Барон Дубов 5
Шрифт:
— Какая чушь! — громко воскликнул мужчина в той толпе, на которую только что указывала Вероника. — С Магнумом по убойности может сравниться разве что легендарный револьвер Дуброва.
Я встал и подошёл поближе к группе, делая вид, что интересуюсь ассортиментов закусок.
— Магнум хорош, но в умелых руках, — отвечал знакомый голос. — Отдача от него весьма мощная, и перезарядка долгая. Я бы рекомендовала использовать в качестве запасного огнестрела старый добрый американский Кольт модели девятнадцать-одиннадцать. Семь патронов сорок пятого в обойме, быстрая перезарядка, неприхотливость в обслуживании.
В центре группы людей стояла Агнес в форме официанта с подносом, на котором покоились маленькие заварные пирожные.
— Боже, кто эта чудесная девушка? — вопрошал невысокий седой мужчина в годах и с лиловой лентой через плечо. Явно какая-то шишка. — Позвольте потанцевать с вами, мадемуазель? Обсудим новейший автомат системы Шпагина. Он проходит испытания, и я знаком с их ходом…
— Прошу прощения, господин князь, но мне нужно работать! — вздёрнула нос гоблинша. А я чуть виски не подавился.
Агнес прошла мимо меня, задорно подмигнув. Снисходительно покачал головой в ответ, на что мне показали язык.
Ладно-ладно, попросится она у меня ещё раз на бал.
Вдруг среди людей началось некое оживление. Спустя несколько секунд увидел его причину: в мою сторону двигался сам Император в сопровождении свиты из нескольких явно высокопоставленных чиновников.
— Барон Дубов! — воскликнул он, завидев меня. Я поклонился, как того требовал этикет, но Император протянул мне руку. Я пожал её, краем глаза заметив, как у некоторых дворян челюсти отвисли от вида государя, за руку здоровающегося с каким-то бароном. У одного даже пенсне упало и разбилось. — Рад, что вы почтили нас своим присутствием.
— Это для меня честь, Ваше Величество.
Император на людях вновь перешёл на «вы».
— Бросьте, — шепнул государь, подмигивая, — я знаю, что вы не хотели сюда приходить. Тем не менее, хочу познакомить вас кое с кем.
Он поманил к себе одного из чиновников. Им оказался невысокий мужчина с бледным усталым лицом, изборождённым глубокими морщинами. Глубоко запавшие глаза смотрели холодно и проницательно.
— Это мой первый советник, князь Тарасов Евгений Михайлович.
— Весьма наслышан о ваших подвигах, господин Дубов, — вкрадчиво сказал мужчина.
У него был мягкий и тихий голос. У меня сразу сложилось впечатление, что не он в разговоре хочет до кого-то докричаться, а его хотят услышать и поэтому замолкают, прислушиваясь.
Он тоже протянул руку, и я её пожал. Как её было не пожать, у первого-то советника императора. Хотя что-то мне в нём не нравилось. Но пока я не мог понять, что именно. Может, просто аллергия на дворцовые интриги, которыми от мужчины несло за километр?
— Государь, вы позволите ненадолго украсть верноподданного барона? — с ухмылкой спросил он.
Александр Восьмой, уже занятый разговором со статным и пузатым дворянином в сиреневом сюртуке, махнул рукой.
С князем Тарасовым мы двинулись вдоль столов с закусками, дошли до уголка с карточными столами, над которым вился густой сигарный дым. При нашем приближении сразу несколько диванов учтиво освободилось. Я сел на один, а рядом в кресле разместился князь Тарасов. Он носил тёмно-зелёный мундир
Он явно хотел о чём-то поговорить, но какие могут быть дела у барона-полукровки с первым советником? Тут наверняка жди беды. Поэтому облегчать чиновнику задачу я не собирался. Хочет говорить? Пусть говорит.
Сигарный дым щекотал ноздри. Мимо прошёл слуга, и я сменил бокал виски на новый. Тарасов тоже достал короткую сигару и закурил.
— Знаете, господин Дубов, я с особым тщанием слежу за вашей учёбой… — заговорил он.
Видимо, ждал, что начну задавать вопросы, но я промолчал, ожидая следующей реплики. Не собирался плясать ни под чью дудку. Князь коротко усмехнулся и продолжил:
— Когда-то ваш род могуществом не уступал императорскому и, при определённых обстоятельствах, мог в то время претендовать на трон. Но патриарх Дубовых отказался от регалий, предпочтя другой путь. Последствия его решений мы можем наблюдать по сей день.
Я продолжил молчать. Евгений Михайлович явно хотел вывести меня из состояния покоя. Должен признаться, ему это почти удалось. Об истории собственного рода я знал непозволительно мало: архивы в особняке неполные и будто специально подчищенные. После учёбы я собирался вплотную заняться этим вопросом. Но, похоже, на некоторые вещи может пролить свет совершенно неожиданный человек. Первый советник Императора.
Тарасов затянулся и подался вперёд, вперив в меня карие, почти чёрные глаза. И задал вопрос, которого я ждал меньше всего:
— Скажите, Дубов, вы когда-нибудь думали о том, чтобы стать графом?
Глава 17
Вопрос Тарасова застал меня врасплох.
В Российской Империи смешались две иерархические системы дворянства: европейская и русская. Если я правильно помню уроки истории, по крайней мере те, что не прогулял, смешение произошло из-за Саранчи. Она подмяла и уничтожила Европу до Карпатских гор, из-за чего многие европейский рода, бросая имущество, побежали в Россию. За десятилетия тяжёлой войны всё смешалось, а затем, когда люди получили Инсекты, систему дворянства пришлось возводить заново.
Так, самый низший дворянский титул — это барон. Самый высший — князь, если не брать в расчёт Светлейших князей. Между ними герцог, маркиз, граф и, перед бароном, виконт. Титул рода определялся по его патриарху. Если патриарх рода носил титул графа, то род графский, князя — княжеский и так далее. А старшие сыновья графа — виконты, как и младшие сыновья маркиза. Наследник после смерти патриарха получал его титул, а выше него прыгнуть было достаточно трудно.
Способы подняться по этой лесенке можно пересчитать по пальцам одной руки у матёрого фрезеровщика. Если не считать смерть патриарха рода, то способ всего один: получить титул в результате пожалования его Императором. За героизм на войне с Саранчой, за вклад в науку или ещё какие заслуги.