Арсенал эволюции. Путь шамана. Дилогия
Шрифт:
Тут я немного смутился. Не ожидал, что наш разговор выльется в этакую затею. Горланить пьяным в компании друзей — всегда и без вопросов, но вот учить строевым песням толпу пацанов — это увольте. Консерваториев не заканчивали, да и вообще в сии заведения наведывались исключительно ради съема будущих звезд шоу-бизнеса. А вдруг сударь поручик шутить изволили? Сейчас я своими воплями как надорву глотку, а они животы от смеха. С другой стороны, назвался груздем — просим в пиццу.
— Знавал я одну, подходящую, — решился-таки я.
— Тогда за дело, — пригласил пройти к строю поручик.
— Чудные вы люди, обер-офицеры, —
Насчет намерений Атома я все понял спустя пять минут строевой, в течение которых с новобранцев сошло семь потов. Это был яростный фанат армейского дела. Дисциплина, четкость, педантичность — скорее всего, такие слова транспарантом висели над его кроватью. Чтобы достичь максимальной эффективности действия бойцов, он был готов идти на все, даже петь песни. Чем мы и занялись, едва стадо рекрутов начало в общих чертах напоминать строй и худо-бедно шагать в ногу. Через два часа результат был потрясающим. Разбив толпу своих орлов на четыре колонны, поручик орал:
— Р-р-раз… р-раз… раз, два, три-и…
Тут же стройный хор подхватывал:
Зеленою весной Под старою сосной С любимою Ванюша прощается. Кольчугой он звенит И нежно говорит: «Не плачь, не плачь, Маруся-красавица!»… [10]Не знаю, как бывало на предыдущих подобных мероприятиях, но, несмотря на приличную нагрузку, молодежь воспринимала все происходящее весело и задорно. Женская часть персонала дворца вовсю строила из окон глазки юным новобранцам. Атом тоже остался доволен, в конце обучения он мне так и заявил:
10
Музыка А. Зацепина, стихи Л. Дербенева. Песня из к/ф «Иван Васильевич меняет профессию».
— Что ж, сударь, я доволен. По всему видно, что песня положительно влияет на общее настроение солдат и в то же время, при должном подходе, пагубно не повлияет на дисциплину. Благодарю за помощь. Всегда будем рады видеть вас в офицерской ставке нашего батальона.
Поручик откланялся и погнал своих подопечных на выход, раздавая по ходу команды:
— Из дворца выходим строем, идем через Гладу — и на подходе к части запеваем!
Меня же распирало чувство гордости. Вроде ничего сверхъестественного не сотворил, но вот распирало! Давненько не испытывал таких ощущений. Рядом стоял задумчивый Пагом.
— Лучший боец княжества. Велес его знатно талантом одарил. Пришел откуда-то с юга два года назад — и сразу стал самым лучшим на столичной Арене. Атома тогда заприметил князь и взял на службу. Двадцать пять, а уже поручик, одной ногой штабс-капитан, — отчего-то разговорился здоровяк.
Я в местных званиях и табелях о рангах разбирался не больше, чем в особенностях закатки огурцов, поэтому насколько Атом прыгнул выше головы, не оценил. Попрощавшись с великаном, я шустренько побежал хвастаться своим сегодняшним подвигом перед Арлетой, дабы нарваться на щедрую похвалу. Представляю, если бы она узнала, что я с госпожой
А на следующий день состоялось внеочередное собрание у князя: разведка нарыла кое-что любопытное, и операция «пикап» начала переходить в активную фазу. Кроме традиционных Радзивилла и Пагома, в кабинете также находился мужичок с невзрачной внешностью и неприметной одеждой. Он и докладывал о результатах слежки:
— Удалось выяснить, что на пять дней в Гладу приезжает выставка-ярмарка самоцветов. Бриллианты — слабость Верховной Волшебницы. Сударыня Гиссандра перемещается без охраны: все брошены на ваши поиски. Однако ездит она всегда в крытой карете. Ярмарка открыта со вчерашнего дня и развернута неподалеку от ее особняка, поэтому существует вероятность, что Верховная пожелает посещать ее пешком. У вас четыре дня, чтобы что-то придумать.
Все, даже Пагом, погрузились в размышления. Не знаю как у остальных, но у меня план созрел довольно быстро, тем более что первая мысль обычно является самой правильной.
— Ваше величество, у вас в казне бриллианты случаем не запылились? — поинтересовался я.
— Совет Старейшин ограничил доступ в казну еще моему деду, — хмуро произнес правитель. — Но если нужно, есть у меня огромный изумруд. Недавно кое-какие дельцы с северных районов Казмада пытались подпольно перепродать — мои люди накрыли.
Господи, с кем приходится иметь дело! Да я самый богатый из всех здесь присутствующих! И, судя по всему, со своими сокровищами придется расставаться.
— Ладно, план такой. Есть у меня пара брюликов. Наш человек должен затесаться с ними в торговые ряды. Пара маркетинговых ходов — и Верховная не сможет пройти мимо. Вот тут-то ее должны заинтересовать огромным изумрудом, который, к сожалению, прибудет лишь к вечеру, под самое закрытие. Опять же при грамотном пиаре она как миленькая припрется за цацкой хоть на ночь глядя, когда народу на улицах будет поменьше. Тут я и возьму ее в оборот.
— Как мы ее привлечем именно к нашему товару? — деловито спросил князь.
— Как-как? Это же сокровища самого кладника, что, кстати, правда. Красиво даем знать об этом народу — и отбоя от желающих не будет.
— И как сделать, чтобы Гиссандра сломя голову прибежала за изумрудом именно вечером?
— Тупо сказать, что камень уже с нетерпением ждут десятка два родовитых покупателей, и утром он уйдет с молотка. Но из уважения к столь серьезному клиенту, как сударыня Гиссандра, можно за космическую сумму определить камешек сразу после его прибытия.
— У меня есть человек, который безупречно все исполнит, — подал голос начальник разведки.
А нет ли у него сотрудника, который и за меня все идеально исполнит? Что-то я начинал нервничать перед ответственной операцией. Сейчас еще получится, что все сработали по высшему разряду, один лишь я облажался. Как же подступиться к этой мадемуазели? Надо что-то думать…
Арлета обычно в мои дела своего носа не совала, но когда речь зашла о лишении капитала, проявила изрядное беспокойство. Что, куда, кому да почему? Долго пришлось объяснять, что князья ныне совсем обнищали, а для поправки общих дел требуются финансовые вливания. В общем, уйти удалось, лишь навешав лапши про сказочное богатство в будущем.