Апостол Павел
Шрифт:
Как ни парадоксально, жертвами Савла были люди той же среды и той же кулыуры, что и он сам. После его обращения в христианскую веру иудеи-христиане (в частности, Двенадцать апостолов [268] ) примут его очень скоро, но эллинисты будут еще долго опасаться, а эллинисты Азии не перестанут считать своим врагом [269] . Сложные отношения с Марком, возможно, начались из-за этого горестного факта (его «преследований») [270] , хотя они и примирились окончательно, так же как и с другим близким Стефану человеком, диаконом Филиппом, который обосновался в Кесарии после этих событий [271] . Вся последующая история Павла зависит, может быть, от этого драматического момента, когда он не признавал обращенных в иную веру и поносил и уничтожал их общества. Из-за этого его первый опыт проповедника мог нести тяжелый моральный отпечаток, что, возможно, способствовало пути к обращению [272] , так как деятельность Павла была направлена против тех людей, к которым он чувствовал наибольшую близость, и он не мог понять, почему его гнев разрастался против них.
268
Гал., 1, 18–19. Деян., 9, 27.
269
Деян., 9, 29.
270
Напомним,
271
Деян., 6, 5; 8, 5-13; 8, 26–40; 21, 8.
272
О гонениях, как «stress experiment» в структуралис-тическом объяснении обращения смотри J. G. Cager. «Несколько заметок о павловом обращении», NTS, 27, 1981, 699–700.
Молодой Савл с головой погрузился в этот первый бой. Но во имя чего? Нельзя не увидеть, что серьезная, глубокая проблема принадлежности иудеев к разным социальным группам в конце концов разрешилась преследованием одних другими, а именно: выходцами диаспоры, устроившейся в Иерусалиме; некоторые из них, казалось, все больше и больше отрывались от Храма; другие, как Савл, напротив, видели в нем место собрания всех иудеев и способствовали единению рассеянного народа при помощи соблюдения Закона и почитания традиций.
Сам Павел ссылался на побуждения духа. Он действовал, по его словам, как «ревнитель Закона» [273] — его излюбленная формулировка, достаточно выразительная, чтобы сразу же нарисовать образ зелота. По словам Иосифа, его деятельность стала деятельностью «четвертой секты» [274] . Тем не менее не представляется возможным, чтобы Павел участвовал в этом организованном движении, конечно, очень близком фарисейству, но отличавшемся от него чрезмерным национализмом и непримиримостью: для зелотов римляне были омерзительными иностранцами — точка зрения, которую молодой Савл никак не мог разделять, будучи римским гражданином и надежным человеком в Синедрионе, благоволящем к Риму. Сам он говорит об этой «ревности» скорее как об основном свойстве иудаизма той эпохи, чем как о характерной черте какой-либо из сект [275] . «Ревность» — это выражение абсолютных религиозных обязательств; это дело совести — достичь высшей степени совершенствования в чистоте, проповедуемое фарисеями; это убеждение, которое должно защитить Закон и традиции; это рвение потомков древних к загробной жизни. Наконец, это проявление всего характера: «ревность», отчаянная привязанность к Богу и единоверцам [276] , которая легко может перейти в «зависть» и фанатичность. После своего обращения [277] Павел начнет применять этот термин к себе самому, ревностно выполняя свою миссию.
273
Гал., 1, 14; смотри Деян., 22, 3.
274
Иосиф, AJ, 18, 1,6 (23–24). О зелотах смотри работы М. Хенгела «Die Zeloten», Leyde, 1976, и V. Nikiprowetzky. «Sicairas et zelotes. Une reconsideration». «Палачи и зелоты. Повторное рассмотрение». Semitica, 23, 1973, 51–64.
275
Деян., 21, 22 и 22, 3. Павел применяет этот термин к иудействующим противникам в Послании к Галатам 4, 17. В Деян., 5, 17, он изобличает первосвященника и саддукеев. Он пользуется библейскими писаниями: Числа. 25, И, 13. 1 Царств, 19, 10, 14; Еккл. 45, 23 и 48, 2; 1 Мак! 2, 24-26. Филон, Spec, leg., 2, 55–57; a.v. Mos., 1, 301–304, применяет этот термин для похвалы.
276
Гал., 1, 13; смотри Деян., 21, 20. Павел — продукт иудейского воспитания (смотри: М. Hengel. «Die Zeloten», 181).
277
2 Кор., И, 2.
В этом проявились черты молодого Савла, деятельного и увлеченного ревнителя Бога. Но с этой сильной личностью произойдет удивительная метаморфоза: из консерватора он превратится в новатора, он всецело посвятит себя Церкви, которую так яростно преследовал. Дело Стефана разрушило стены его башни из слоновой кости и заставило молодого мудреца осознать необходимость другой веры для жизни в этом мире.
