Атомка
Шрифт:
— А что же делают с ними потом, с этими детьми? — спросил комиссар.
Владимир молча пожал плечами.
— Не знаете? — вмешалась Люси. — Что ж, я вам сейчас расскажу! Их накачивают снотворными или чем-то вроде, замеряют количество цезия в организме, наносят татуировки, на которых отмечено это количество цезия, а потом засовывают в бочки и перевозят вместе с радиоактивными отходами. Отличный способ избежать контроля! Кто рискнет проверять, что там, в этих зараженных бочках? Грузовики якобы с радиоактивными отходами беспрепятственно пропускают, хотя и служат эти грузовики преимущественно для того, чтобы перевозить людей из пункта А в пункт Б. Скажете,
Переводчик прищурился:
— Скажу: ох, до чего вы проницательны! Ладно, чтоб вам знать уже все до конца: их перевозит наш шофер Михаил, потому что он водитель-дальнобойщик, и русские наняли его для еженедельного вывоза этих кошмарных отходов. Он очень симпатичный мужик, вот увидите.
Говорил седой холодно, бесстрастно, лицо не выражало ничего, и Шарко захотелось вырвать ему язык…
— Куда вывозят отходы?
Машина резко затормозила и остановилась. Двигатель заглох.
Отворилась задняя дверца, за которой стоял бородатый, похожий на лесоруба великан в куртке, украшенной эмблемой — должно быть, логотипом какого-то российского или украинского предприятия. Голова его была так же плотно укрыта капюшоном, как голова Владимира, видны оставались только костистый нос и маленькие черные глазки. Владимир протянул гиганту оружие:
— Вот Михаил меня сменяет. Даже и не пытайтесь с ним заговорить, все равно ничего не поймет.
— Ах ты…
— Вам повезло, вам будет предоставлено исключительное право хлебнуть воды Глубокого, одного из самых радиоактивных озер в мире. Оно никогда не замерзает.
Михаил, стоя столбом, сжимал в ручище пистолет. Люси затопила невыразимая печаль: она не хотела умирать, ей было страшно. По ее щеке покатилась слеза.
— Я с тобой, — прошептал Шарко. — Мы вместе, Люси, да? Мы вместе…
Она смотрела на бородача с жалостью, тот на нее — без малейшего следа чего бы то ни было человеческого во взгляде.
Люси опустила голову. Владимир посторонился и дал возможность сообщнику ухватить Шарко за воротник и вытащить наружу. Люси попробовала помешать, закричала, но Михаил, не слушая, выволок из фургона ее тоже. Тогда спрыгнул на землю и переводчик. Он запер за собой заднюю дверцу машины, украшенную тем же логотипом, что и его теплая куртка.
— Сволочь! — бросил седовласому комиссар, пытаясь вырваться.
Михаил ударил Шарко рукояткой пистолета по плечу, полицейский упал на колени.
Владимир обошел фургон, отодвинул дверцу, сел в кабину и закрылся в ней, даже не обернувшись.
65
Они уже несколько минут шли вдоль озера Глубокое: французы впереди, Михаил за ними. Великан надел очки, похожие на очки гляциологов [74] , и так затянул шнурок капюшона, что не осталось видно и квадратного сантиметра кожи. Руками в толстых перчатках он сжимал пистолет, нацеленный им в спины: шагайте, дескать, быстрее.
74
Для защиты глаз от ожогов гляциологи носят солнцезащитные очки с боковыми «шторками» и стеклами оранжевого, темно-фиолетового, темно-зеленого или коричневого цвета.
Как будто каждая секунда здесь была еще одним шагом к смерти.
Солнце теперь почти касалось горизонта, в закатных лучах все вокруг словно бы покрылось тонкой пленкой цвета расплавленной стали. Земля под ногами была темно-желтой,
75
Думаю, читателю будет интересно посмотреть, как выглядели Чернобыль, Припять, ЧАЭС, лес и озеро в то время, когда туда отправились Люси и Шарко. Это можно сделать, например, здесь:— или на «УоиТиве» , где очень много фильмов и роликов разных лет: достаточно набрать там в строке поиска «Чернобыль-2011».
С трудом продравшись сквозь густые заросли, они подошли к большим камням, лежавшим чуть выше поверхности воды. Дальше идти было некуда: буйно разросшаяся ежевика и еще какие-то заснеженные кустарники перегораживали путь, корни деревьев, выступая из земли, уходили в воду…
Люси и Шарко замерли на месте.
Прямо перед собой, между корнями, посреди этого напоминавшего плавучий лабиринт затончика, они увидели обнаженное тело. Длинные темные волосы извивались, как щупальца медузы. Кожа отделялась от плоти — примерно так, как если бы с плоти снимали перчатку. Под трупом то и дело проплывали уродливые черные тени невероятных размеров, поверхность воды шла мелкими волнами, и тогда рука или нога утопленницы погружалась во тьму озера, чтобы появиться несколько секунд спустя — еще без одного кусочка человеческого мяса.
Так вот где закончились путешествия Валери Дюпре…
С журналистки грубо сорвали одежду, ее избили и бросили на растерзание ненасытной, дышащей радиацией природе. Сердце у Люси сжалось от горя.
Они вот-вот умрут, и никто никогда не узнает, что с ними стало. Никто никогда не найдет их тел. Люси мысленно взмолилась: пусть только все это кончится быстро, пусть только будет не больно.
А Шарко, чьи голые руки свело от холода и веревок, обернулся к их палачу:
— Не делайте этого.
Гигант молча развернул его лицом к озеру, нажал комиссару на плечо, вынуждая встать на колени, снял перчатки.
Люси, наблюдавшая за его действиями, окаменела, но Франк быстро сказал ей:
— Отойди немного от берега и не позволяй поставить себя на колени. Мне нужно всего несколько секунд. Давай-давай действуй!
Михаил изо всех сил пнул его в бок тяжелым ботинком, заставляя умолкнуть, Шарко со стоном повалился на землю. Люси стиснула зубы и попятилась от берега озера:
— Если ты собираешься стрелять, сукин сын, тебе придется смотреть мне в глаза!
Водитель, оскалившись, выкрикнул, будто выплюнул, непонятные слова и двинулся с порочной улыбкой к Люси. Схватил ее за волосы, резко потянул к себе… Но стоило ему отвернуться от Шарко, тот наклонил голову вперед и, расставив руки так, словно сейчас обнимет мучителя, ринулся к нему. Макушка комиссара угодила прямо в солнечное сплетение палача, гигант взвыл, и мужчины покатились по земле. Великан был сильнее, ему довольно быстро удалось высвободиться, и он оказался сверху. Яростно рыча, он вытащил пистолет и стал медленно приближать дуло к лицу противника — палец на спусковом крючке.