Антиидеи

Титаренко Александр Иванович

1 Маркс К, Энгельс Ф. Соч., т. 3, С. 282.

В этом моральном требовании коммунистического мировоззрения – его глубокий гуманный смысл.

Нравственность, которая понимает добродетель как непрерывное страдание, как личную жертву,- это не коммунистическая, а сектантская, фанатично-авторитарная нравственность. Именно в этом случае возникает обывательское мнение, будто несчастья только и делают человека добродетельным, а долг есть нечто, что постоянно кормится за счет личного счастья, полноты жизни человека.

Такая мораль прямо ведет к самоунижению человека и не имеет ничего общего с коммунистической. Да, мораль включает в себя требование самопожертвования, готовность человека к нему, к бескорыстному творению добра, состраданию, любви, дружбе, даже если это сопряжено со страданием, нуждами, трудностями. Но она не сводится к этому. Думать так – значит

разделять иллюзии «несчастного сознания» обывателя, задавленного чуждыми ему социальными силами. Этика должна учить не только самопожертвованию, бескорыстию, самообузданию, но и способу полноценного личного развития, самовыражению, защите своего достоинства, умению понимать самоценность индивидуального бытия – своего и чужого; причем учить этому в коллективистских взаимоотношениях, в нравственном сопереживании общих ценностей, в братской солидарности. Мораль действительно обуздывает порочные наклонности человека, лечит их страхом наказания, боязнью осуждения и остракизма. Но мораль, построенная лишь на осуждении, недолговечна, исторически бесперспективна. Вызывая страх, она порождает ложь. Ложь узаконивается как моральное лицемерие, как ус-ступка добродетельности. Подобное состояние личности – плохая почва для нравственного ее развития, для полноценного ощущения смысла и значимости времени течения ее жизни. Мораль здесь чахнет, ориентирующее значение ценностей утрачивается. Как правда противостоит лжи, так моральная убежденность противостоит нравственному лицемерию и ханжеству. Подлинно жизнеспособная Мораль строится на творческих началах саморазвития общества и человека, освящая их гармоническое единство. Подлинные функции нравственности не в запретах (хотя она их и имеет), а в стимулировании позитивного развития личности, обогащаемого ценностями человеческой солидарности, одухотворенного продвижением к намеченному идеалу. И именно такой, подлинно гуманной моралью является мораль коммунистическая.

Коммунистическое переустройство общества превращает из мечты в действительность требование активного включения человека, его целей и идеалов в историю. Поколения людей, строящих это общество, постепенно избавляются от гнета стихийных социальных сил, от собственной неразвитости, духовной односторонности. Они во все большей степени выступают творцами своего собственного будущего. Таким образом, изменяется гуманистический смысл преемственности настоящих и будущих поколений людей в истории. Воздействие современников на будущее возрастает, и не только не в ущерб их сегодняшним надеждам и чаяниям, а с целью совершенствования существующих ценностей.

Итак, ложным и спекулятивным является то представление о гуманизме, которое антимарксисты противопоставляют коммунистическому мировоззрению, Марксисты-ленинцы за подлинный, реальный гуманизм, гуманизм в борьбе и движении. С позиций марксистско-ленинской этики передовые социальные усилия людей, как правило, вели к более полнокровной п возвышенной моральной жизни, к резкому взлету всех духовных сил человека. Только в движении, в развитии, в стремлении повлиять на будущее, сделать его лучше, чем настоящее,- только здесь не оскудевают нравственные источники жизни человека. И именно здесь – историческая перспектива нравственным исканиям человека, перспектива, действительно выводящая эти искания в сферу гуманистических ценностей, а не в тупик эгоцентризма, равнодушного эгоизма и мизантропии. Противники марксизма, стремящиеся приписать коммунистическому социальному движению антигуманный смысл, не понимают ни его действительного исторического значения, ни его подлинного гуманизма. Прогресс – не монотонное, маршеоб-разное движение вперед. Его содержание, его тип и ритм изменяются. Коммунистический прогресс – в том числе с точки зрения развития гуманизма – есть новый исторический тип прогресса; Его условием является превращение людей в сознательных творцов истории, это переход человечества из царства необходимости в царство свободы. Именно здесь «то объединение людей в общество, которое противостояло им до сих пор как навязанное свыше природой и историей, становится теперь их собственным свободным делом»1.

1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 227.

Призывая людей к борьбе за лучшее будущее, марксисты никогда не рассматривали их судьбы как простое «удобрение» для исторического прогресса. Передовые люди идут, когда надо, на страдания, лишения и т. д. вовсе не потому, что считают себя и свои запросы ничего не стоящими, недостойными исторического существования. Напротив, они идут на все эти тяготы сознательно, чтобы развить (и тем уберечь для будущего) свои идеалы и ценности. В этом важнейшее собственно этическое отличие коммунистической устремленности в будущее от морального фанатизма, который лишь прикрывается дымовой завесой фраз о будущем, а реально, на практике осуществляет совсем иные цели.

