Август 1937-го с Возвращения Короля
Шрифт:
Если бы Вик пригляделся, то возможно и разглядел бы в глазах девушки еще кое-что, но увы, - ему было слишком стыдно.
– Странный вы, однако, народец, - протянула она наконец, - Жить хотите, кажется, еще меньше чем некоторые бактерии... Пойдем домой, чудушко... И как еще тебя наверх-то подымать сейчас?
... За ужином Ниэнн вкратце изложила Вику события последних дней.
– Диверсанты твои нашлись. Сожгли авиационный завод вместе с рабочими недалеко от Дэрга. Потом их отогнали к горам, там они и схоронились, понятное дело, ищут их военные и полиция. Лесничего я так и не встретила, у него дом заперт, а на дверях висит записка, что, мол, искать его нынче надобно в штабе ландвера в доме войта
– Ниэнн как-то смущенно отвела взгляд и зацепила вилкой кусок жареной козлятины.
– А почему, Ниэнн?
– Вик отпил кофе и испугано глянул на собеседницу, - не сморозил ли чего неподобающего...
– Да, видишь ли...
– протянула Ниэнн, - Я же тут браконьерствую немножко. Ну, там - козленок, волком подраненный, глухарь-тетерев...
Вик понимающе кивнул, имея в виду, что не особенно осуждает такие шалости в Коронных лесах, в чем собственно, слегка погрешил против истины.
– Ну и невеста у него ревнивая, - быстренько закончила Ниэнн, прожевав жаркое, отчего стало яснее ясного, что "браконьерство" то, как раз, было не более чем отговоркой...
Вик благоразумно воздержался от развития темы, и свел разговор в другое русло.
– Как считаешь, Ниэнн, когда я смогу без натуги до своих добраться?
– Единый знает... С грузом, как сегодня - не скоро, через недельку разве что. Ничего, оклемаешься немножко, я тебя провожу. С шеи бандаж уже сейчас можно будет снять - отечность прошла, яд из тканей почти полностью вымыло. А рука - это месяца на два. По-хорошему если... Лубок раньше можно будет снять, но уверенности нет. Вообще - надо бы тебя хорошему травматологу показать, конечно. Дело в том, что неизвестно, что будет хуже, - переход через лес, или моя доморощенная кустарщина. Кстати, - Ниэнн решительно кивнула Вику, - Марш сюда под лампу, посмотрю твои боевые ранения...
Она помыла и продезинфицировала руки, надела тонкие перчатки, достала лоток с инструментами и, дождавшись, когда хоббит закончит снимать китель (чертовски неудобно одной рукой) и устроится на кресле, приступила к снятию повязок. Вик с интересом поглядел на руку, когда умелые пальцы Ниэнн освободили её от лубка, но был несколько разочарован, - выглядела кисть по-прежнему неважнецки. Конечно, отек слегка прошел, и пальцы напоминали уже не сосиски, а скорее буроватые охотничьи колбаски. От такого гастрономического сравнения ужин зашевелился у Вика в животе, но он вовремя сбил мысль в ином направлении.
Ниэнн осмотрела шею Вика, и нашла свой первоначальный диагноз достаточно точным. Теперь можно было обходится и без "воротника", однако Вику категорически не советовали активно крутить головой первое время, пока опухоль не спадет окончательно. Эта часть осмотра, по секрету признаемся, нравилась Вику больше всего, что-то глубоко трогательное было в легких касаниях проворных пальчиков девушки к чувствительным точкам на его шее и затылке...
Он так расслабился от этого, что едва не забылся, и внезапная боль показалась еще сильнее, чем взаправду была, - Ниэнн чуть прикоснулась пинцетом к одной из спиц, сдерживающей тонкие кости пальцев.
– Не воспаляется...
– удовлетворенно сообщила она, - Половиной проблемы меньше.
Вик пришел в себя, и с удовлетворением отметил, что сдержался и не отдернул руку, как пугливый ребенок, несмотря на внезапную и острую боль. Привыкаешь ко всему.. Даже к такой вот, хе-хе...
