Аспекты православной эзотерики – «Бесы»!

Смирнов Терентий Леонидович

Некоторым читателям может по-прежнему казаться странным, что бесы выходят только под влиянием слов святого, его покорно слушаются… Но это объясняется просто. С одной стороны, они не могут ослушаться того великого, священного Света, которым наполнен святой, — ведь именно «этот» Свет есть сущая Сила и подлинный Повелитель, Он сотворил всё и вся! А человек, исходящий из первопричины всяких энергий, с лёгкостью управляет любой из этих энергий… А с другой стороны, взаимосвязанное, — в духовно-энергетическом мире слово и действие (форма и содержание) равнозначны, там слово волшебно (и вообще слово было «Вначале»!). Слово — тоже энергия (а у святого энергия высшая). Всего лишь «словом» тот, кто достиг (!), способен и «связывать» («запечатывать»), запрещать или не разрешать, и «развязывать», освобождать или указывать, куда двигаться, определять направление…

Единственное, на что ещё могут решиться отдельные бесы, так это на препирательства,

«капризы», «шантаж», «торг»…

«Вступив в управление обителью, святой Левкий (Исповедник) усилил свои подвиги и творил чудеса живущею в нём благодатью Святого Духа. Однажды привели к нему бесноватого эфиоплянина, уже оглашенного ко святому крещению. Видя его мучения, святой Левкий сказал бесу:

— Перестань, дух диавольский, мучить человека!

Бес, затрепетав, начал вопить с рыданием:

— Если я выйду из него, то куда пойду? — не имею дома, лучше этого.

— Нечистой дух, — повторил святой Левкий своё приказание, — оставь создание Божие и не осмеливайся более входить в него; постыженный и посрамленный выйди из того, кого доселе человеконенавистнически мучил, связав веригами твоей тёмной силы. Войди же в тех людей, которые не веруют в Господа нашего Иисуса Христа и не поклоняются Его животворящему кресту.

Со страшным криком вышел бес из уст человека в виде чёрной птицы…

Прогнав диавола крестным знамением, святой Левкий поднял человека с земли здоровым и сподобил его потом крещения».

Покинув один психоэнергетический объём, бес тотчас подыскивает другой, другое тело (поскольку питается чужой органической силой и жизненностью)…

«…Когда ещё говорил Павел Препростой сие, бес начал кричать:

— Выхожу, выхожу и не знаю, где буду находиться. И выйдя из юноши, бес обратился в большого змея, длиною в 70 локтей, и поселился в Чёрном море…»

В большинстве же случаев святому достаточно только молитва, которая обладает своим особым влиянием на всех бесов и тайнодействием:

«— О Вит! Для чего ты прежде времени столь жестоко мучишь меня!

Святой Вит же ничего не отвечал бесу. И сказал Диоклитиан святому:

— Можешь ли исцелить сына моего?

“Сын твой, — отвечал святой, — может быть здравым, но я не могу ему дать здравия: Христос, если пожелает, то легко может избавить его через меня, раба Своего, от мучения демонского, ибо Он всесилен”.

Тогда Диоклитиан начал упрашивать святого исцелить сына. Подойдя к бесновавшемуся, святой возложил руку на голову его и сказал: “Во имя Господа нашего Иисуса Христа, дух нечистый, выйди из создания Божия!”

И тотчас бес вышел…»

Иногда ко всему прочему добавляется, более ритуальное, и физическое воздействие, как в примере:

«Юродствуя, преподобный Симеон не себя одного, но и других спасал: многих грешников приводил к покаянию, наставляя словами и делом. Один юноша впал в грех прелюбодеяния и тотчас, по Божию наказанию, предан был в измождение плоти сатане и мучим был от нечистого духа. Увидав это, старец ударил его по щеке и сказал на ухо:

— Не прелюбодействуй.

И тотчас вышел из него бес, и стал здоров юноша. Спрашивающим, как он исцелился, рассказывал:

— Я видел старца, с деревянным крестом в руке, который прогнал от меня чёрного страшного пса ударами креста, и я стал здоров.

Не мог он открыть, что Симеон юродивый исцелил его, потому что Бог удерживал язык его даже до самой смерти Симеоновой».

Впрочем, когда подвижник ещё сам не достаточно чист, с его стороны (для изгнания беса) требуется усилие:

«…Подошедши к бесноватой больной, прп. Евпраксия сказала:

— Исцеляет тебя Господь наш Иисус Христос, создавший тебя.

И осенила её крестным знамением. Бес закричал страшным голосом: “Что эта за лживая и скверная монахиня! Сколько лет уже я живу в этой женщине и никто меня не изгнал, а эта нечистая хочет изгнать!”

— Не я тебя изгоняю, — сказала Евпраксия, — но Христос Бог мой, Жених мой!

А бес кричал:

— Не выйду, нечистая, у тебя нет силы меня выгнать!

— Я нечистая, отвечала святая, много во мне всякой скверны, как ты говоришь, но выйди из неё, тебе повелевает Христос Бог мой! А если не хочешь выйти, то я возьму посох у госпожи нашей игумении и буду бить тебя.

Бес долго возражал и всё не хотел выходить. Тогда Евпраксия взяла у игумении жезл и пригрозила ему, говоря:

— Выходи, а то буду бить тебя.