Коммунистическое мировоззрение способствует и соответствует (в том числе нравственно) росту творческих моментов жизнедеятельности человека. Здесь характерны данные многих социологических исследований моральных ориентации молодежи,

проведенных у нас в стране (Здравомысловым, Ядовым, Коном, Грушиным, Харчевым, Лисовским и другими). Все эти исследования констатируют высокий уровень уверенности в осуществлении идеалов молодежи, их общественно и морально значимый смысл. Это – несомненное свидетельство гуманистического характера социалистических общественных отношений, не только дающих людям высокие цели, но и обеспечивающих широкие возможности и средства их достижения. Конечно, молодежи свойственно оптимистически смотреть в будущее, даже недооценивать трудности (объективные и субъективные) движения вперед (как свидетельствуют более поздние социологические исследования, проведенные среди инженерно-технических работников, там процент уверенности в достижении целей, как и удовлетворенности достигнутым, ниже, чем в более моледых возрастных группах). Но здесь важно отметить другое: нравственно-психологическую уверенность молодого поколения, уверенность, свидетельствующую о той здоровой моральной атмосфере, о том облагораживающем нравственном значении, которую обеспечивает людям коммунистическая целеустремленность.

Несомненно, счастье и его субъективный момент – удовлетворение течением жизни в целом – располагается во всех трех темпоральных характеристиках человеческого бытия: прошлом, настоящем, будущем. Из их взаимодействия и складывается ощущение самоценности личности. Когда настоящее не только радует само по себе,- если оно наполнено свершениями, если в нем происходит самореализация,- но и бросает свой отблеск на уже прошедшее, озаряет светом оптимистического видения будущее. В эти моменты прошлые неудачи и страдание выглядят менее значительными, а удачи и радости – более. Когда же настоящее означает состояние несчастья и горести, темнеет и прошлое, и будущее. Вообще, ценностно «сверхназначимое» – и в виде возвышенно добрых поступков в прошлом (или отвратительных проступков), и в поведении, протекающем в настоящем, и в целеполагании будущего (идеал) – это и есть те вехи моральности жизни личности, которые объединяют прошлое, настоящее и будущее в целостное мироощущение.

Клеветнически приписываемые антикоммунистами марксистам-ленинцам мрачные идеи о дозволенности попрания «настоящего во имя будущего» – это лишь перекроенные идеи и мысли откровенных антиреволюционных сил в истории, сил реакции. Связь этих представлений с историей реакционной общественно-политической мысли несомненна. В России их наиболее широко разрабатывали не только Н. Бердяев и С. Франк. Возникли они еще ранее, и с ними приходилось бороться, например, даже А. Герцену. Последний писал: «Народы представляли бы нечто жалкое, если б они свою жизнь считали только одной ступенью к неизвестному будущему: они были бы похожи на носильщиков, которым одна тяжесть ноши и труд пути, а руно несомое – другим»1.

1 Герцен А. И. Избр, филос. произв. М., 1948, т. l, С. 88.

Разумеется, расширенное экономическое воспроизводство общества требует всегда эффективного распределения общественных ресурсов таким образом, чтобы обеспечить удовлетворение как нужд настоящего, так и требований развития в будущем. Это реальная, в частности экономическая, проблема. Добиться гармонического сочетания настоящего с будущим в общественном воспроизводстве – непростая задача, решение которой во многом зависит от наличных социально-экономических условий. Например, в неблагоприятных условиях (при экономической неразвитости, военной угрозе и т. п.) главные усилия могут быть направлены на изменение этих условий, на создание в близком будущем новых возможностей общественного воспроизводства. Напряжение, усилия, применяемые в этом направлении,- единственный способ вырваться из заколдованного круга отсталости, даже если этот рывок связан с известными тяготами и лишениями. Каждая социально-экономическая ситуация диктует свой необходимый баланс соотношения настоящего и будущего, который должна открыть научная политэкономия. Здесь, разумеется, возможны ошибки, преувеличения, упущенные возможности и т. д. Но все дело в том, что антикоммунисты рассматривают этот процесс расширенного воспроизводства при социализме не сам по себе, в его реальных проблемах, трудностях, которые преодолеваются нашим движением вперед. Нет, они вообще хотят доказать антигуманность коммунистической целеустремленности в будущее, внушая обывателям ложную мысль, как будто бы без всякой устремленности в будущее можно жить, не зная забот, в радостях и наслаждениях. Но это, разумеется, нелепая иллюзия: ни одно общество, не впадая в состояние разложения и регрессии, не может остановиться на настоящем, не заботясь, не тратя усилий на обеспечение будущего.

В образной форме призыв избавиться от земных забот содержался еще у Христа: «Взгляните на птиц небесных: они не сеют, не жнут, не собирают в житницы; и отец ваш небесный питает их… Итак, не заботьтесь о завтрашнем дне…» (Мф., 6:25, 26, 34). Так необходимость обеспечения человеческого бытия, достигаемая лишь с помощью труда, отвергалась на словах, в форме религиозной, требующей прежде всего «спасения души». Однако даже религиозные оппоненты социализма ныне редко всерьез опираются на эти слова из Нагорной проповеди.