Атолл 'Морская звезда'
Шрифт:
– В том-то и дело, что не фальшивка. Тюрьма для нее, вот что, если в полиции дадут ход этим бумагам.
– Чепуха. Кто поверит, что профессор, доктор наук, ведущий ученый в области...
– Ты меня смешишь, Алекс! Им вовсе не требуется, чтобы поверили. Полиции важно засадить ее, если будет продолжать артачиться. Вот и засадят, не сомневайся. Уничтожили же они Петра Брызгалова!
– Что же нам предпринять?
– пробормотал Лавров. Он понял: доводы Гибсон убедительны.
– Мы вот что сделаем. Отвезем в посольство и ее, и эти
Гибсон печально улыбнулась:
– Ты как мальчик, Алекс. Если о добытых мною копиях полицейских протоколов узнают власти, в тюрьме будут уже двое - она и я. А может, прихватят и профессора Лаврова. Кроме того, надо учесть: за этим домом конечно же установлено наблюдение. Женщину не выпустят.
– Охотно верю, что дом обложен. Вот и с телефоном что-то неладное: хотел позвонить, а он не работает.
– Выключили, это ясно.
– Но все равно мы перехитрим их!
– Погоди, Алекс. Допустим, ты всех перехитрил, оставил в дураках. И торжественно передаешь эту женщину русскому послу... Ну а сам ты?
– Не понимаю.
– Сам ты как будешь выглядеть в здешних кругах?
– Главное - она окажется в безопасности. А что касается нас, то мы уедем. Это же решено.
– За океаном тебя могут не принять с такой политической репутацией. Посчитают коммунистом, и делу конец. Пойми, все очень серьезно. Вдруг не дадут въездную визу. Что тогда?
– Сейчас я думаю об Анне. Все остальное - потом.
Джоан Гибсон все труднее удавалось парировать доводы Лаврова. У нее учащенно билось сердце, лоб покрылся бисеринками пота. Но она не просто оборонялась - ценой огромных усилий воли подводила Лаврова к тому главному, что должно было принести ей победу.
– Хорошо, - сказала она, - в советском посольстве местная полиция до нее не дотянется. Ну а сами русские? Ведь полиция, отстаивая свое право карать нарушителей закона этой страны, предъявит посольству бумаги, которые ты сейчас держишь в руках. И это будут не копии, а подлинники!
– В советском посольстве поверят, что доктор Брызгалова мелкая воровка?
– В протоколах сказано и о фальшивых деньгах. И она своей рукой написала, что привезла их из Москвы.
– Теперь мы знаем: деньги были получены от предателя - Петра Брызгалова.
– Кто это подтвердит? Уж не сам ли Брызгалов?.. Вот ведь как все тонко сработано... Ну а с точки зрения русских, махинации с валютой серьезное преступление. Вспомни, мы вместе читали о московском процессе валютчиков. Главаря, кажется, расстреляли... Ты и для нее готовишь подобную участь? Подумай, что ждет ее на родине?
– Не знаю.
– Знаешь! Отлично понимаешь, что для нее круг замкнулся.
Они долго молчали.
– Должен же быть какой-нибудь выход, - проговорил наконец Лавров.
– Пока я не вижу его, - в голосе Джоан прозвучали жесткие нотки. Впрочем, она тут же смягчилась: - Мы с тобой будем думать, искать. Выход найдется.
– Ты очень хорошая, - Лавров с нежностью обнял Гибсон, погладил по волосам.
– Скорее бы вырваться из этой клоаки!
– Вот ты и нашел выход!
– вскричала Гибсон.
– Предложить ей ехать с нами?
– Не просто предложить, а уговорить! Объяснить, какое сложилось положение. Тебя она послушает. Только тебя, никого больше. Ее согласие - и я устраиваю все остальное: специальный самолет будет ждать на каком-нибудь частном аэродроме... Последний аргумент, который ты не забудь выложить ей: из-за океана легче вернуться на родину, если все же возникнет такое желание. Дашь слово, что окажешь ей содействие в этом. Ты понял меня, Алекс?
– Вчера я получил кое-какую информацию о ее исследованиях. Если коротко, то Брызгалова отыскала возможность радикально излечивать тяжелые психические недуги... Теперь можно понять, почему здесь за ней так охотятся: эти разработки легко использовать для целей прямо противоположных... Ты права, ее надо сохранить для науки!
– Уф, слава богу, мы все решили, - Гибсон попыталась улыбнуться. Единственное, что меня страшит, - это фанатизм. Иной раз он сильнее любых аргументов. А они все фанатики, эти русские.
– Я был с ними, когда они спасали мир от нашествия коричневых негодяев, кстати, твою страну тоже.
– Мы сами спасли себя!
– Теперь все вы ходите, надув щеки от важности. А в конце войны ракеты гуннов против Нью-Йорка, Чикаго, Питтсбурга были в полной боевой готовности. Ракеты не применили, потому что помешали русские "фанатики". И я горжусь, что был тогда среди них.
Девятая глава
1
Встреча состоялась за квартал от дома Лаврова, в сквере со скульптурами вокруг небольшого пруда.
Лотар Лашке прибыл сюда за несколько минут до назначенного времени и, как было условлено, занял скамью возле каменных Кастора и Поллукса. Почти тотчас у тротуара притормозил старенький "остан" с серым брезентовым верхом. Джозеф Болл вышел из машины, аккуратно захлопнул дверцу и направился к Лашке. Медик в эти часы занимался подготовкой эвакуации Брызгаловой.
– Добрый день.
– Подсев к Лашке, Болл кивком показал на питейное заведение в доме через улицу: - Он появится там не позже чем через четверть часа. Это его обычное время. Конечно, если имеются деньги.
– Откуда данные об этом человеке?
– На меня работает консьержка. Она на своем посту с того дня, как был построен и заселен дом. Хорошо информирована о жильцах. А он один из старожилов. В прошлом пилот "летающей крепости". Сейчас жалкий пьянчуга, оставляющий в баре всю пенсию плюс то, что иной раз удается выиграть на бегах.
– Как вы собираетесь работать с ним? Может он помогать нам сознательно?
– Ни в коем случае. Он глотку перервет за Лаврова!
– У вас уже возник какой-нибудь план?