Обращение Савла произошло во время путешествия в Дамаск, как он позже засвидетельствует в Послании к Га латам, вспоминая свое «возвращение» в город.
Добраться в Дамаск в то время было не так-то просто. Дорога была длинной и далеко не безопасной.
В начале нашей эры эта область оживленной торговли была местом нескончаемых конфликтов между династией Геродов и арабским народом набатейцев, хозяев огромного оазиса Петры, расположенного ближе к югу, которые желали иметь монопольное право на все караванные пути между Аравией и сирийской стороной [278] . В Дамаске, где Герод Великий имел определенное влияние [279] , еще с девятого столетия существовал иудейский базар: в то время огромный караванный центр был частью сирийской провинции, созданной Помпеей. Со времени правления Августа началось активное расселение набатеев в северном направлении: обустроившись уже в Филадельфии (Аммане), они стали контролировать Геразу [280] , затем заняли горы «выше Дамаска», на юго-востоке, откуда совершали набеги на город [281] . Действия, направленные на примирение набатеев с римской армией приняли внезапно противоположный оборот, когда Герод Антипа развелся со своей супругой набатеянкой в 27 году. Из мести царь набатеев захватил область Гамалы [282] .
278
Этот огромный оазис сирийской пустыни, караванный центр, соединяющий Палмир и финикийский горный проход, славился своей ткацкой промышленностью и как место отдыха при перевозках из Иудеи. Самаритяне обосновались здесь с десятого века, в эпоху, когда Дамаск стал в Библии символизировать языческий город. Об участии иудеев в римскую эпоху смотри Б. Лившиц. «Донаторы [1185]и основатели в иудейских синагогах». Париж, 1967, № 61 и RB, 75, 1968, 377.
279
Он сделал здесь монументальные постройки, а люди Дамаска, такие как адвокат и историк Николай и его брат, играли важную роль на его судебном процессе (Иосиф, AJ, 17, 9, 6 (240–247).
280
Иосиф, BJ, 2, 18, 5 (480).
281
Strabon, 16, 2, 16 и 20 (современник Августа).
282
AJ, 18, 5, (113): топонимика Иосифа не совсем ясна, ведутся споры: шли ли бои из-за Гаьаллии (Gabalis) в Идемее или Гамалы на севере. Переход Дамаска на сторону неприятеля склоняет ко второму предположению.
В 30-е
283
Разъяснение смотри у Е. Шурере. «История иудейского народа во времена Иисуса Христа». 2-е изд. rev., Эдинбург, 1973–1987, I, приложение 2, и И, 581–582.
284
AJ, 18, 5, 1 (113).
285
2 Кор., 11, 32; смотри OG, 616, где этнарх определен, как глава кочевников.
Таким образом, когда Савл прибыл в Дамаск, положение иудеев там было крайне шатким, несмотря на то, что набатеи никогда не прибегали к антисемитизму. Иудейское общество было неоднородным: некоторые считают, что группы вроде ессеев в разные времена расселялись в близлежащих деревнях, опираясь на аналогии, существующие между богословским учением Анании — обращенного иудея, который крестил Савла, и общинными правилами того времени [286] . Если это предположение верно, то новую религию не могли принести в Дамаск эллинисты: «Деяния» не упоминают даже об их существовании в этом регионе, который, хотя и имел устойчивые связи с близлежащими эллинизированными городами, являлся все же регионом арамейской культуры, в том числе и языковой. Но тут были самаритяне, и они проявляли интерес к обращенным эллинистам.
286
Гипотеза, разработанная, в частности Ж. Дэниэлу. «Манускрипты Мертвого моря и происхождение христианства». Париж, 1957, 98, и «Новая история Церкви», 1. Париж, 1963, 52.
Воюющий город не мог позволить ни малейшего нарушения порядка в народе. А Дамаск во время второго перехода Павла, который он предпринял уже после своего обращения, находился в обороне, поэтому был совершенно закрыт, и Павел мог покинуть его не иначе, как только спустившись в корзине по городской стене, что практиковалось с древних времен в осажденных городах [287] . Это очень важный момент в смысле хронологии: подготовка к осаде может объясняться только приближением частей Вителиуса, легата Сирии, по дороге в Петру, чтобы сломить сопротивление набатеев и взять в плен царя [288] ; но минуя Дамаск, он направился по военному маршруту, который проложил Помпей.
