Антисоветская блокада и ее крушение

Шишкин Валерий Александрович

Однако все эти меры не дали результатов. Оставшаяся в распоряжении Советского государства часть прежнего торгового флота, естественно, не могла обеспечить внешнеторговых перевозок страны. Паровые суда советского торгового флота даже к середине 20-х годов составляли лишь 36 % численности и 31 % вместимости пароходов, которыми располагала царская Россия на 1 января 1914 г.^{454}

ТОРГОВО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ БЛОКАДА 1920 г.

И ПОПЫТКИ ЕЕ ПРЕОДОЛЕНИЯ

Решение Верховного совета Антанты о снятии блокады почти не привело на протяжении всего 1920 г» к сколько-нибудь радикальному улучшению положения внешней торговли Советской России. В это время можно говорить о сохранении блокады в форме торгово-политической изоляции Советского правительства, В конце 1919—начале 1920 г. с его стороны была сделана попытка организовать систему прифронтовых агентур Наркомторгпрома на северо-западной и других границах. Они были призваны стать воротами, «через которые должны организованно вливаться

товары, как доставляемые через демаркационную линию по договорам, так, возможно, и самостоятельно закупаемые агентами Наркомторгпрома».^{455} Однако с самого начала использование этой сети неофициальных представительств для организации такой своеобразной системы полулегальной торговли сопровождалось серьезными трудностями, вытекавшими главным образом из обстановки фактически продолжавшейся блокады. Эта коммерческая деятельность страдала многими недугами и ни в коей мере не могла заменить планомерно осуществляемую государственную внешнюю торговлю, В отчете статистическо-экономического управления Народного Комиссариата внешней торговли (новое название НКТиП) от 24 июля 1920 г. операции применявшейся в начале 1920 г. системы государственной полулегальной торговли характеризуются как «закупки, не могущие быть проконтролированы и ценность которых не могла быть проверена, ибо они менялись в зависимости даже от военных обстоятельств, носили совершенно стихийный, неорганизованный характер и, кроме того, привели к целому ряду чисто криминальных дел».^{456} Поэтому уже с апреля 1920 г., когда выявились некоторые возможности поступления товаров более или менее нормальным путем через Эстонию, Наркомторгпром приступил к ликвидации этой системы торговли. Однако в ряде южных пунктов (Одесса, Новороссийск, порты Грузии) в силу военного положения в Крыму и на Черном море она продолжала сохраняться.^{457}

Вместе с тем новая ситуация, вызванная изменением к лучшему международного положения РСФСР, побуждала определить основные задания внешней торговли, необходимые меры ее организационной перестройки, характер экспорта и импорта, расчетные средства и т. д. Уже в течение января — февраля 1920 г. Совнарком рассмотрел, а затем утвердил «Тезисы по внешней торговле», подготовленные Л. Б. Красиным. Они подтверждали принцип монополии внешней торговли, которую был призван осуществлять Народный комиссариат торговли и промышленности, и устанавливали, что ввоз должны составлять прежде всего машины и оборудование для восстановления народного хозяйства, а импорт потребительских товаров следует резко сократить. В качестве основных платежных средств выдвигались кредитные знаки, ценные бумаги, но прежде всего — золото. Вывоз сырья считался преждевременным. 10 февраля тезисы были в общем утверждены, а Народному Комиссариату внешней торговли предлагалось представить в Совнарком необходимые проекты постановлений в области внешней торговли.^{458} Несколько позднее задачи в области организации внешней торговли в этот период были сформулированы в партийных и правительственных решениях. Так, в резолюции IX съезда РКП (б), состоявшегося в марте — апреле 1920 г., указывалось, что «внешняя торговля, поскольку возможности ее открываются перед Советской республикой, должна быть также целиком подчинена потребностям основного хозяйственного плана».^{459} 11 июня 1920 г. был опубликован декрет СНК РСФСР, подготовленный в соответствии с решением Совнаркома 10 февраля, — «Об организации внешней торговли и товарообмене РСФСР». Он подтвердил превращение НКТиП в орган, ведающий исключительно внешней торговлей, переименовав его уже официально в Народный Комиссариат внешней торговли, закрепил незыблемость монополии внешней торговли в новой международной обстановке. Только с разрешения и под контролем НКВТ на внешнем рынке могли вести торговые операции другие советские ведомства и организации. Для разрешения вопросов междуведомственного характера и составления общего плана внешнего товарообмена, согласно декрету, при НКВТ создавался Совет внешней торговли из представителей хозяйственных комиссариатов и учреждений.^{460} Кроме того, в июне был принят ряд других постановлений Совнаркома, определявших задачи заграничных органов НКВТ, разграничение дипломатической и внешнеторговой работы между Наркомвнешторгом и Иаркоминделом и т. д. 29 июня по представлению Совета внешней торговли СНК утвердил и импортный план на сумму около 330 млн. руб. в довоенной валюте, подавляющая часть которой отпускалась на закупки металлических, электротехнических и химических изделий.^{461}

С постепенным развитием коммерческих операций по существу заново воссоздавался внешнеторговый аппарат Советского государства. Если в мае 1920 г» НКВТ насчитывал немногим более ста сотрудников, то в середине ноября число служащих достигло 437, а еще через год превысило 1100 человек.^{462} В течение 1920 г. в стране было создано 13 местных отделений НКВТ, и по мере возобновления отношений с западными государствами организовано 8 заграничных агентур, будь то в составе миссий по делам военнопленных, как в Германии, особых обществ, как «Аркос» в Англии, представительств Центросоюза (в Швеции) или в другой форме. Этот же период сопровождался первыми попытками координации действий отдельных республик Советской федерации в области внешней торговли: был создан институт уполномоченных российского НКВТ при правительствах союзных республик — Украины, Грузии, Азербайджана и др.^{463}

