Барон Дубов 2
Шрифт:
Народ снова начал напирать, полетели первый камни, но пока мимо. Девушки спряталась за моей спиной, а вот Верещагину досталось по лбу. Из ссадины потекла кровь. Я также задвинул его рукой за себя.
— Почти все, кто стоит за моей спиной, попали под чары вашего Шута. И выжили! Ущелье теперь безопасно. Лучше задайтесь вопросом: как студенты Пятигорской академии оказались в Шутовском ущелье? Чьи карты их туда завели? Ведь у нас, людей, нет ваших маршрутов.
Толпа схлынула, как волна, но людской пыл от этого не поубавился Отовсюду на
— Ха! — нашёлся подстрекатель, тыкая в меня пальцем. — Посмотрите на него! Он ещё и на гномов хочет вину свалить! Все знают, что ваш Император спит и видит, как заполучить секреты нашей Кузницы. А это куда проще сделать, если уничтожить большую часть гномов, верно, огр?
Некоторые гномы в толпе ахнули. Будто до этого не замечали.
— Р-р-р! — не сдержался я от злости.
— Вот оно! — кричал гном. — Лицо зверя! Коварного и беспощадного!
— Ваш король пригласил нас, как гостей!
— И совершил ужасную ошибку! Мы исправим её, верно, друзья?!
— Верно! — понеслось с разных концов толпы. — Долой их! Пусть убираются отсюда!
Одного из официантов ударили, и он с криком упал. Этим тут же воспользовался подстрекатель.
— Взгляните! Они уже не стесняются своих намерений! Мы должны прогнать их, пока не стало поздно! Долой людей!
Тощий и бледный гном схватил камень и кинул в меня. Но я вовремя призвал Инсект, и булыжник глухо стукнул по морёной плоти. Следом полетели ещё снаряды, и всё тело поглотила дубовая плоть, чтобы защитить от случайных ран. Камни и обломки дробью стучали по моему телу.
Персонал столовой ещё сдерживал толпу, но отдельные гномы уже начали прорываться. Вдруг я заметил маленького гномского мальчика, у которого уже выросла короткая борода. Того самого, которого испугал вчера. Как он здесь оказался?
Пацан шёл ко мне, спотыкаясь и почти падая, тянул руки, то сжимая, то разжимая маленькие ладошки, словно хотел пощупать морёный дуб. Тем временем мимо него бежали самые ретивый гномы. Они сцепились с поварами и парой студентов. Верещагин опять получил по лицу, но не захныкал, а отчаянно дрался. Инсект никто не призвал, завязалась рукопашная.
— Торвиль! — сквозь гул прорвался женский крик. — Где Торвиль?
Так вот как тебя зовут, малыш.
Я отозвал Инсект, и какой-то камень тут же рассёк мне бровь, а другой ударил в грудь. Но я склонился над маленьким гномом, посадил на ладонь, а другой рукой закрыл от камней. Хотел тут же призвать Инсект, но передумал. Вдруг случайно задену его как-то не так, и ребёнок пострадает. Пусть уж в меня камни летят, но его не тронут. Вот только то обстоятельство, что толпа гномов чуть собственное дитя не разорвала, выводило меня из себя.
Я посадил малыша на шею, тот уцепился за кончики моих ушей и забрался на затылок.
— Стойте! У него мой Торвиль! — пытался кричать темноволосый гном в грязном переднике.
Я выцепил его глазами из толпы и попытался дать понять,
— Вперёд! — кричал тот тощий засранец. — Огр хочет съесть ребёнка! Остановите его!
Бунтовщики толпой ринулись на меня, метя по ногам вилами и топорами. Выше им дотянуться было сложно. Грудь теснила дикая ярость. Я сделал ноги дубовыми и топнул раз. Пол покрылся трещинами, а пыл гномов угас. Топнул второй ногой и направился к провокатору. Он замер и из бледного стал зелёным. Я шагнул третий раз — часть гномов упала, и глубокая трещина вдоль балкона отделила меня от остальных студентов. Бунтари тоже отступили в сторону столовой, побросав оружие.
— Ты… ты чего делаешь? — залебезил гном. Отступая, он упёрся спиной в поручень.
А я топнул снова, и трещина расширилась, а балкон накренился.
— Ты же нас всех убьёшь! — завизжал он.
— Нет, — я говорил тихо, но мой голос гремел. — Ребёнку, пока он со мной, ничего не грозит. А вот ты явно хотел с его помощью разогреть толпу. Да, Торвиль?
— Дя! — мальчик дёрнул мои волосы. А я топнул ногой ещё раз. Под тощим гномом набежала лужа. Он то в пропасть смотрел, то на меня.
А я подошёл к лежащему отцу Торвиля, рядом с ним сидела женщина-гном в сером платье. Она пыталась привести мужа в чувство, то и дело со страхом оборачиваясь на меня.
— Не надо, прошу… — взмолилась она.
А я вытер с лица кровь и снял с головы мальчугана. Отдал гномихе и в одно мгновение оказался рядом с гномом-подстрекателем. Его жидкая бородка встала дыбом, а кадык судорожно дёрнулся.
— Говоришь, за свой народ радеешь? — я взял его за шкирку и поднёс к глазам. Воняло от него ужасно.
— Д-да, я на всё готов ради Гилленмора и его жителей! — пролепетал гном. Жалобно и неубедительно.
— Даже убить ребёнка?
— Если потребуется…
— А если потребуется отдать свою жизнь?
Гном промолчал, а я взял его за шкирку. Ну и запах! — А если я скажу тебе, что мы тут же покинем город, но с одним условием? Возьмём тебя с собой и пойдём через ущелье Шута.
— Я никуда с тобой не пойду! — тощий засранец смешно сучил ногами. — Ты просто убьёшь меня!
— Зачем? Наоборот! Выживешь и вернёшься домой. Заодно послужишь доказательством моим словам, что монстр больше не опасен. Ну как, идёт?
По его водянистым глазам видел, что он что-то знает. Надо только надавить посильнее. А может и правда? Взять и надавить? На ногу, например. Но стоило мне опустить гнома на землю, как меня остановил окрик.
— Дубов, — над притихшей толпой возвышался Сергей Михайлович. Он пришёл не один, а с королевскими солдатами. Которые направили оружие на меня.
Да что ж у них за манеры-то такие? Чуть что, пулемётами тыкать.
— Ты и так половину кавказских губерний переполошил, — говорил учитель. — Теперь на гномов переключился?