287
2 Кор., 11, 32 (Деян., 9, 25), сравни с Епёе le Tacticien, 38, 68 (греческий военный писатель середины четвертого века av. J.-C.). Более точная аналогия библейских текстов, на которые обычно ссылаются (Jos, 2, 15 и Is., 19, 12): эпизоды со спуском из окна на веревке, но без упоминаний о корзине с припасами. Давид не вышел из города.
288
Иосиф, AJ. 18, 5, 3 (120–125). В своем интересном очерке Р. Джеветт («Dating Paul's Life». Лондон, 1979, 31~ 32) пишет о том, что угроза городу шла изнутри, и он увязывает ее с походом Вителлиуса, осуществленным до марта 37 года, но он считает, что набатеи завладели городом только после того, как добились ухода легионов, не принимая во внимание нумизматическую аргументацию: он разделяет мнение, согласно которому набатейский этнарх Дамаска был обязан своей независимостью либеральной политике Калигулы начиная с 37 года.
Март 37 года — как раз в это время власти готовились оповестить народ о смерти императора Тиверия, из-за которой был прерван поход. Обращение Савла произошло тремя годами раньше, то есть в 34 году [289] . Иисус же был предан смерти либо перед праздником Пасхи 30 года, либо перед Пасхой 33 года на этот счет существуют различные предположения [290] .
Во всяком случае, Савл не знал Иисуса [291] . Срок между казнью Христа в 33 году и обращением Савла в конце 34 года определяется восемнадцатью месяцами, что находит подтверждение в предании, где указывается именно на такой промежуток времени, в течение которого воскресший Христос являлся апостолам, и Павел был последним, кто был призван. Пребывание студента Савла в иудейской столице можно исчислить, самое большее, одним годом, но это была обычная продолжительность фарисейского учения [292] .
289
Связывая казнь Стефана и обращение Павла, дата которого колеблется до сих пор между 34 и 36 годами, все сходятся, по крайней мере, на том, чтобы датировать его концом 36 года или началом 37 года, когда был смещен первосвященник Каиафа. Хронология, называемая «позднейшей», сталкивается с основной трудностью — свести к двенадцати годам срок в четырнадцать лет, отмеченный самим Павлом в Гал., 2, 1 (смотри сложные объяснения. Ж. Дюпон. «Три путешествия святого Павла в Иерусалим», «Изучение деяний апостолов». Париж, 1967, 168–169). Считая, как и Ж. Даниэлу, что нужно было бы ждать римского послабления или безвластия, чтобы иудеи могли беспрепятственно подвергать христиан гонениям (М. Sordi. «II cristianesimo е Roma». Болонья, 1965, 23, и Ж. Даниэлу. «Новая история Церкви», 48), они опираются на ложное толкование исторической обстановки, как показывает Ж. П. Лемонон. «Пилат и правительство Иудеи», Париж, 1981 (смотри прим. 29). Таким образом, датирование обращения Павла 34 годом уже имеет поддержку в совсем недавних исследованиях: Ж.-Р. Армогат. «Павел или невероятное единство». Париж, 1980, 56; R. Jewet. «Dating Paul's Life», 31–32, и M.-A. Haubaut. «Павел Тарсянин». Турнэ. 1989, 36.
290
Исчерпывающие разъяснения различных точек зрения проводит Р.-М. Бод. «Иисус из Назарета». Париж, 1983, 36–38.
291
Свидетельство непосредственно самого Павла, 2 Кор., б, 16, иногда используется в этом смысле, хотя оно не означает в точности, что апостол знал Христа «по плоти».
292
J. Neusner. «Josephus Pharisees. A. Complete Repertory», 1989, 276. Предположение, что обращение Павла произошло через год после смерти Иисуса, в принципе, может основываться на антиохийском предании (Хроника Малалы, 242, И: смотри главу 5), которое полагает, что короткий переход Павла в Антиохию произошел через четыре года после вознесения Христа, что могло бы соответствовать периоду его возвращения в Киликию через три года после обращения.
Каким бы коротким ни был этот период, он оказался решающим в формировании апостола. Становлением своей личности Павел обязан израильскому воспитанию, полученному Савлом. Его рвение к Богу — результат влияния идей иудаизма той эпохи. К миссионерскому проповедованию он был подготовлен фарисейским образованием. Он стал полемистом, когда Синедрион использовал его как противника эллинистов и других иноверов.
Опыт, полученный в 34 году, окончательно сформирует черты его личности. На всю жизнь он сохранит привычку к ученому спору и всегда будет говорить о себе, как бы отвечая противнику.
Вампиры девичьих грез. Тетралогия. Город над бездной
Вампиры девичьих грез
Фантастика:
фэнтези
рейтинг книги
Хранители миров
Фантастика:
юмористическая фантастика
рейтинг книги