Однако условия, в которых проходило становление внешнего товарообмена Советской России, были чрезвычайно сложными. По существу внешняя торговля РСФСР

на протяжении значительной части 1920 г, сталкивалась со многими из тех же ограничений, что и в период осуществления политики открытой военно-экономической блокады — в 1919 г. В уже приводившемся официальном докладе НКТиП за июль 1920 г. прямо отмечалось: «Надо признать, что мы все еще ведем нашу внешнюю торговлю в условиях блокированной страны».^{464}

Тем не менее внешняя торговля РСФСР уже в 1920 г., когда она велась в значительной мере под флагом кооперации, достигла определенных успехов. Хотя ее оборот за этот год составлял лишь 1 % довоенного, он вместе с тем был в десять раз выше уровня 1919 г., характеризовавшегося полной военно-экономической блокадой РСФСР. Ввоз был зафиксирован таможенной статистикой уже из 17 стран.^{465} Советская Россия заключила 6 торговых и торгово-политических соглашений с различными странами,^{466} тогда как в 1919 г. их не было вовсе. Большое значение в этот период имели создание и деятельность за границей советской железнодорожной миссии, которая к весне 1921 г. заключила свыше ста соглашений и контрактов на сумму 230 млн. руб. золотом. Среди них выделялись заказы, размещенные в Швеции и Германии, на изготовление крупных партий паровозов (свыше 1700).^{467} Что касается географии советской внешней торговли в 1920 г., то она всецело определялась характером отношений с различными государствами: видное место в товарообмене РСФСР (три четверти всего импорта), естественно, занимала Эстония, а затем, но в меньшей степени, Швеция, Германия и Англия.^{468}

Общее пагубное воздействие военно-экономической блокады на внешнюю торговлю РСФСР может быть проиллюстрировано табл. 2.

Таблица 2

Оборот внешней торговли Советского государства

(по довоенным ценам 1913 г., в миллионах рублей)^{469}

Год — Экспорт — Импорт — Оборот — Сальдо баланса

1913–1520 — 1375–2896 — +145

1918 — 8 — 105–113 — -97

1919 — 0–3 — 3 — -3

1920 — 1.4 — 29–30 — -27

Каждый шаг на пути утверждения страны в 1920 г. на международном рынке стоил больших усилий, достигался борьбой. Приходилось преодолевать многочисленные препятствия, которые воздвигали правительства капиталистических стран. Затруднения чинились даже простому въезду коммерческих работников РСФСР в различные страны под тем предлогом, что их цель якобы — «коммунистическая пропаганда». Но действительный смысл этих ограничений заключался прежде всего в том, чтобы заставить Советскую Россию вести внешнюю торговлю в наименее выгодных для нее условиях, Не допустить советское сырье до европейского потребителя, не дать возможности советским торговым работникам устанавливать непосредственные контакты с крупнейшими фабриками и заводами капиталистических стран, побудить их обращаться к спекулятивным элементам и переплачивать — вот к чему вела политика империалистических правительств. «Ссылка на опасность коммунистической пропаганды, — писал Красин, — опровергается тем фактом, что Советское правительство гораздо чаще получает отказы во въезде и визах торговым служащим, нежели персоналу политических миссий. Специалисту по щетине, льну, лесу гораздо труднее добиться права на въезд в ту или иную европейскую страну, нежели советнику советского посольства или иному должностному лицу дипломатической миссии».^{470} Международная обстановка для организации внешней торговли РСФСР в 1920 г. оставляла желать лучшего. Она сказывалась и на условиях торговых операций и сделок, крайне неблагоприятных для советских представителей: необходимость уплаты наличными, громадный задаток при покупках, отсутствие кредитов и рассрочки платежа, недобросовестность посредников, к услугам которых приходилось прибегать из-за отказа крупных фирм вступать в контакты с «красными», наконец, завышение цен на товары в качестве «платы за риск» западным дельцам.

Но главной причиной такого низкого уровня развития торговых связей было сохранение в основном торгово-политической блокады Советской России со стороны ведущих империалистических держав Запада. Это находило самые разнообразные проявления в экономической области: продолжение попыток вести торговлю с «русским народом», минуя Советское правительство, с ориентацией на те регионы страны, где новая власть еще не утвердилась достаточно прочно (прежде всего Закавказье); использование в торговых отношениях с РСФСР тактики осложнения коммерческих операций — применения так называемых «золотой» и «лесной» блокады».

Как отмечалось, довольно скоро выявилась неэффективность «кооперативной схемы» как средства, призванного, с одной стороны, продолжать политику торгово-политической блокады Советского государства, а с другой — возобновить, исходя из экономических потребностей стран Запада и расчетов на активизацию контрреволюционных элементов внутри РСФСР, торговлю с «русским народом». Вместо «кооператоров» правящим кругам этих государств пришлось иметь дело с представителями Советского правительства и именно с ними обсуждать условия установления торговых связей. Однако с их стороны продолжались по^ иски альтернативы такому развитию событий. Заметным явлением в политике капиталистических стран в 1920 и отчасти 1921 г. было усиление политической и экономической экспансии в отношении Кавказа, и прежде всего Грузии и Армении.^{471} Когда на Кавказе борьба сил революции и контрреволюции развернулась со всей остротой, империалистическими державами была предпринята попытка создать и расширить плацдармы для экономического проникновения в этот район с целью эксплуатации его природных ресурсов и полезных ископаемых.