Атланты. Книга вторая
Шрифт:
Советник Лоренц потёр лоб и попросил:
– Присядьте, господин подсотник, я устал всё время задирать голову, когда надо посмотреть на вас. Возможно мы бы и поступили так, как советует господин тысячник. Но есть одно препятствие. И оно скоро будет здесь.
***
Не так уж и скоро получилось, как предсказывал советник. Мы выдули два кувшина вина и облупили четыре больших виноградных грозди, прежде чем к градоправителю ворвался главный жрец. Был он явно не в себе:
У градоправителя сразу испортилось настроение, советник и Старик остались бесстрастными. Жрец ткнул в меня узловатым пальцем и сообщил:
– Штурмовик !
– Верно,- сознался я.
– Похититель жриц !- завопил сумасшедший старик.- Собака ! Пожиратель падали !
– Эй, папаша, в рыло схлопочешь !- предупредил я.
Но на меня уже не обращали внимания.
– Где блудница ?!- орал жрец, потрясая кулаками.- Вы должны были подготовить её к жертвоприношению !
– Успокойтесь, понтифик,- ответил советник.- Ничего мы вам не должны. Я всего лишь сказал, что с удовольствием принёс бы её в жертву сам, но это не следовало принимать, как руководство к действию.
– Пока я заправляю в этом городе, никаких человеческих жертвоприношений здесь не будет,- сказал градоправитель.- Сколько раз вам ещё это повторить ?
И только тут меня бросило в холодный пот.
– Люди не боятся богов !- продолжал орать жрец.- Не уважают их служителей, пренебрегают молениями ! Мы могли бы убить двух зайцев одним махом !
– Вот упрямый старик !- заметил градоправитель.- Ну на кой ляд вам эти жертвоприношения ? Лично мне думается, что они приведут только к бунтам и ничему другому.
– Бунт можно подавить !- визжал жрец.- К жертвоприношениям скоро привыкнут и будут считать их обязательной частью праздника !
– Я не могу пойти на это,- твёрдо сказал градоправитель.
– И не пойду.
– Что человек ?!- не сдавался жрец .- Пыль ! Одним больше, одним меньше - никто и не заметит ! А боги были, есть и будут ! И мы должны любыми путями добиваться их милости !
– Я не пыль,- подал голос Старик.
– Вот !- снова завопил жрец.- Об этом и речь ! Каждый считает себя чуть ли не равным богам !!!
– Ладно, ладно, уговорили,- пошёл на мировую Старик.- Я не считаю себя равным богам. Лучше расскажите, почему именно Корделию вы хотите выпотрошить во славу богов ?
– А кого ?! Я видел всех, кто сидит в тюрьме ! Все бандиты и проститутки, все с такими рожами, что смотреть страшно ! И это вы хотите предложить богам ?! И они, по-вашему, после этого будут относиться к нам милостиво ?
– Вы можете не орать ?!- спросил градоправитель, болезненно морщась.
Но жрец не мог.
– Мы оденем её в белые одежды, умастим дорогими маслами ! Выпотрошить ! Да как у вас язык поворачивается ?! Мы даже скуём её золотыми цепями !
– Всё объясняется
– Я вырву её змеиный язык !!!- завизжал жрец.
– Да никому ты ничего не вырвешь !- вспылил я.
– Молчи, славянин ! Поганое племя ! Порождение псов и свиней ! И без тебя разберусь !
Я понял, что стою на ногах лишь потому, что в меня врезался Старик. Вид у меня, похоже, был ещё тот, даже жрец попятился.
– Кстати, экселенц,- сказал я.- Слушайте:
А караульный ваш устав
Зубрил я с пеною у рта,
Но, сотни раз его листав,
Так и не понял ни черта.
– Ратибор, прошу тебя: не надо,- прошептал Старик.
– Что ж ты стоишь, болван ?- спросил градоправитель жреца, кинув в него облупленной виноградной кистью.- Беги !
Потом сознание у меня выключилось, оставив в памяти лишь отдельные фрагменты произошедшего. Вот я бегу по площади, преследуя главного жреца. Вот вскочил на лестницу, и охранники разлетелись от меня в разные стороны. А вот я уже лежу, ткнувшись мордой в каменный пол с вывернутыми назад руками, на спине и ногах у меня сидит чуть ли не с десяток солдат комендатуры, а багровый от бешенства Старик орёт:
– Под домашний арест ! И попробуй хотя бы нос высунуть за дверь без моего разрешения ! Разжалую в рядовые и отправлю к чёртовой матери в самый дальний гарнизон !
Окончательно я пришёл в себя в канцелярии сотника Тана. Меня отпаивали вином; командир смотрел мрачно, а Вирд с Гертом - сочувственно. Потом я был бережно доставлен домой Добрыней и сдан Камилле.
Кто бы там что ни говорил, а Корделию надо спасать, раз так дело оборачивается. Понадобится - так сам тюрьму штурмовать полезу.
Некоторое представление о своих подвигах я получил, когда совсем стемнело. Камилла любила поболтать через ограду с соседской рабыней. Я лежал на крыше, а они как раз этим занимались. И Камилла, захлёбываясь от восторга, говорила громким шёпотом:
– А когда Ратиборушка ворвался в храм, на него накинулось шесть охранников. И он их всех так разделал, что никто из них сам на ноги подняться не смог. А после того он ещё жрецам морды бил...
Мне, как порядочному человеку, пришлось подать голос:
– Камилла, я всё слышу.
– А самого главного Ратиборушка загнал на крышу, его потом десять человек оттуда снимали. Вот так, поняла ?- не унималась Камилла.
Вопроса соседской рабыни я не расслышал, а ответ был таким:
– Ну да, наказали. Сидит вот теперь под домашним арестом, и без разрешения господина тысячника я его не выпущу. Но, думаю, это ненадолго.