Бальдр и Тёмный бог
Шрифт:
– У него рана, осторожно! – добрая Йорунн, как я и ожидал, вступилась за меня.
Расправив плечи, я двинулся к двери. Я старался идти ровно и ничем не выдавать слабости тела.
“Интересно, Маргрет с ним? Как мне быть, если она с ним?”
Я сжал кулаки и вошёл. Хёрд сидел в кресле с высокой спинкой на возвышении посреди просторного зала. Глаза его были покрыты куском чёрного шёлка, а на волосах, подёрнутых сединой, блестели золотые колечки. Туника висела на острых ключицах, будто на сучках дерева. Конунг выглядел очень тощим, будто
“Слепой ублюдок, ты даже не поглядишь мне в глаза!” – посетовал я.
– Наконец-то ты здесь, – произнёс Хёрд и протянул мне навстречу тонкие руки.
Его пальцы тряслись, но я не мог точно определить его чувства: лицо было отчасти скрыто бородой, отчасти повязкой. Я глядел на него исподлобья, не подходил, молчал.
– Ты здесь, Бальдр? – Хёрд опустил руки, так и не встретившие меня.
Я восторжествовал над немощью брата.
– Удивительно, правда?! – фыркнул я. – Ты ведь убил меня, а я снова здесь!
Хёрд положил ладони на ручки кресла и прислонился к спинке.
– Бальдр, – голос его сделался строг, – ты предал… Ладно. Давай не будем говорить о прошлом теперь, когда будущее в опасности! Где Эйсир?
– Что значит, не будем?! Вот так просто забудем?! – рявкнул я, подойдя ближе.
Я выставил ногу на возвышение, оказавшись лицом к лицу с Хёрдом. Конунг пошуршал носом, принюхиваясь ко мне. Я всё ещё обладал чудным запахом гниющей плоти и подвинулся ближе, чтобы брат мог сполна насладился.
– Я полагал, что ты будешь сердиться, – кивнул Хёрд. – У тебя действительно есть на это право. Как и у меня было право защитить невесту. А ещё у меня есть долг следить за тем, чтобы в этой стране каждый соблюдал закон!
Хёрд разозлился и встал с кресла, нависнув надо мной. Тогда я выхватил из-за пазухи нож и бросился на него, сперва прикрыв ему рот рукой. Ведь я желал убить его небыстро.
– Отец! – раздался звонкий голос.
Из-за занавеси покоев выбежал мальчишка лет девяти и повис у меня на руке, вцепившись зубами в запястье.
– Отвали! – рявкнул я, отбросив парня так, что он ударился головой о деревянный столб, подпирающий крышу.
Нож от удара вывалился у меня из руки.
– Стража! – выкрикнул Хёрд, ухватив меня обеими руками. – Лейф, сынок, как ты?! – позвал он мальчишку, но тот не отозвался.
Я не успел дотянуться до ножа, воины Хёрда ворвались в зал и наставили на меня мечи. Я замер, глядя на мальчика, что лежал у столба и не шевелился.
Я не мог поверить, что это был сын Хёрда, ведь он так мало был на него похож: крепкий телом, лицом он походил на Маргрет. Грудь кольнуло от осознания, что все те годы, пока я лежал в земле, Хёрд не только брал мою женщину, но и родил с ней детей.
– Лейф! – Хёрд искал сына на ощупь, выставив руки перед собой.
Мальчик не двигался. Лицо его побелело. Руки безвольно раскнулись в стороны. Хёрд скривил лицо, прижимая к себе сына. Он был напуган и унижен, но мне это не доставило радости.
“Я
– Папа, – простонал парень слабым голосом, чуть приоткрыв глаза.
На сердце у меня отлегло, я шумно вздохнул.
– Это мой дядя Бальдр? – прохрипел Лейф, указывая на меня рукой.
– Да, это твой дядя Бальдр, – зло прошипел Хёрд, прижав к груди голову сына. – Посадите Бальдра в клетку! – приказал конунг страже.
6
.
Соглашение
Воины приблизились ко мне. Их было шестеро. Но сдаваться я не желал: во мне кипела ярость. Схватив со стола блюдо и кружки, я швырнул ими во врагов и кинулся к стене. Стражи бросились за мной, и тогда я ловко метнулся в другую сторону. Я хотел выскочить в дверь, ведущую прочь из зала, но тут в комнату ввалилось ещё пяток стражей. Шансов у меня, конечно, не было. Меня полностью окружили.
– Ну всё, Бальдр, иди сюда! – Первый подошёл, я ударил его ногой в живот.
Рану на боку резануло от резкого движения, я почувствовал кислый запах гноя.
На меня бросились ещё двое, я встретил кулак предплечьем и ударил в ответ одного, второго. Меня саданули по голове, в лицо, новый удар пришёлся в спину – я полетел вперёд, глотая кровь от рассеченной губы.
Чужие руки упали на плечи и повалили меня на пол. Я почувствовал, как рана на боку вскрылась, и застонал.
Меня тут же подняли на ноги и подтолкнули к выходу. От жгучей боли, парализовавшей тело, идти я не мог и опять упал. Меня вновь подняли и потащили за руки на улицу. Те, кто меня тащил, шагали невпопад, и каждый их шаг отзывался мучительной болью. Я стиснул зубы, хотел стонать. Но не стонал.
– Бальдр! – воскликнула испуганная Йорунн.
Сквозь пелену, затуманившую взор, я видел, как старуха увязалась за мной. Она причитала, хваталась за руки стражей и умоляла, чтобы меня отпустили. Её оттолкнули, и больше я её не видел за спинами воинов.
Меня подтащили к кованой клетке, стоявшей во дворе перед долгим домом. В клетке сидели два больших чёрных пса. Это были сторожевые псы с широкой грудью и мощными челюстями. Почуяв драуга, они оскалились и зарычали.
Воины хотели взять собак на привязь, чтобы затолкать на их место в клетку меня. Но псы остервенели от страха и, как только дверца отворилась, сорвались, освобождая себе путь зубами.
Один из псов укусил стоявшего ближе всех воина в пах – тот повалился на колени у моих ног. Стражи засуетились, не зная догонять ли сперва собак или втаскивать меня, лежавшего на земле, в клетку.
Я увидел, что на пути у другого пса оказался Лейф. Откуда он здесь? Дальше всё случилось очень быстро. Я выхватил нож с пояса у воина и метнул его в пса, не дав ему броситься на мальчика.
Потом меня догнала боль от вконец разорвавшейся раны, я рухнул на землю.
Над моим лицом возникла Йорунн, стражники и слепой Хёрд. Грудь сдавило, сердце пропускало удары, я задыхался.