Баронесса де Крейс

Халкиди Марина Григорьевна

— Я бы давно бежала от него, но он обещал, что тогда отыграется на моей сестре, а ей всего лишь шестнадцать лет… Можете сдать меня в первом же городе стражам, баронесса. А можете приказать повесить меня на дереве за совершенное преступление. Мне все равно. Я и сама не знаю, почему еще живу.

Потому что, вопреки своим словам, она хотела жить, не стала я говорить это вслух. Потому что как и все мы она сомневалась — есть ли там что-то за чертой. И с одной стороны, надеялась что есть, так как тогда она увидит своего малыша. А с другой стороны, она боялась что есть, так как тогда за ней все же придет

Хелида.

Радовало во всем это только одно, она решилась рассказать сначала нам об убийстве, а не брату Эгорну. Как поступил бы он, я не знала, но очень возможно, он обратился бы к стражам, как требует того закон и как предположила Луция.

Перевела взгляд на остальных. А ведь они все будут молчать. Никто из них никогда и никому не расскажет о том, что сегодня услышал. И не только они.

— А у нас есть что-нибудь сладкое? — спросила я.

Все сразу пришли в движение, желая отыскать мне какую-нибудь сладость, чтобы я видимо смилостивилась и не отдала немедленно приказ о казни Луции. Да, хорошего же они обо мне мнения… впрочем, я своим поведением дала им все основания подозревать меня в кровожадности.

Мне отыскали какой-то сморщенный фрукт, по которому было даже не понять, чем он был до того, как естественно подсох в сумке, превратившись в сухофрукт.

— Я баронесса де Крейс. И королем мне даровано право был судьей на своих землях. Ты Луция при свидетелях призналась в совершенном преступлении. И я не могу оставить это признание, как полагается законом, не рассмотренным.

— Нет, Марго, она… — Лаура прервала меня, но я подняла руку, жестом останавливая ее.

— Не перебивай! — приказала я. — Так вот, я вынесла решение по твоему делу. Твой муж совершил преступление, за которое, останься он жив, я приговорила бы его к казни. Поэтому твоей вины в его смерти нет. Считай, ты заранее привела приговор в исполнение. А также я запрещаю всем присутствующим рассказывать о том, что они услышали сегодня. И даже тебе, — посмотрела я на Луцию. — Никому и никогда не смей говорить о смерти твоей семьи. Твой ребенок умер от простуды, а муж утонул. Другой правды нет. Это всем понятно? Я не слышу?

— Да, — улыбнулась Лаура.

Поморщилась, чтобы она опять не завела свою песнь о том, что я добрая. Просто я не барон де Крейс и когда я вернусь обратно, я позабочусь о том, чтобы по крайней мере на моей земле подобных случаев больше не происходило. Да и мачеху Мии я заставлю заплатить за то, что она изуродовала собственную падчерицу. Сомневаюсь, конечно, что это заставит людей на моих землях полюбить меня, скорее они будут бояться меня. Но главное я буду знать — я поступила правильно.

— И чтобы уж раз и навсегда закрыть эту тему, кто-нибудь еще хочет признаться в каких-нибудь преступлениях? — обвила всех внимательным взглядом. — Нет? Вот и хорошо. Тогда предлагаю всем лечь спать.

Мы молча устроились спать на циновках, укрывшись мехами. И когда я уже засыпала, я почувствовала, как Лаура прикоснулась к моему плечу.

— Что? — тихо спросила я.

— Спасибо, — прошептала она.

Улыбнулась ей, хотя она наверное и не увидела моей улыбки в темноте. А потом подумала о том, что в последние дни я почти не вспоминала о молитвах. И практически не поминала Трех Отцов.

Ведь сегодня я

поступила не по их постулату и даже не по законам королевства, но я поступила по справедливости.

Глава 43

За те недели, что мы были знакомы с Ронаном, я впервые видела его злым. Он был не доволен, что и не пытался скрыть.

Северяне догнали нас к утру. А может, они прибыли и ночью. Но после предыдущей ночи, когда я не могла заснуть, этой я сразу, как только легла на тонкую циновку, провалилась в сон. И разбудили меня утром крики, а затем приказ Ронана, который пытался выставить всех моих сопровождающих из шатра, чтобы поговорить со мной тет-а-тет. Но вот ни девушки, ни тем более Ренг не собирались выполнить его приказ и оставить меня с ним наедине.

А я между прочим находилась в постели, пусть и в походных условиях. Но я уже стала забывать, кажется, о правилах приличия. Так как меня совсем не удивила и даже не возмутила толпа мужчин, что собралась в шатре. Такими темпами, усмехнулась я про себя, я не буду возмущаться и тогда, когда в мою спальню с мужем с раннего утра будут вламываться все кому не лень.

Сразу же нахмурилась, когда подумала о предстоящем браке. Порой я забывала о нем, будто я могла все еще избежать его. Но как показало время, сказать да, соглашаясь на сделку и на брак с незнакомцем, который находился на другом конце мира, оказалось гораздо легче, нежели с каждым днем все отчетливее осознавать, что расстояние между нами сокращается слишком быстро, к чем я не была готова.

— Оставьте нас, — чуть устало заметила я. Странно, но сон не прибавил мне сил, я до сих пор чувствовала себя разбитой. Тело прямо ломило. Ну еще бы, не привыкла я спать в походных условиях. Да и ночи были уже прохладные, так что и меха северян, которыми они снабдили уже всех нас, не спасали.

Мой приказ все выполнили без споров, что вызывало уже улыбку на моем лице и я с вызовом посмотрела на Ронана.

— Мы заключили с тобой договор! — напомнил он.

Улыбка сползла с лица.

— Я помню об этом и не отказываюсь от него, — осторожно заметила я.

— Неужели? Поэтому ты разъезжаешь по гостям, когда я сказал тебе быть осторожной и не привлекать к себе внимание!

— По твоему я должна была угадать, что какой-то ненормальный попытается меня похитить? — возмущенно буркнула я себе под нос и все же встала, хотя меня чуть повело в сторону и я ощутила еще более сильную боль в ноге, чем накануне.

Ронан вместо ответа странно посмотрела на меня. И я прямо увидела как в его глазах появилось беспокойство.

— Ты ранена? Я чую твою кровь.

Мои брови поползли вверх. Я накануне и впрямь оцарапала кожу на ноге до крови. Но вот Ронан точно не мог ее учуять. Он сделал пару шагов ко мне, вновь не оставляя между нами ни одного свободного сантиметра.

— Я всего лишь ногу оцарапала, когда спрыгнула с лошади, — пояснила я, не понимая чего он всполошился из-за такой мелочи.

Когда Ронан опустился передо мной на колени, я едва не вскрикнула от неожиданности, но вместо этого закусила губу, ведь за тонкими стенами шатра сейчас находилось шестьдесят человек, которые явно прислушивались к каждому шуму и слову сказанному между нами.