Авраам Линкольн Охотник на вампиров
Шрифт:
— Америка.
— Америка, Линкольн! Америка — рай, где им никто не мешает наслаждаться кровью. Место, где в семьях по пять, по восемь, по десять детей. Им нравится беззаконность. Бескрайние просторы. Им нравятся глухие деревни и порты, где полно приезжих. Но больше всего, Линкольн, им нравится здешнее рабство. Именно здесь, в отличие от другой цивилизованной страны — здесь они могут упиваться кровью и не бояться кары!
Когда Английские корабли пришли к нашим берегам, чтобы вернуть нас под контроль Старого Света, все вампиры Америки участвовали в борьбе за независимость. Они были у Лексингтона и Конкорда. У Тайкрндерога и Мур-Крик. Некоторые вернулись
— Я слышал разговоры о них в Капитолии, — прошептал Эйб. — Даже там заметно их влияние.
— Они повсюду, Линкольн! И уже укоренились здесь, так же, как в свое время в Европе. Как долго мы сможем выносить это. Сколько вампиров должно поселиться здесь прежде, чем о них будет знать каждый? И что из этого выйдет? Думаете, добрые жители Нью-Йорка и Бостона станут мириться с таким соседями? Вы же понимаете, что далеко не все вампиры так сдержанны, как ваш Генри и мой Рейнолдс.
А теперь представьте, Линкольн. Представьте, что было бы с Европой, если бы не было Америки, куда можно сбежать. Как долго львы позволяли бы резать себя овцам? Сколько прошло бы времени, пока они вновь не стали бы львами?
Эйб молчал, мысленно представляя себе эту картину.
— Говорю вам, — сказал По. — Великие несчастья ожидают нас.
xxxxxxx
Зловещее предсказание По сбылось — сбылось для него самого.
3 октября 1849, меньше, чем через восемь месяцев после его встречи с Эйбом, По был найден бредущим по улице Балтимора, полумертвый, потерянный, в одежде, которую сам никогда бы не надел. Он был незамедлительно доставлен в больницу Вашингтонского Колледжа, где доктора попытались диагностировать его недуг.
Пациент страдает от лихорадки и галлюцинаций. Приходя в сознание, постоянно произносит слово «Рейнолдс». Симптомы типичны для тифа, однако, стремительный прогресс заболевания предполагает иную причину. Его случай безнадежен.
В воскресенье, 7 октября, в пять часов утра По очнулся.
— Господи, спаси мою душу, — сказал он и ушел навсегда.
Рис. 7- С. Эдгар Аллан По и Авраам Линкольн. Студия Мэтью Б. Рэди, Вашингтон, Округ Колумбия. 4 февраля 1849.
IV
5 марта 1849, не успев как следует начаться, закончилась конгрессиальная часть карьеры Эйба. Его не переизбрали на второй срок.
Избрание в депутаты конгресса… не оправдало моих ожиданий. Я был вынужден на два года оставить жену и сорванцов, но теперь меня ничто не удерживает от возвращения в Иллинойс.
Он вернулся в Спрингфилд и с головой погрузился в юридическую практику, которую временно оставил на тридцатилетнего юриста Уильяма Х. Херндона (который напишет исчерпывающую, хоть и достаточно спорную биографию Линкольна вскоре после его убийства). Эйб хорошо позаботился о том, чтобы темная сторона его прошлого была тщательно скрыта от молодого партнера.
Теперь
Он жил.
Прошли и когти, и клыки
И бесконечный грех.
Мне нужен мир в душе и жизнь,
Простая, как у всех.
Но судьба распорядилась иначе.
xxxxxxx
Эдди Линкольну было три года, десять месяцев и восемнадцать дней, когда он умер.
Запись от 1 февраля 1850, через несколько часов после того, как его сына не стало.
Я потерял моего маленького мальчика… Такое великое горе.
В жизни нет счастья.
Нет причин предполагать, что смерть Эдди связана с вампирами. Он был болен с декабря (предположительно, туберкулез) и все это время угасал постепенно, его мать неотступно находилась при нем, натирая ему грудь бальзамом, что, в итоге, не помогло.
Мэри не может оставить умирающего Эдди одного. Она держала его бесчувственное тело на руках у своей груди, баюкала всю ночь… пока он не ушел.
Никогда больше Мэри не позволяла себе такое поведение. Даже когда похоронила еще двух сыновей, она не горевала по ним так, как по «Ангелочку». Три дня, прошедших после его смерти, она не ела, не спала и не переставала плакать.
[Мэри] безутешна. Еще и потому, что я не знаю, как приободрить ее. Написал несколько слов Спиду и Армстронгу, попросил их приехать. Получил письмо от Генри с соболезнованиями и обещанием появиться [в Спрингфилде] не позже завтрашнего полудня. Как он узнал, что Эдди больше нет, не представляю.
Эдди похоронили на кладбище Хатчинсона, в нескольких кварталах от дома, где жили Эйб и Мэри.
Я держался за Боба и Мэри на протяжении всей церемонии, мы плакали. Армстронг и Спид стояли рядом, как и другие наши друзья и близкие. Генри стоял неподалеку, не желая своим присутствием вызвать лишние подозрения Мэри и тем усугубить мое горе{31}. Тем не менее, он проследил, чтобы я получил его записку. Где он вновь выражал соболезнования… и напоминал о другом пути.
Пути, пройдя которым, я бы снова увидел своего мальчика.
Несмотря на то, что желание увидеть сына живым было невыносимым, Эйб все же внял голосу разума.
Он бы навсегда остался маленьким. Ангел-убийца. Я бы не вынес мысли, что он будет служить темным силам. Учиться убивать, чтобы выжить. Я не мог обречь на ад собственного сына.
Мэри написала стихотворение (возможно, с помощью Эйба), которое было опубликовано в «Вестнике Штата Иллинойс» сразу после похорон. Последняя строка выгравирована на надгробии Эдди.