Баронесса де Крейс

Халкиди Марина Григорьевна

Прежде чем сделать первый глоток, посмотрела на Ронана. Если все вступили в беседу, не забыв поинтересоваться моим самочувствием, выразив радость, что мне стало лучше, он молчал. Пожала плечами, может, пока я лежала тут без сознания, он уже утешился в постели какой-нибудь смазливой служанки. Сжала стакан в руках. А затем сделала первый глоток и прикрыла глаза. Было вкусно, сладко, но с нотами горчинки, а также ароматом ванили.

— Не знаю, как в других домах, но в этот я обязательно бы вернулась, чтобы еще один раз отведать этот напиток.

Что же,

вести светские разговоры я умела. И хотя эта семья купцов стояла гораздо ниже меня по социальной лестнице, они были богаты и явно благодаря своему золоту были влиятельны в своем княжестве. К тому же они не отказали мне в приюте, когда я нуждалась в помощи, о чем мне не стоило забывать.

— Я благодарна вам за помощь. Но если вы позволите, у меня будет еще одна просьба к вам.

— Конечно, — улыбнулся Жаренд. — Мы с супругой с удовольствием ее выполним.

Едва заметно поморщилась. Я предпочитала сначала озвучить свою просьбу, а затем услышать заверения, что к ней прислушаются.

— Одна из моих служанок скоро должна родить. И я бы хотела попросить вас приютить ее у себя.

Это решение — оставить Флавию в каком-нибудь спокойном месте — я приняла еще до того, как заболела. Я совершила ошибку, когда потащила ее с собой на север. Но я еще умела признавать свои ошибки, поэтому и хотела исправить одну из них. По крайней мере, я не хотела быть виновной в гибели этой девчонки или же ребенка Уоррена.

— Не беспокойтесь, госпожа, мы присмотрим за ней. И позаботимся о новорожденном малыше, когда он появится на свет.

Кивнула, а затем посмотрела на Ронана.

— Я чувствую себя гораздо лучше, видимо, этот напиток и впрямь творит чудеса, — пошутила я, — но я уже готова продолжить путь.

— Завтра, — односложно ответил он, — мы продолжим путь. Ведь из-за тебя мы и так уже отбились от графика.

В комнате наступило неловкое молчание. А вот я нахмурилась. Одно дело, когда он выговаривал мне что-то наедине и совсем другое дело, когда он осмелился сделать это прилюдно. И ладно его кузен, жрец и Ренг, те, за прошедшие недели привыкли ко всему, и благоразумно не вмешивались в наши выяснения отношений.

Но вот купеческая семья была мне чужой. И я не собиралась позволять Ронану разговаривать с собой в подобном тоне.

Поставила стакан с напитком на стол и распрямилась.

— Я в состоянии продолжить путь немедленно. Ренг, готовьте лошадей и предупреди моих людей, через час мы отправляемся в путь.

— Я не давал на это согласия, — Ронан встал вслед за мной.

— А я и не просила твоего согласия. Я отправляюсь в путь со своими людьми. А ты можешь следовать со мной или же наслаждаться гостеприимством своих друзей.

Глава 45

Удивительно, но то ли из-за небольшой территории княжества, то ли по каким-то другим причинам, но местные люди, не взирая на более суровый климат, оказались очень гостеприимными и улыбчивыми.

Если в моем королевстве нас везде встречали настороженно, то здесь напротив все были рады путешественникам. Нам задавали

вопросы, интересовались нашими традициями, а также торопили, предупреждая об опасности перехода Лисьего перевала.

Сегодня мы расположились в одном трактире, который просто поражал своими размерами. Хотя когда я увидела его хозяина, то поняла почему вокруг все было таким огромным. Ведь даже рядом с северянами хозяин трактира казался великаном. Причем, огромным, неуклюжим и угрюмым великаном с окладистой бородой и хмурым взглядом. Он напоминал чем-то горного тролля, какими их рисовали в книгах о легендах и мифах вымышленных рас.

Но вот неуклюжим он не был, лавируя между столами, как канатоходец. Как и не был угрюмым. Ведь в трактире то и дело раздавался его громогласный смех. Мне он преподнес снежный цветок — совершенно белоснежный, который созревал только при морозах. И был таким редким, что найти его считалось удачей. Я даже опешила в первую секунду. Мне ведь никогда никто и не дарил подарков. Это была прерогатива Катрин и Уоррена. А в обители не принято было делать подарки даже в дни рождения. Эрания передавала через купцов мне гостинцы, но они все же не были подарками.

А цветок был таким красивым, что я собиралась сохранить его на память.

Мы расселились за столы привычной компанией. И я уже обеспокоенно посмотрела на Флавию. Моя попытка оставить ее в доме купца не увенчалась успехом. Так как она наотрез отказалась остаться в чужом доме с незнакомыми людьми. Чем был вызван ее страх я не понимала. Нет, эта семейная чета не отказалась бы от своей выгоды, но я собиралась им щедро заплатить. Но Флавия, уточнив, не собиралась ли я забрать свое слово обратно — что она теперь свободна, услышав мое подтверждение — что она вольна сама делать выбор, решила последовать на север вместе с нами. «Мой ребенок родится на той земле. И если вы позволите, госпожа, я не вернусь больше домой, а попытаюсь обрести новый дом».

Кажется, упаднические и пророческие мысли, что она не переживет роды, утихли в ее сердце. И она вновь обрела надежду на счастье на чужой земле, что вполне могла стать ей и родной со временем.

Флавия схватилась за живот, и я, не скрывая волнения, взглянул на нее, до родов было еще несколько недель.

— Толкается, — пояснила она на четыре, как минимум, обеспокоенных взгляда.

— Малыш? — спросила Мия.

— Да, в последние дни он все время толкается, — улыбнулась она.

— Видимо ему не терпится увидеть этот мир, — заметила Лаура.

Мы больше ни разу не обсуждали прошлое Лауры, а также не говорили о муже и ребенке Луции. И то и другое было уже в прошлом. Но вот все эти откровения и тайны, что мы теперь хранили вместе, сблизили нас.

Но все же не настолько чтобы озвучить вслух просьбу и прикоснуться к животу Флавии. Да и пройдет, надеюсь, всего несколько месяцев, как я смогу ощутить уже как в моем животе толкается собственный ребенок. Невольно улыбнулась этой мысли.

— Вам повезло, госпожа, сегодня у нас выступает сам Элиос из Тагара.