Ниэнн также оценила его выдержку, и одобрительно похлопала капрала по плечу, закончив с перевязкой.
– Молодец!
– похвалила она, усаживаясь в свое кресло, поспешно освобожденное "пациентом", - Славный вы народец, однако. Помню,
– Расскажи, что ли, про ваш Ширр, дружок?
– Ниэнн откинулась в кресле поудобнее, - А то я в ваших местах и не была не разу, хотя очень, знаешь ли, интересные там водятся разновидности дроздов...
Вик вздохнул, зачем-то глянул в темное окно с тускло блестящими при свете керосинки ручками и запорами, устроился на стульчике поудобнее и начал рассказ...
О чем рассказывает хоббит, когда его спрашивают о Доме? О Ширре, про его славную (с точки зрения любого хоббита) истории. О Фродо Девятипалом и Сэмвайзе Скромби, про Алую Книгу и потомков Мериадока Тука, по сей день гусиными перьями старательно дополнявшим хронику новых времен. Начав с достопримечательностей, Вик как-то незаметно для себя забылся и неожиданно красочно описал свой родной дом, свою семью, братьев, сестер, отца и мать...
Конечно, ничего особо примечательного во всем этом не было, но для Вика они составляли такую же неотъемлемую часть Ширра, как и Монумент Павшим или статуя Фродо Девятипалого перед зданием ратуши. Вик с гордостью поведал о своей работе в Бри, чуть сбился, когда нечаянно перешел на свой печальный роман, но вовремя остановился и начал описывать службу в Бригаде. Ниэнн внимательно слушала, и казалось, понимала куда больше, чем он говорил, - во всяком случае, ему показалось именно так. Девушка искренне улыбалась, когда он описывал злоключения, неизбежно выпадающие на судьбу любого новичка в бригаде, - старослужащие постоянно учиняли с ними разнообразные розыгрыши и подколы, подчас весьма конфузные. Вик, как опытный автомеханик, не стал бегать по части в поисках "ведра клиренса", но отделался от привычки совать руки в карманы только после недели таскания полных карманов песка...
Вик увлекся. Как-то незаметно он сам по себе подошел к мысли, как много он имел там, далеко, любимого и близкого сердцу, и как легко он недавно мог все это потерять...
Вслух бы он не сказал ничего такого, но плотный комок все же подступил к горлу, а глаза сами собой слегка увлажнились. Вик не стал пытать себя. Все могло быть хуже... Наконец, окончив повествовать о злоключениях "троицы студентов-недоучек", Романо Хамстерна, Макса Бушинга и Лелика Тука, которые вечно влипали в какую-то несуразицу, Вик умолк, не зная, что еще поведать, тем более, что совершенно не был осведомлен об интересных разновидностях ширрских дроздов. Он смотрел на задумчивую Ниэнн, которая сидела напротив него в шортах, рубашке, но без всегдашнего жилета, лишь накинув на плечи шерстяную шаль. Свет от керосинки омывал её фигуру мягко и ненавязчиво, двумя бездонными озерами с чистой платиновой поверхностью блестели глаза, шелком отливали волосы...
Девушка была необыкновенно красива.
Вик внезапно ощутил сильнейшее желание сказать ей об этом, - хоть как-то выразить переполнившее его в один миг восхищение её тихой, уютной и при том, - светлой красотой. Исполненное какой-то необъяснимо-прекрасной грустью личико чуть обострившись из-за теней, а длинные и густые ресницы, как занавесь закрыли сейчас её душу от всего остального мира...
Вик сдержал волнение. Не потому, что желание пропало, а от того, что он очень быстро и живо вообразил себя со стороны, - неряха-капрал, покусанный какими-то дурацкими пауками, почти неграмотный и житейски глупый хоббит, сейчас начнет топорно воспевать красоту умнейшей и наверняка самой искушенной женщины, которая попадалась ему на пути...