Артефакт острее бритвы

Корнев Павел Николаевич

— Склонен согласиться с молодым человеком. Не просматривается у вас обычной преступной иерархии. К тому же, судя по загару, вы уже какое-то время обретаетесь в Тегосе, но никто о вас и слыхом не слыхивал. Тегос большой — да, но ватага, в которой аж три девицы из Поднебесья, да ещё одна из них несомненная колдунья, незамеченной остаться никак не могла. А тамошняя публика, поверьте на слово, странностей не любит.

Именно так дела и обстояли, только откуда бы об этом знать чопорному старшему слуге? Или он пробился на эту должность с самых низов?

— Почему не привлечь

юношей из школы Призрачных волков? — предложил Баюн. — Это бы всё предельно упростило.

— Всех кроме нас в загородный лагерь вывезли, — пояснила Ласка. — Но мы можем полукровками прикинуться! Проще пареной репы!

— В самом деле? — заинтересовался священник.

— Или даже юношами! — оживилась Лиска. — Нам не впервой!

Отец Шалый мотнул головой.

— А вот этого не нужно! Будете девицами из местных! — После он посмотрел на Беляну. — А вот ты… Видел я тебя в мужском платье — когда б не косички, точно бы с мальчишкой спутал. — Священник задумчиво хмыкнул и спросил у Баюна: — Найдётся для неё одежда по росту? Никого не удивит, что юнец-колдун с белым аспектом к шайке прибился: уж сколько таких на моей памяти по кривой дорожке пошло и не сосчитать! Так и иерархия наметится.

Больше всего сейчас мне хотелось вернуться в каморку и завалиться на койку, но будто что-то изнутри подтолкнуло.

— А давайте я с вами поеду? Вы — главарь. При вас две девахи из местных и парочка костоломов. А мы… — ткнул я пальцем в Беляну, — на подхвате. Тогда ватага достаточно разношёрстная получится. Никто ничего не заподозрит.

Священник недобро улыбнулся.

— На приз рот раззявил?

Всякий заправила с Заречной стороны именно так вопрос бы и поставил, ответил я без малейших колебаний:

— Нет, на Тегос посмотреть хочу.

Отец Шалый кивнул и обратился к Баюну.

— А два колдуна в шайке — не перебор?

Тот посмотрел на меня и покачал головой.

— У нормальных тайнознатцев разный цвет радужки — редкость несусветная, скорее в нём порченого заподозрят. Один глаз кровью налит, второй мертветь начал. Ещё и левая сторона лица в непонятных пятнах. Как есть — порченый.

Меня это заявление покоробило, а вот священник кивнул, и Баюн поручил старшей горничной подобрать для Беляны наряд из имеющегося в доме мужского платья, а при необходимости на скорую руку его подогнать. Ласка и Лиска встали у высоченного зеркала в позолоченной раме и принялись менять свою внешность. Волосы их почернели, кожа стала откровенно смуглой, слегка изменился разрез глаз, а ещё заметно увеличились носы и губы. Этим всё и ограничилось, но в большем и не было нужды.

— Очень хорошо! — похвалил их священник, а там и Беляна вернулась.

Рукава кургузого пиджачка оказались коротковаты, а штанины едва доходили до щиколоток, будто одёжка ей досталась не просто с чужого плеча, но ещё и детская. Волосы она убрала под нахлобученный на голову картуз. Мальчик и мальчик. Очень уж смазливый только — якобы случайные мазки сажи лишь отчасти добавили чертам лица резкости, но и только.

— Едем! — объявил отец Шалый и двинулся к входной двери, следом потопали поднявшиеся из кресел монахи.

Беляна

придержала меня за руку.

— Спасибо, что не бросил!

Вроде шепнула едва слышно, но слух у девчонок из школы Призрачных волков оказался острее некуда.

— Как мило! — промурлыкала Лиска. — Они прекрасная пара!

— Правильно мы его соблазнять не стали, — кивнула Ласка. — А ведь могли бы замечательно вчетвером покувыркаться!

Беляна прищурилась.

— Вчетвером? Не втроём?

Я потянул пигалицу на выход, но та упёрлась.

— Иди! Мы сейчас…

Чертыхнувшись про себя, я вышел под сыпавшуюся с неба морось и лишь после этого сообразил, что забыл дома шляпу. Но возвращаться не стал и забрался под расправленный парусиновый верх экипажа. Отец Шалый уже сидел на лавке, я плюхнулся напротив.

— Хорошо проявил себя в больнице, — заявил вдруг священник. — Молодец!

Я совершенно искренне скривился.

— Да прям — хорошо! Не подоспей подмога, в окно бы сигать пришлось!

— А чего ты хотел? Там мастера своего дела поработали, от красного аспекта они марионеток почти полностью закрыли.

Но нет, уверения собеседника лишь подлили масла в огонь. Мне хоть красный аспект, хоть серо-буро-малиновый — один чёрт всё в нехватку энергии упирается.

Надо доводить до ума оправу и формировать ядро!

Надо — да, только как?

В экипаж со смехом и визгом заскочили Ласка и Лиска, они уселись рядом со священником, ещё и прижались к нему с обеих сторон. Расположившаяся обок от меня Беляна в противовес им была мрачнее тучи.

— Угомонитесь, барышни! — потребовал отец Шалый, а когда мы тронулись с места и покатили от усадьбы, спросил: — Что ещё посоветуешь, Лучезар? Твой опыт походов по сомнительным заведениям будет богаче моего!

В словах почувствовалась насмешка, но я задумался над вопросом всерьёз.

— Вам бы шейные платки где-нибудь раздобыть, — сказал и поправил собственный, повязанный на манер жулья из Ямы. — Здесь они на глаза не попадались, а в Поднебесье, слышал, большой популярностью пользуются. И старшему по мелочи платить не с руки, за еду и выпивку рассчитывается тот, кто при нём на побегушках состоит. В идеале серебро южноморской чеканки подобрать.

Священник кивнул, достал кошелёк и выгреб из него монеты. Подвигал их пальцем по ладони, пересчитывая, и протянул мне.

— Держи! — После заявил: — Я — Шалый. Ты…

Мелькнула мысль назваться Серым, но сразу отбросил её, сказал:

— Худой.

— Да какой ты худой-то? — фыркнула Ласка.

— А мы… — начала Лиска, но я её перебил.

— А вы лучше помолчите! — зло выдал я и пояснил: — У местных особый говор, они слова тянут. Вы так сразу подражать им не научитесь, поэтому помалкивайте.

— Смейтесь, в разговоры не встревайте, — заявил Шалый и уставился на Беляну. — Ты теперь Милок.

Девчонка молча кивнула, и только.

Экипажи подъехали к одному из домов и остановились, монахи скрылись в арке и вскоре вынесли со двора увесистые свёртки. Из одного такого священник выудил пружинный нож, из другого — короткоствольный револьвер.