— Как же я выйду из неё, — возражал бес, — когда я заключил с ней условие и не могу его нарушить?

Святая ударила три раза жезлом со словами:

— Выйди из создания Божия, дух нечистый — Христос Господь повелевает тебе.

Зарыдал бес:

— Куда мне идти? — говорил он.

— Иди в тьму кромешную, — отвечала святая, и в

вечный огонь, на бесконечную муку, приготовленную тебе и отцу твоему сатане и всем, исполняющим вашу волю.

Все сестры стояли и смотрели издали, не смея подойти. Так как бес не хотел выходить и всё спорил, то святая Евпраксия подняла глаза к небу и воскликнула:

— Господи Иисусе Христе! Не постыди меня в этот час, чтоб не порадовался из-за меня нечистый бес!

И тотчас бес закричал громким голосом и вышел, а женщина стала с тех пор совсем здоровая»

(«Жития Святых» свт. Дим. Ростовского).

Имел место даже такой случай:

«…Одна беременная женщина была одержима нечистым духом и, когда ей пришло время родить, она страдала, испытывая мучение и от духа. В то время, как жена бесновалась, муж её пришёл к святому Посидонию и просил его придти к нему. Он пришёл и стал на молитву. Вместе с ним пришли и мы помолиться. После второго коленопреклонения он изгнал духа и потом, вставши, сказал нам: помолитесь вы теперь, прошу вас, — когда выйдет нечистый дух, должно быть какое-нибудь знамение, дабы мы убедились, что он в самом деле вышел. И вот бес, вдруг вышедши, обрушил всю стену дома от основания. Женщина эта не говорила шесть лет, а по изгнании беса родила и стала говорить»

(из Лавсаика, еп. Палладия).

В некоторых случаях бесы «проверяют» изгоняющего их:

«Однажды некие, имея при себе человека, одержимого бесом, пришли в Фиваиду к некоторому старцу, чтобы он исцелил его. Старец, после многих прошений, говорит демону: изыди из творения Божия! Демон сказал старцу: выхожу; но спрошу у тебя одно слово, и скажи мне: кто суть козлища в Евангелии, и кто агнцы? Старец сказал: козлища — это я, а агнцев знает Бог. И демон, услышавши, возопил гласом великим: вот, я исхожу по твоему смирению, — и вышел в тот час»

(из Древнего патерика, изложенного по главам).

Иногда святые сами «хитрят» с бесами. Так на вопрос беса указать ему новое место вселения или жилища, святой отвечает приблизительно так: «Хорошо, я покажу тебе одного человека, в которого ты сможешь войти». А когда бес «выходит», святой показывает на самого себя! Войти же в ослепительный Свет никакой «теневик», конечно, не может, поскольку это его погибель, он там высветится, сгорит. И тогда бесу остаётся только два варианта — или тут же войти в животное, или отправиться в Ад…

Несколько иным аспектом изгнания является процесс концентрации, фокусирования святым молитвенного луча, своеобразного «лазерного луча» на теневом поле беса, от чего тот «обжигается»…

«…Другой случай исцеления был с бесноватым вельможей, которого привели к Преподобному с отдалённых берегов Волги. Этот знатный человек находился в исступлении ума; мучимый злым духом, он кусался и бился с такой нечеловеческой силою, что десять человек не могли удержать его; приходилось усмирять его железными цепями, но и те он нередко разбивал на себе. Он убегал от людей в пустынные места и там бродил, как бессмысленное животное, пока не находили его домашние. И вот, когда достигла молва народная о Радонежском пустыннике-чудотворце этого далёкого края, сердобольные родные решились отвезти несчастного вельможу к человеку Божию. Многих трудов стоило им исполнить свое благо намерение; бесноватый всеми силами противился этому и кричал громким голосом: “Куда вы меня тащите? Не только видеть, но и слышать не хочу о Сергии”. Но его сковали цепями и повезли. Когда они были уже в виду обители, бесноватый вдруг рванулся с такой силою, что разбил на себе оковы, и, бросаясь на всех окружающих, кричал: “Не могу! Не хочу!… Вернусь туда, откуда пришёл!” Его голос был так страшен, что, казалось, сам несчастный расторгнется на части, и дикие вопли его были слышны внутри ограды монастырской. Сказали об этом Преподобному; он немедленно велел ударить в било и собраться братии в церковь; началось молебное пение о болящем, и тот стал мало-помалу укрощаться. Родным удалось ввести его в монастырь; Преподобный Сергий вышел из церкви с крестом Господним в руке. Лишь только угодник Божий осенил им бесноватого, как тот с диким воплем отскочил в сторону… Недалеко была вода, скопившаяся от проливного дождя; увидев её, больной бросился в лужу с ужасным криком: “Горю, горю страшным пламенем!”…

И с той минуты стал здрав благодатью Христовою и молитвами Преподобного Сергия. Рассудок возвратился к нему, и на вопрос, зачем он бросился в воду, когда увидел Сергия, он спокойно отвечал: “Когда привели меня к Преподобному и он хотел осенить меня крестом, я увидел великий пламень, который исходил от креста и охватил меня со всех сторон, вот я и бросился в воду, чтобы не сгореть»

(из Жития преподобных Сергия Радонежского и родителей его, схимонахов Кирилла и Марии).