Азбука для побежденных
Шрифт:
— То есть конец всё-таки возможен? — шепотом спросила Аполлинария.
Юноша перестал улыбаться, и кивнул.
— Да, возможен, — ответил он. — Он станет возможен, когда трое сумеют вернуться в начало, и вспомнить, как создали камень, который теперь не могут поднять. Конечно, так произойдет только в том случае, когда все трое поймут, что это необходимо. А до того — игра будет продолжаться.
— И где же находится это самое начало? — спросила Аполлинария.
— Неподалеку, — он снова улыбнулся. — Ближе, чем вам кажется. Впрочем,
Он ничего не расскажет, поняла Аполлинария. Ничего сверх того, что уже сказал — и, если вдуматься, он сказал одной фразой больше, чем тот игрок, которому она отдала карту. Может быть, это правильно. Честно. Без подвоха. Да, в его словах, в отличие от слов оппонента, действительно не было подвоха, он не хитрил, просто, видимо, счел, что говорить что-то излишнее не следует.
— Вы поймете всё сами, сударыня, — подтвердил её мысли юноша. — Вы умеете понимать верно. Видимо, изучение азбуки для побежденных пошло вам на пользу.
— Видимо, да, — кивнула Аполлинария. — Что же, давайте, в таком случае, займемся фигурками. Кого мы поставим первыми?
— Его и меня, — он взял из миски две фигурки, и передал Аполлинарии. — Дальше поставим брата. Так вышло, что к этой нашей партии он присоединился чуть позже. Дальше, думаю, следует поставить вот эту бестию, — он усмехнулся, и передал Аполлинарии высокую тонкую фигурку непонятного существа, лишь отдаленно напоминающую человека. — И вот эту пирамидку…
Он всё передавал и передавал Аполлинарии фигурки, и она ставила их на полку, которая постепенно заполнялась.
— Почему-то мне знаком этот дом, — сказала она, когда юноша отдал ей фигурку здания со шпилем. — Кажется, в прошлой жизни я могла его видеть.
— Не исключено, — согласился он. — Это довольно известное здание… в некотором смысле. А вот эту фигурку женщины вы видеть никак не могли.
— Да, верно, её я точно не видела, — подтвердила Аполлинария. — Хотя в ней есть что-то знакомое.
— Синтонность, — пожал плечами юноша. — Наблюдатели, тени. Неважно. Главное, чтобы она заняла своё место.
Всё больше и больше фигурок оказывалось на полке. Аполлинарии запомнилась машина с огромными колесами, странное парусное судно, космический кораблик каплевидной формы, и фигурка девушки, закрывающей лицо руками.
— Что мы делаем на самом деле? — спросила она, когда последняя фигурка — та самая девушка — оказалась на полке. — Что это всё значит?
— Вы очень догадливы, — похвалил юноша. — Это… партия. Ходы той партии, которая идет сейчас.
— Но ведь она не окончена, — сказала Аполлинария. — Это так?
— Да, она не окончена, — подтвердил юноша. — Хорошо, что вы помогли мне освежить в памяти все ходы. Будет над чем подумать. А теперь я позову брата, пусть он тоже посмотрит.
— Вы… уйдете от Даарти? — спросила Аполлинария.
—
— Спасибо вам, — Аполлинария улыбнулась. — И за то, что поговорили со мной, и за то, что сделали Даарти счастливой. Она очень долго этого ждала.
— Мы тоже, — беззвучно ответил юноша.
— Лий, что ты делаешь? — недоуменно спросил Ит.
— А ты не видишь? — Лийга подняла голову. — Шью. Иголкой и ниткой. Как все обычно шьют. Тык-тык, петелька, узелок. Что-то непонятно?
— Но что ты такое шьешь? — Ит нахмурился.
— Перешиваю купленное платье. Делаю из него скиб, — объяснила Лийга. — Если ты помнишь, когда-то, давным-давно, я носила скиб. Как это было принято у меня дома.
— Но зачем? — удивился Ит. — Это платье тебе идёт. Нет никакой необходимости…
— Необходимость, Ит, она у меня вот тут, — Лийга постучала себя указательным пальцем по лбу. — Моя необходимость, понимаешь? Личная. Мне очень хочется, чтобы у меня был скиб, и чтобы я могла в нём ходить. Когда мне это будет нужно. Не кому-то другому, а вот лично мне. Ты что-то имеешь против?
Ит покачал головой.
— Нет, конечно, — ответил он. — Но почему ты решила сделать это сейчас?
— Не скажу, — он вдруг улыбнулась. — Дана, кстати, тоже хочет кое-что перешить. Для себя. Чтобы надеть это что-то тогда, когда об этом попросит её сердце.
— Даже предполагать не буду, что именно, — Ит вздохнул.
— А ты попробуй всё-таки догадаться, — посоветовала Лийга.
— Зачем? — спросил Ит. — Я всё равно не сумею. Мне кажется, вы обе что-то поняли, и поэтому…
— Ты что-то понял, — Лийга вздохнула, и снова склонилась над шитьем. — Или почувствовал. И тоже ни о чём не скажешь.
— Скажу. Глав осталось не так уж много, и лучше нам будет, наверное, собрать заранее вещи, — произнес Ит тихо.
— Вот это верно, — согласилась Лийга. — Партия продолжается. Именно поэтому мне следует дошить мой скиб сейчас, пока есть время.