Авторские права на мультимедийный продукт. Монография

Гринь Елена

И. Стаматуди сравнивает объекты мультимедиа с иными результатами интеллектуальной деятельности – литературными произведениями, коллективными и составными произведениями, базами данных, программами для ЭВМ, аудиовизуальными произведениями (в т. ч. и с фильмами) – и приходит к выводу, что в настоящее время ни один из режимов охраны указанных объектов не подходит для мультимедийных продуктов. В качестве одной из наиболее подходящих моделей регулирования общественных отношений, возникающих по поводу исследуемого объекта, профессор И. Стаматуди считает режим sui generis [63] .

<< 63 >>

См.: Stamatoudi I. A. Op. cit. P. 272.

При определении правового режима мультимедийного продукта по российскому праву, принимая во внимание процессы международной интеграции, необходимо учитывать зарубежный опыт. Вместе с тем рецепиировать какой-либо из рассмотренных выше подходов к регулированию отношений, возникающих по поводу исследуемого объекта, в правовую систему Российской Федерации не представляется возможным. Соответствующие

нормы должны включаться в систему национальных юридических конструкций и правовых институтов, действующих в сфере правового регулирования отношений интеллектуальной собственности. Так, в российском праве закреплена категория сложного объекта интеллектуальных прав, что обусловливает необходимость установления соотношения этой категории с понятием мультимедийного продукта.

Несмотря на то что российский законодатель не определяет правовую природу мультимедийного продукта, лишь упоминая его в ст. 1240 ГК РФ, общее направление развития отечественного законодательства, предоставляющее охрану этому объекту по режиму sui generis, на наш взгляд, является верным. В частности, зарубежные исследователи пришли к выводу, что наиболее оптимальным для мультимедийных продуктов является такой правовой режим, в рамках которого данному объекту предоставляется правовая охрана как единому произведению, а не как совокупности различных частей, которые составляют этот объект.

Статья 1240 расположена в главе 69 «Общие положения» раздела VII «Права на результаты интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации» ГК РФ. В п. 1 ст. 1225 ГК РФ содержится исчерпывающий перечень результатов интеллектуальной деятельности и приравненных к ним средств индивидуализации, которым предоставляется правовая охрана на основании и в порядке, предусмотренных частью четвертой ГК РФ. Поэтому необходимо определить, является ли мультимедийный продукт самостоятельным объектом или подпадает под режимы объектов, указанных в упомянутой статье.

На наш взгляд, мультимедийный продукт следует рассматривать как объект авторских прав. В ст. 1259 ГК РФ объекты авторских прав определяются как произведения науки, литературы и искусства независимо от достоинств и назначения произведения, а также от способа его выражения. При этом важно отметить, что введение в часть четвертую ГК РФ термина «объекты авторских прав» взамен использовавшегося в ранее действовавшем законодательстве термина «объекты авторского права» является удачным. Это, с одной стороны, подчеркивает множественность признаваемых на произведения науки, литературы и искусства субъективных авторских прав (исключительного права и личных неимущественных прав) и, с другой стороны, дает возможность избежать ошибочной квалификации таких произведений как объектов авторского права в объективном смысле.

Согласно ст. 1257 ГК РФ автором произведения литературы, науки или искусства признается гражданин, творческим трудом которого оно создано. Следовательно, первым требованием для признания результата интеллектуальной деятельности объектом авторских прав является его творческий характер, понятие которого законодателем не раскрывается. В связи с этим в юридической литературе дается немало дефиниций творчества [64] .

Первоначально для квалификации результатов интеллектуальной деятельности как объектов авторских прав применялся метод их определения через указание на конкретные виды охраноспособных произведений [65] . Вместе с тем с появлением новых творческих результатов интеллектуальной деятельности такой подход показал свою неэффективность. На смену предыдущему подходу пришло учение о форме и содержании произведения (данная концепция позволяет разграничить произведения и объекты патентного права) [66] .

<< 64 >>

См.: Мартынюк С. В. Защита авторских прав в современном мире. М., 2008. С. 6—10; Моргунова Е. А. Авторское право: учеб. пособие. М., 2008. С. 68–70; Кашанин А. В. Творческий характер как условие охраноспособности произведения в российском и иностранном авторском праве // Вестник гражданского права. 2007. № 2. С. 77.

<< 65 >>

Более подробно см. об этом: Кашанин А. В. Указ. соч. С. 82–87.

<< 66 >>

И. Фихте было предложено учение об «охраняемой форме и неохраноспособном содержании произведения», которое было воспринято отечественной доктриной. См. об этом: Ионас В. Я. Произведения творчества в гражданском праве. М., 1972. С. 27; Кашанин А. В. Указ. соч. С. 87–92.

