Авантюрист
Шрифт:
Урбино
Ром с молоком как снотворное не подействовал. Терзаемая неприятными снами, Ребекка остаток ночи не спала, а мучилась. Ей все время снилось, как она убегает (а может быть, улетает) от Майкла по длинным темным коридорам дома у мельницы, не зная, то ли он хочет ее убить, то ли овладеть ею. Время от времени она просыпалась, тяжело дыша, а затем все повторялось снова. И наконец только где-то около половины восьмого Ребекка вдруг отключилась,
Она спустилась вниз, одетая в джинсы и толстый свитер. Все трое уже были там. Майкл, надев передник, жарил на газовой плите яичницу с беконом. Когда она вошла, он обернулся к ней с улыбкой, которая проникла ей прямо в сердце. У Ребекки перехватило дыхание. Без мрачного задумчивого выражения на лице он был еще красивее, как будто светился изнутри. Ей показалось даже, что в комнате от этого стало как-то светлее. Она вспомнила об их вчерашнем разговоре, засомневавшись, смогла ли бы проявить такую же твердость, если бы он был тогда таким, как сейчас.
Тереза остановила чашку на полпути ко рту и несмело улыбнулась Ребекке:
— Посмотри на улицу.
Ребекка глянула в окно и увидела, что за ночь выпал настоящий снег, отчего весь мир сделался белым. Вот, оказывается, почему в кухне светлее, не только от улыбки Майкла Флорио.
— Ого!
Майкл поставил на стол сковороду с яичницей. Они приступили к еде, перебрасываясь шутками. Особенно веселились девочки. Тереза даже причесалась, чего раньше Ребекка за ней не замечала (или Девон ее причесала), и надела шерстяную кофточку фисташково-зелепого цвета, который очень шел ее темным волосам.
— Сейчас мы все едем в город, — объявил Майкл. — Мне нужно кое-что купить для турбины.
Девочки начали убирать со стола. Ребекка поднялась им помочь, чувствуя, что Майкл не сводит с нее глаз. Встречаться с ним взглядом она избегала, ее и без того бросало в жар. Кроме того, ее мучил страх, что если их глаза встретятся, то она покраснеет и будет выглядеть полной дурой. Что ни говори, а вчерашняя ночь не прошла даром. Что-то в их отношениях необратимо изменилось.
Они без приключений доехали до Урбино. Старый город, покрытый снегом, был просто очарователен. Крутом, как водится, суета, суматоха, запах жареных каштанов, петляющие улицы полны народа, с булыжных мостовых снег счищен и собран в огромные кучи, а витрины магазинов соблазняют элегантными итальянскими товарами, которые казались им сейчас самыми лучшими.
Ребекка с Терезой остановились полюбоваться на великолепную витрину магазина женской одежды.
— Посмотри на это платье, — восхищенно вздохнула Ребекка. — Италия в этом смысле интересная страна. Здесь даже в маленьком магазине маленького городка можно купить одежду от Валентино, Армани и Версаче. — Она обняла Терезу за плечи и притянула к себе.
— Да, красиво, — откликнулась Тереза, а спустя секунду добавила: — Спасибо, что зашла ко мне ночью.
— Тебе, наверное, приснилось что-то страшное?
—
— Какой ужас, — проговорила Ребекка сочувственно.
— Мне много похожего снится, — серьезно сказала Тереза, не отрывая глаз от витрины.
Где-то неподалеку от них громко рассмеялась Девон.
— Папа сегодня с утра в хорошем настроении, — прокомментировала Тереза.
— Похоже, — согласилась Ребекка.
— А что вы потом делали, ты и папа, после того как я заснула?
— Просто поговорили немного и тоже отправились в постель. — Ребекка на секунду задумалась и добавила, чувствуя себя полной дурой: — Каждый в свою.
— Я сразу поняла, что ты ему нравишься, — сказала Тереза, по-прежнему разглядывая одежду в витрине. — А он тебе?
Неожиданно Ребекка почувствовала, что ее начинает знобить.
— Я у него служу, Тереза.
— И что, ты ничего к нему не чувствуешь? Он тебе не нравится?
— Что значит правится — не нравится? Вы все мне очень нравитесь, особенно ты.
На несколько мгновений Тереза примостила свою легкую, как перышко, голову на плечо Ребекки и тихо сказала:
— Ты так хорошо умеешь владеть собой, Ребекка. Мне бы очень хотелось быть такой же.
— Ты права, — отозвалась Ребекка. — Большую часть своей жизни я действительно умела владеть собой и вела себя исключительно рационально. Но как раз в последнее время мне кажется, что я утратила эти качества.
— Ты боишься своих чувств? — спросила Тереза.
— Никогда раньше не боялась, потому что всегда была настороже. То есть завинчена на все гайки. А сейчас, видно, какие-то из них ослабли, вот я и запаниковала.
— Ты должна научиться иногда ослаблять эти гайки, — серьезно сказала Тереза.
Ребекка засмеялась и поцеловала Терезу в макушку. Волосы девочки пахли восхитительно.
— Ты права. Мне нужно научиться их ослаблять.
Снова пошел снег, и в воздухе завертелись мерцающие снежинки. Подошли Майкл и Девон с пакетами в руках.
— Я смотрел на вас издали и любовался, — сказал Майкл. — Вы очень красиво смотритесь вместе. Молодая мама с почти взрослой дочерью.
Сердце Ребекки сжалось. Подумать только, какая метаморфоза произошла с этим мрачным человеком с задумчивыми глазами. До сих пор он смотрел ими на мир с выражением, как будто что-то потерял и очень по этому скучает. А вот теперь был совсем другим, мягким, улыбчивым и… очень добрым.
Майкл протянул ей пакет.
— Это тебе.
Она смущенно улыбнулась.
— О, спасибо.
— Посмотри, что там, — потребовал он.
Чувствуя, как горят ее щеки, Ребекка достала сверток и развернула красивую обертку. Внутри лежал кашемировый шарф цвета золотой осени.
— О, Майкл! Как замечательно!
Он улыбнулся.
— Надень.
Она обернула шарф вокруг шеи. Он оказался на удивление нежным и мягким.
— Только зачем покупать такие дорогие подарки, Майкл?