.
Продюсеру не нравилось, что картина получается грустная, и пришлось переснимать финал.
«Нелегкое испытание — смиряться перед силой обстоятельств, выслушивать неумных,
вульгарных людей — с такими в Америке мне пришлось сталкиваться намного чаще, чем дома».
«Гомер и Эдди» получил «Золотую раковину» в Сан-Себастьяне, но от фильма остался
горький осадок. Лента, в сравнении
несколько порядков ниже. Проката в Америке она не имел никакого. Как выразился режиссер,
картина год пролежала на американской «полке», так как считалась абсолютно некоммерческой.
Между тем Андрей Кончаловский уже до нее фактически подписал себе приговор: взялся
снимать блокбастер «Танго и Кэш».
…Читатель помнит, что, оказавшись в Штатах, Андрей три года мыкался в поисках
работы. А выполнять любую работу, на что и следует жестко ориентироваться прибывающим
сюда, он не мог, не был готов. Самое большее, что удалось сделать за это время, —
короткометражный фильм «Сломанное вишневое деревце» (1982) для образовательной
программы. Фильм, поставленный по рассказу Джесси Стюарт, был, кстати говоря,
номинирован на премию «Оскар» по разряду короткого метража. И это казалось даром свыше.
«Я был счастлив, что мне доверили камеру, что я опять режиссер, что могу показать всем это».
На ту пору у него уже развился комплекс бедного человека. Стали появляться мысли о
возвращении в Москву. Так что компания «Кэннон», пристроившаяся на обочине голливудских
магистралей, в этих условиях была божьей милостью. «Кэннон» был подарком еще и потому,
что именно здесь сохранялось авторское лицо режиссера.
Кончаловский следующим образом описывает опыт, вынесенный им из деятельности в
условиях американского кинопроизводства: «За годы поисков работы в Голливуде я понял одну
простую вещь: смотрят и знают кино совсем не те люди, которые дают деньги на него. Эти не
знают режиссеров, актеров. Единственный критерий для них касса. В американском кино горбят
спину не за совесть, а за страх. Нужно гнать и гнать, а если потребуется хоть день досъемки,
Виктор Петрович Филимонов: ««Андрей Кончаловский. Никто не знает. .»»
157
получить не надейтесь… Можно ли при этом сохранить свой авторский мир?.. На площадку
надо приходить, зная досконально от а до я, готовым пусть по минимуму, но все же сделать
задуманное в пределах отпущенных возможностей. И тогда со временем, может быть, удастся
завоевать право работать в условиях,
испытал, как голливудские условия, необходимость быть все время мобилизованным,
сказываются на самом языке фильма. Какой бы опытный, сверхпрофессиональный режиссер ни
делал картину, стилистика всецело утилитарна… Американский кинематограф, очень
эффективный с точки зрения производственной и коммерческой, расплачивается за это тем, что
лишь немногие его мастера сумели в какой-то степени сохранить свободу самовыражения. Я
понял, что нет иного выхода, как жертвовать своим авторским языком во имя содержания,
которое хочешь выразить. Чтобы хоть отчасти сохранить свою орфографию, свой синтаксис,
приходилось преодолевать огромное давление».
Философия, которую приходилось усваивать, была чрезвычайно проста: «Не в деньгах
счастье, а в том, что они есть». А зарабатывание денег — занятие не для слабаков.
«И если ты уже на этом ринге, если рвешь зубами чье-то мясо, продираясь к контракту,
считай себя счастливцем. Все другие стоят в бесконечной очереди, и им никто ничего не
предлагает. Ну, может быть, есть контракты поменьше, но суть, в общем и целом, такова.
Снаружи цивилизованный лоск, фраки и смокинги, внутри джунгли, где каждый каждого
норовит съесть. В Голливуде это особенно очевидно. Там гигантские деньги, которые могут
прийти и уйти в одночасье, и драка за них титаническая».
Кончаловский вышел на «ринг» и сошелся один на один с правилами игры, так сказать,
Большого Голливуда. Победил или проиграл? Или закончил ничьей?
Он очень подробно рассказывает о том, как снимался фильм «Танго и Кэш», желая,
вероятно, и сам понять, каков был результат «генерального сражения». Началось все со звонка
его агента, предложившего от имени «Уорнер бразерс» постановку с Сильвестром Сталлоне.
Сценарий режиссеру показался наивным, но не лишенным юмора, за который можно было
ухватиться. Ныне этот популярный полицейский боевик представляет двух вечно
конфликтующих копов, роли которых исполняют Сталлоне и Курт Рассел. Рэя Танго и Гэйба
Кэша, полицейских-соперников из Лос-Анджелеса, объединяет стремление каждого быть лучше
другого. Мафия решает избавиться от них самым коварным путем: засадить за решетку и там
прикончить. Копы действительно оказываются в тюрьме. Их пытаются убить. Они совершают
побег. За ними организована погоня. Пока их не настигли, они должны снять с себя обвинение и