Ай да Пушкин, ай да, с… сын!
Шрифт:
— Хочу народную газетку выпускать, — сразу же взял быка за рога Александр, отслеживая каждое движение будущего компаньона. Решил, что, если почувствует у купца гнильцу, то сразу же с ним распрощается. — Чтобы стоила копейку, и чтобы каждый там что-то свое видел. Мой брат, Лев Сергеич, будет для благородного сословия писать, а ты, если договоримся, — для всех остальных. Ну, чего думаешь?
Тот задумался, но ненадолго. С пару минут повертел головой по сторонам, и сразу же созрел для ответа.
— Дык, всем сложно угодить. Господам подавай новости
Зацокав языком, Александр закивал. Купчина все в точку сказал. Нужно из газеты не винегрет делать, а что-то попроще, целевое.
— Вот ты, господин хороший, назвал газету народной, значит, и о простом писать нужно…
После того, как формат будущей газеты стал более или менее понятен, разговор уже пошел о конкретных деталях.
— … О газете должен каждый сопливый мальчишка в Петербурге знать, каждый бродяга и нищий на паперти должен о ней слышать. По такой цене она всякому по карману будет.
— … Эмоции нужны! Чтобы читали и смеялись, ругались или плакали! Чтобы читали, а потом в драку лезли! Нужно писать про скандалы, про преступления, про ссоры! Коротко, ярко и живо!
Пушкин-младший и купчина слушали Александра с открытыми ртами и натурально выпученными глазами. Еще бы иначе было! До такого агрессивного маркетинга, который мало только не гипнотизировал покупателя, было еще много-много лет.
— Это низко, некрасиво и может быть даже не очень достойно, но… — Александр поднял вверх указательный палец, привлекая внимание к своим словам. — Заработанные деньги пойдут на благие дела. Немного встанем на ноги, и начнем выпускать газеты для торгового люда отдельно, для школяров отдельно, для благородных отдельно, и, конечно же, для милых дам отдельно.
Кстати, обращаю ваше внимание на пару-тройку историй о Великой войне — драйвовые, резкие и необычные
Лирик против Вермахта– поэтом борется с немцами — https://author.today/reader/318440/2908317
Физик против Вермахта — физик раздает люлей немцам — https://author.today/reader/314768/2871650
1941 год. Друид. Второй шанс. — друид строит лесную империю — https://author.today/reader/262130/2357408
Глава 5
В семейных и финансовых заботах
Санкт-Петербург, набережная Мойки, 12.
Квартира в доходном доме княгини С. Г. Волконской, которую снимало семейство Пушкиных.
Трое сестер толком и не спали эту ночь. Кое-как до утра дотерпели, очень уж им хотелось посмотреть на эти женские обновки, о которых рассказывал поэт. Воображение после Натальиных объяснений только лишь разыгралось, рисуя им нечто совершенно потрясающее,
— И чего она там возится? — недовольно бурчала Катерина, время от времени заглядывая в комнату к портнихе. Александра и Наталья тоже ерзали от нетерпения, но терпели. — Третий час уже пошел. Еле платье за такой срок можно сшить, а здесь две кружевные тряпочки только…
— Может она чего не поняла? — предположила Александра. — Ткань только испортит.
— Подождите, девочки. Сашенька же ей все объяснили, а и даже нарисовал. Вот видите, — Наталья показала им листок с черно-белыми зарисовками женского нижнего белья. — Видите, подписал даже… Эти назвал танго… Эти бразильяно. Из Бразилии, наверное.
Обе сестры тут же обступили ее.
— А это что?
— Это просто шортики, как панталончики, только короче.
За этим занятием они и не заметили, как распахнулась та самая дверь и на ее пороге не возникла модистка, сухонькая дама невыразительным вытянутым лицом, обшивавшая туалеты знатных дам.
— Сударыни, все готово, — громко произнесла она. Привлекая к себе внимание. — Примерять будем?
Троица лукаво переглянулась и, не сговариваясь, закивала головами. Через мгновение они уже были в комнате, где только что работала портниха.
— Ой, батюшки родные! — ахнула Катерина, первая оказавшаяся у стола с изделиями.
— Красота-то какая, — прижавшись к ней слева, восхищалась Александра. — Таша, гляди, какое чудо!
Вставшая рядом, Наталья от восторга, и вовсе,все слова растеряла. То, что получилось, ни в какое сравнение ни шло с теми новомодными шелковыми панталончиками, что привозили из Франции и Италии. Кружевные белоснежные, они казались невесомыми паутинками, которые и в руки-то взять страшно. Но так хотелось их коснуться, взять и любоваться затейливым кружевом.
— Ташенька, родненькая, такие же хочу! — Катерина вдруг с силой вцепилась в рукав Натальи. Держала, не оторвать, и смотрела глазами, как у преданного пса. И голос стал просящий, грудной, аж до самых печенок пробирающий. — Слышишь?
— И я! — в другую руку вцепилась уже Александра, смотревшая не менее жалобными глазами. — Ты ведь не пожалеешь для родных сестричек такую красоту? Ташенька, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…
Наталья схватила кружевные панталончики и прижала их к груди. При этом глянула на сестер таким взглядом, что сразу стало ясно — не отдаст.
— Я спрошу у Саши, — Катерина и Александра сразу же насупились. — Сначала он посмотрит на них, — сказала и тут же замолчала, порозовев лицом. Поняла, как это двусмысленно прозвучало.
Она опустила глаза вниз и погладила нежную узорчатую ткань. Прикусила губу, во рту змейкой мелькнул алый кончик язычка. В голове всплывали сладостные картины, где она была в этих кружевных панталончиках, а он…
— Какая же ты, Таша, жадная, — насупилась Катерина, а следом за ней скривилась и средняя сестра. — Забыла, сколько всего мы для тебя сделали? Чего не попросишь, делали… А ты…