В. А. Дозорцев позднее подразделял все результаты интеллектуальной деятельности «на продукты, характеризуемые формой (“форменный продукт”) и характеризуемые содержанием (“содержательный продукт”)». В первом случае «продукт уникален», не требует регистрации и «не воспроизводим самостоятельно третьими лицами» (традиционные объекты авторского права). Во втором случае, когда речь идет о «содержательном результате, продукт тоже уникален, но он может быть самостоятельно воссоздан третьим лицом», поэтому закрепление прав на него требует государственной регистрации (объекты патентного права). Получается, что первые объекты охраняются на основании факта их существования, а вторые – на регистрационной основе. См.: Дозорцев В. А. Указ. соч. С. 58.

В дальнейшем с учетом сложностей практического применения этой концепции «было признано, что данное учение позволяет определить объект авторского права лишь приблизительно, что делает его неприменимым для целей правового регулирования» [67] . Сложившаяся ситуация повлияла на развитие учения о творческом характере произведения.

В науке гражданского права в отношении определения критерия творческого характера произведения основное внимание стало уделяться

поиску «существенного признака (выделено мной. – Е. K.)» [68] , с помощью которого стало бы возможно наиболее корректно определять охраноспособные результаты интеллектуальной деятельности [69] .

<< 67 >>

Кашанин А. В. Указ. соч. С. 93.

<< 68 >>

Там же. С. 94.

<< 69 >>

См. подробнее об этом: Антимонов Б. С., Флейшиц Е. А. Авторское право. М., 1957. С. 98; Ионас В. Я. Критерий творчества в авторском праве и судебной практике. М., 1963. С. 20; Красавчиков О. А. Единство и дифференциация правовых форм творческих отношений // Проблемы советского авторского права. М., 1979. С. 51; Красавчикова Л. О. Авторское право и право на письма, дневники, записки, заметки // Проблемы советского авторского права. М., 1979. С. 108; Серебровский В. И. Вопросы советского авторского права. М., 1956. С. 33–36.

В отечественной цивилистической доктрине были выработаны два основных подхода к определению творческого характера произведения.

Субъективный подход предполагает, что охраноспособное произведение, созданное определенным автором, должно «отражать в себе его личность», индивидуальность (индивидуальный подход), выразительную силу [70] . О. С. Иоффе отмечал, что творчество является интеллектуальной деятельностью, завершающейся производящим актом, в результате которого появляются новые понятия, образы и (или) формы их воплощения, представляющие собой идеальное отражение объективной действительности [71] .

<< 70 >>

Кашанин А. В. Указ. соч. С. 99.

<< 71 >>

См.: Иоффе О. С. Советское гражданское право: в 3 т. Т. 3. Л., 1965. С. 5.

В. И. Серебровский рассматривал объект авторского права как «продукт духовного творчества данного лица, т. е. созданное им произведение» [72] и характеризовал творчество как «сознательный и в большинстве случаев весьма трудоемкий процесс, имеющий своей целью достижение определенного результата» [73] . В. А. Дозорцев описывал творчество как «сферу чисто индивидуальной деятельности, представленной лишь живым трудом, олицетворяемым личностью автора» [74] . И. А. Зенин пишет, что «творческой обычно считается умственная (мыслительная, духовная, интеллектуальная) деятельность, завершающаяся созданием творчески самостоятельного результата науки, литературы или искусства» [75] .

<< 72 >>

Серебровский В. И. Указ. соч. С. 29.

<< 73 >>

Серебровский В. И. Указ. соч. С. 34.

<< 74 >>

Дозорцев В. А. Указ. соч. С. 280.

<< 75 >>

Зенин И. А. Право интеллектуальной собственности: учебник. М., 2011. С. 23.

Поэтому творческий характер произведения определяется по наличию особых признаков деятельности по созданию произведения: самостоятельности, независимости, в условиях достаточной свободы самовыражения [76] .

Объективный подход основывается на положении о том, что условием предоставления произведению правовой охраны является не субъективнотворческий характер деятельности автора, а творческий характер результата, его новизна [77] . Именно произведение получает правовую охрану, поэтому «критерий творчества должен иметь общественное значение, характеризовать результат интеллектуальной деятельности в рамках всего общества» [78] .

<< 76 >>

См.: Кашанин А. В. Указ. соч. C. 96.

<< 77 >>

Данная точка зрения была отражена в работе М. В. Гордона. Автор писал, что «для элемента творчества характерным является прежде всего то, что произведение отличается существенной новизной, говорящей о самостоятельной работе автора». См. об этом: Гордон М. В. Советское авторское право. М., 1955. С. 63. Данная позиции нашла отражения в работах: Антимонов Б. С., Флейшиц Е. А. Указ. соч. С. 97–99; Сергеев А. П. Указ. соч. С. 110; Калятин В. О. Интеллектуальная собственность (исключительные права). М., 2000. С. 32–33.

<< 78 >>

Кашанин А. В. Указ. соч. С. 97.