Астарта. Предназначение. Книга 3
Шрифт:
Ее голос лился, как свет сквозь треснувшее стекло, разрывая пелену тьмы. Нечисть замерла, завороженная вибрацией звука, пропуская нас сквозь перенасыщенный сущностями коридор. У следующей двери Платон застыл, щелкая кодовым замком. Свет панели высветил капли пота на его висках.
Меня охватила тихая паника — это была моя ошибка. Перед миссией нужно было убедиться, что новоиспеченный лидер разобрался в профилях команды. Платон — меч в бою и отличный солдат, но быть лидером сверхъестественного отряда, члены которого обладают особыми силами, требует других навыков. Возможно, гордость не позволила
А я... я думала иначе. Я знала свой отряд как свои пять пальцев. Бастет с игровым классом «Бард» идеально подходила для зачистки:
– «Сказки о сломанных путях» — ее басни скручивали реальность, уводя врагов в лабиринты собственных иллюзий, заставляя их подчиняться.
– «Марш рассвета» — боевой гимн, заставлявший сердца биться в такт стальным клинкам, вселяя отвагу и уверенность.
Там были и другие песни, но полный список был известен только ей.
Платон бросил взгляд через плечо. Его глаза метнулись к Бастет, затем ко мне — будто он понял, что я давно прочла его сомнения. Дверь открылась с шипением. Мы вошли под аккомпанемент звенящей тишины.
До цели оставалось всего ничего — кабинет №7, где хранился шар, находился за поворотом направо. Мы двигались быстро и бесшумно, не встретив ни одного препятствия на своем пути. У самой двери Платон действовал мастерски: за доли секунды он создал помехи, и изображение с камер наблюдения тут же застыло. Не теряя времени, мы ворвались внутрь и оперативно удалили все записи, чтобы замести за собой любые следы.
Внутри нас встретила сцена, от которой захватывало дух, словно мы неожиданно оказались в самом центре научной легенды. Комната, наполненная тишиной и атмосферой чего-то необъяснимо значимого, вбирала в себя взгляд, но главным центром этого мира был массивный стол, монументальный, будто алтарь тайного культа. На столе стоял прозрачный куб, который мгновенно захватил все внимание.
В самом центре куба сияла сфера — миниатюрное воплощение космоса. Она напоминала крохотную галактику, где спиральные потоки света и тьмы плавно вращались в бесконечном танце. Ее свечение переливалось загадочными оттенками, будто она вобрала в себя спектр звездного неба. Сфера жила своей жизнью: то еле заметно мерцала мягким, успокаивающим светом, то вдруг вспыхивала, подобно далеким звездным взрывам. Эти пульсации производили впечатление, будто она дышит, словно живой организм, чья природа находилась за гранью нашего понимания.
Прозрачный куб, защищающий этот необычный артефакт, окружала сложная сеть металлических трубок и тончайших проводов: они словно разветвленные сосуды опутывали устройство, соединяя его с элементами, похожими на механические органы. Манометры, шестеренки, рычаги — все это выглядело как смесь технологий разных эпох, где достижения прошлого сплетались с технологиями будущего. Устройство одновременно внушало трепет и вызывало ощущение, что перед нами что-то за пределами простой машины, возможно, связующее звено миров.
Мы молча замерли, не в силах оторвать взгляда от удивительного спектакля перед глазами. Сфера завораживала,
На стенах лаборатории размещались огромные экраны, вспыхивающие сложными графиками, движущимися формулами и пульсирующими линиями данных. Все это говорило о масштабе и важности исследований, которые проводились в этих стенах. Создавалось впечатление, что события, происходившие здесь, могли изменить само представление о науке.
В углу комнаты возвышался массивный компьютерный терминал, сочетавший в себе элементы прошлого и будущего: клавиши, напоминающие старую печатную машинку, соседствовали с современными сенсорными панелями. На столе у куба были разложены толстые книги в кожаных переплетах с золотым тиснением, придававшие всему пространству почти ритуальный вид, а рядом — чертежи, исчерченные замысловатыми схемами и покрытые многочисленными заметками. Даже по их беглому осмотру можно было понять, что информация, хранившаяся здесь, была ценнее любых сокровищ.
Мое внимание привлекли несколько инструментов на столе, среди которых выделялись лупы с разной степенью увеличения. Я быстро схватила одну из самых подходящих и направила ее на сияющую сферу внутри куба. Склонившись к стеклу, я сосредоточила взгляд на небольшой точке рядом с ярко-желтым объектом, который мерцал в глубинах артефакта.
На мгновение я задержала дыхание, словно предчувствуя важность момента, и пристально всмотрелась. То, что оказалось перед моими глазами, заставило весь мир вокруг замереть. Мое сердце сперва пропустило удар, а затем начало биться так сильно, что каждый его толчок отдавался в висках. Чувство тревожного восторга охватило меня: я понимала, что смотрю на нечто совершенно невероятное.
— Ребята... вы должны это увидеть! — воскликнула я, не отводя взгляда.
Лупа, напоминающая микроскоп, позволила мне приблизиться настолько, что передо мной развернулась потрясающая картина. Я увидела планету, детально, как с высоты птичьего полета. Там бурлили моря и реки, жизнь казалась настоящей, дышащей, движущейся. Это была не просто миниатюра — это был реальный, живой мир.
По очереди, все стали заглядывать в прибор, пораженные тем, что находилось внутри шара. Каждый из нас был охвачен благоговейным трепетом перед величием этого открытия.
В чате от Якова прозвучало строгое предупреждение:
— Не трогайте его руками. Постарайтесь не повредить. Возьмите специальные щипцы и поместите шар в защитный мешочек. Подготовьте замену и принесите все ко мне. Жду вас.
Мы послушно приступили к выполнению инструкции. Однако, то ли от напряжения, то ли от неопытности, шар выскользнул из щипцов и устремился вниз. В инстинктивной панике мы с Эрданом одновременно вытянули руки, чтобы перехватить его. Шар остановился буквально в миллиметре от пола, но как только наши пальцы коснулись его поверхности, все изменилось.