Архивы Дрездена. Сборник. Книги 1-15

Батчер Джим

— Что случилось? — Джоан схватила меня за руку и тряхнула. — Гарри? Вы весь дрожите. Вы здоровы?

— Кто… — с трудом выдавил я из себя, — кто еще в здании?

— Джейк, Бобби, Эмма и Жизель. Больше никого пока.

На нетвердых ногах бросился я к своему рюкзаку и схватил его. Я упал бы при этом, не подхвати меня в последний момент Джоан.

— Покажите, где.

Джоан потрясенно зажмурилась.

— Что?

Насколько мог я отогнал от себя эмоции от черной магии.

— Они в опасности… — рявкнул я. — Где они? Ну?

Мои слова явно встревожили ее, но выражение

ее лица сделалось скорее озабоченным, чем испуганным. Джоан кивнула и почти бегом вытащила меня из студии через боковой выход. Мы одолели марш решетчатой металлической лестницы и по коридору бросились к двери, на которой красовалась надпись "ГРИМЕРНЫЕ".

— Держитесь сзади, — рявкнул я и сделал шаг вперед.

Я не успел еще взяться за дверную ручку, когда послышался женский визг.

Глава восьмая

Я рывком отворил дверь. Помещение размером примерно с мою квартиру было уставлено зеркалами, трюмо, складными столами и стульями. Заряд смертоносной энергии ударил мне прямо в лицо. Справа от меня стоял Бобби, на лице которого значилось полнейшее замешательство. Краем глаза я заметил слева женщину, почти совершенно раздетую. Не задерживаясь, чтобы потаращиться на нее, бросился я через комнату к следующей двери. Она приоткрылась и тут же снова захлопнулась.

Распахнув ее пинком ноги, я ворвался в ванную размером с мою спальню; наверное, в этом нет ничего особенного, но я к такому как-то не привык еще. В жарком, влажном воздухе пахло каким-то дорогим мылом. Вода в душевой кабине продолжала шуметь, но стеклянная дверь оскалилась остриями битого стекла. Еще больше битого стекла рассыпалось по полу, залитому водой, а еще больше — кровью. Еще на полу лежало два неподвижных тела.

Я ничего еще не понял, а инстинкты мои уже предостерегающе взвыли что твоя сирена. Не успев ступить в лужу красной от крови воды, я оттолкнулся ногой и прыгнул как мог дальше и выше. Я больно двинулся голенью об угол раковины и начал падать, но схватился за кран и подтянулся вверх. Лодыжка болела как черт-те что, зато ноги мои так и не коснулись пола. Теперь уже и мозг мой с запозданием оценил обстановку. Двое людей на полу не шевелились не из-за обморока: тела их свела конвульсией жуткая боль.

В углу ванной что-то искрило. Я пригляделся: тяжелый, высоковольтный прожектор сорвался со скобы под потолком, и оголенные провода лежали теперь прямо в луже алой жидкости на полу.

Как я говорил уже, я не очень-то лажу с техникой в тех случаях, когда мне нужно ею пользоваться. Зато когда мне по-настоящему хочется разнести ее к чертовой матери, держитесь все. Я выбросил правую руку в направлении прожектора и почти нечленораздельно прохрипел слова заклинания, послав в него заряд энергии размером с хорошее, пусть и невидимое пушечное ядро. Воздух затрещал от моего заклятья, и провода вспыхнули на пару секунд фонтанами ослепительно-голубых электрических разрядов.

А потом свет погас.

Во всем этом чертовом здании.

Упс…

Я услышал сдавленные стоны — предположительно Джейка и кого-то по имени Жизель. Я расстегнул пуговицы на груди и достал свой амулет-пентаграмму.

— Что случилось? —

послышался полный подозрения голос Бобби. Господи, что за болван… — Эй, торчок, что ты, в натуре, делаешь, а?

— Где, черт подери, аварийный свет? — раздраженно произнес женский голос. В дверном проеме замерцал слабый свет, и я увидел Джоан, высоко поднявшую руку с зажатым в ней фонариком-брелком. — Что здесь происходит?

— Вызовите службу девять-один-один, — рявкнул я. — И быстрее: тут кровотечение.

— Но вам нужен свет, — возразила Джоан.

— У меня есть, — я направил энергию в амулет. Серебряная пентаграмма замерцала и засветилась ровным голубым сиянием, от которого кровь на полу казалась черной. — Живее. И когда вернетесь, захватите с собой весь лед, что найдете в доме.

Джоан повернулась и исчезла. В открытую дверь я услышал еще, как она рявкнула: — Не мешайся под ногами, болван безмозглый! — а потом шаги ее стихли. Я сполз с раковины и, шлепая по воде, подошел к лежащим и опустился рядом с ними на колени.

Джейк, голый по пояс, пошевелился.

— Ох, — произнес он. — Ох.

— Вы как, в порядке? — спросил я.

Он сел. Его повело в сторону, и он оперся рукой о пол.

— Ерунда. Вот Жизель… Она, должно быть, поскользнулась в душе. Я бросился помочь ей…

Я переключил внимание на девушку. Совсем еще молоденькая, на мой вкус немного худощавая — длинные руки-ноги, длинные волосы. Я перекатил ее на спину. На шее ее багровел длинный порез — от уха и до ключицы. Кожа блестела от крови, рот приоткрылся, глаза остекленели.

— Черт, — выругался я, схватил с полки на стене полотенце и крепко прижал к ране. — Джейк, нужна ваша помощь.

Он оглушенно заморгал.

— Она мертва?

— Может, если вы не поможете. Прижимайте вот это — крепче.

— Ясно… — вид у него оставался оглушенный, но он стиснул зубы и сделал все, как я сказал. Я свернул еще одно полотенце в рулон и подложил ей под ноги. — Эй, я не могу нащупать ее пульс. Она не дышит.

— Черт, — я повернул девушке голову лицом вверх и проверил, не натекло ли крови в рот, потом прижался губами к ее рту и с силой выдохнул, потом чуть отодвинулся и положил руки ей на грудную клетку. Я не знал, как сильно жать: у манекена, на котором мы тренировались в полиции, нет ребер, так что и ломать ему нечего. Оставалось надеяться только, что я делаю все правильно. Пять нажатий, потом снова рот в рот… Еще пять нажатий, еще рот в рот… светящийся амулет у меня на груди раскачивался, и тени вокруг нас казались живыми.

Если кто не знает: искусственное дыхание долго не поделаешь. Сил не хватает. Я продолжал свои попытки минут пять или шесть, и у меня поплыли уже круги перед глазами, когда Джейк предложил мне поменяться с ним местами. Мы поменялись. Тут и Джоан подоспела с ведерком из нержавейки, полным льда; я заставил ее завернуть его в третье полотенце и крепко прижал получившийся сверток к ране.

— Что вы делаете? — спросила Джоан.

— У нее сильный порез. Если нам удастся восстановить ее сердцебиение, она может просто истечь кровью, — прохрипел я. — От холода сосуды сужаются, замедляют кровотечение. Это может подарить ей немного времени.