Баронесса. Эхо забытой цивилизации
Шрифт:
Но позже я увидела часть этих нарядов на Ариадне: к юбкам был пришит другой корсет, отдельные платья были расширены, к ним добавлены новые ленты, а рукава изменены. Когда я осмелилась спросить об этом, мне ответили с наигранным удивлением, а затем с оскорблёнными лицами спросили, пытаюсь ли я их в чём-то обвинить.
Тогда я ещё надеялась наладить отношения с родственниками мужа. Утешала себя мыслью, что, возможно, мне просто показалось.
— Что находится во втором документе? — хрипло спросила я.
Глаза архивариуса
— Перечень приданого миледи Талиры Керьи, переданного роду д’Арлейн.
В принципе, в этом документе не было ничего необычного. Я помнила, как несколько сундуков сопровождали меня в поместье мужа, и как моя мачеха, Исмельда Керьи, тщательно осматривала их содержимое. Она выглядела вполне удовлетворённой, значит, для неё это не представляло особой ценности. Но всё же… я подозревала, что здесь что-то не так.
— Есть ли в документе что-то, что не было передано? — спросила я.
Работник архива кивнул:
— Да, в перечне указаны фамильные драгоценности Керьи: три браслета с рубинами, а также отрезы бархата и парчи, постельное бельё и текстиль — всё это отсутствует.
Я задумчиво прикусила губу, осознавая, что раскрыть правду будет непросто. Возможно, отец с самого начала не планировал отправлять эти вещи. Возможно, моя мачеха забрала их в последний момент. Или, может быть, мой муж Кайрос решил вернуть часть потраченных на меня денег, обвиняя моего отца в том, что он не передал драгоценности.
Как бы то ни было, долг такого размера означал одно — я не смогу покинуть семью д’Арлейн, даже если смогу развестись, пока моя семья не выплатит обещанное приданое.
Ничего. Я заработаю денег сама и выплачу этот долг. Всё, лишь бы не быть привязанной к этому семейству. Никакой свободы в этом браке меня не ждет, это я понимала как никогда.
— Спасибо. А последний документ?
— Это уведомление о переносе «Указания о сдаче вдовьего надела Талиры Керьи на двадцать пять лет» в архив герцогства Дрейгмор.
Герцогства Дрейгмор? Баронство моего мужа находилось на его территории, и мы платили герцогу налоги за использование общих дорог и за их безопасность. Но… почему информация о сдаче моего вдовьего надела находится там?
И ещё… почему у меня вообще был вдовий надел? Я ведь была замужем, и мой муж был жив. Эти слова не имели смысла.
— Скажите… как у меня может быть вдовий надел, если мой муж жив? — спросила я, не обращая больше внимания на людей вокруг и на то, что они могут подумать. Сейчас мне было всё равно. Этот архивариус оказался первым человеком, который не был заинтересован в том, чтобы мне лгать, и при этом знал, о чём говорит. Он уже сообщил мне больше, чем я ожидала.
— Вдовий надел принадлежит вам с первого дня замужества и не может быть отнят, — невозмутимо
От его слов я едва не задохнулась. Оказывается, у меня был свой собственный уголок? Я могла жить там столько, сколько хочу, если только супруг не решит, что я делаю недостаточно для того, чтобы забеременеть. Конечно, скрывать от меня такую информацию было выгодно. Более того, они сдали мой вдовий надел в аренду. Но кому?
— Могу ли я отменить ар… сдачу вдовьего надела? — взволнованно спросила я.
— Ваш вдовий надел был сдан кому-то в герцогстве Дрейгмор. Вам нужно искать ответы там, в главном храме. Там же вы сможете узнать, при каких условиях возможно расторгнуть соглашение.
— Спасибо… А могу ли я отменить указ о передаче моего содержания в казну д’Арлейн? — как же я была глупа, подписывая эти бумаги. Судя по всему, условия о содержании супруги среди знати были в порядке вещей, но никто в моей семье об этом не упомянул.
— Вы можете это сделать, но только в присутствии вашего супруга, — его ответ был коротким, словно он хотел закончить разговор, и, оглянувшись, я поняла, что наступило время их дневной молитвы.
— Благодарю, — сказала я, зная, что когда-нибудь вернусь сюда. Я надеялась что снова смогу найти этого же работника.
Направляясь к выходу из храма, я заметила открытую дверь в одну из комнат. Там стояло множество столов, и мужчина в зелёной робе собирал с них деревянные таблички. А на другом столе я увидела книгу — первую книгу в моей жизни. Страниц в ней было немного, она была сплетена из толстых листов пергамента, но всё же это была настоящая книга.
Вероятно, это была храмовая школа.
— Могу ли я купить у вас одну табличку и книгу? — спросила я мужчину в зелёном.
***
Мы возвращались обратно на телеге, направляющейся к деревне у поместья д’Арлейн. Я специально не хотела идти пешком — мы обе устали, к тому же в телеге было безопаснее: шанс, что за нами проследят и обворуют, был меньше. В таких телегах почти не было места, и две худенькие девушки терялись среди крепко сбитых деревенских жителей.
На середине пути мы спрыгнули с телеги в высокие кусты и постарались незаметно пробраться к берегу, где находился наш схрон. Я вновь оставила Яру следить за дорогой и за следующей телегой — из-за ярмарки сегодня и завтра движение было довольно оживлённым.
Ящик, который я оставила с утра, нашёлся быстро — его по-прежнему никто не видел. Я спрятала в него деревянную табличку и книгу, которые купила за безумные деньги у одного из служителей Первородной Велирии. По правилам, ему было строго запрещено продавать книгу с мольбами первородной, как и деревянные таблички, являющиеся первыми аналогами азбуки, но я смогла изменить его мнение.