Баронесса. Эхо забытой цивилизации
Шрифт:
Ариадне все эти битвы за звание хозяйки были неинтересны. Она не хотела жить в провинции, ей нужно было что-то большее: столица, балы, внимание мужчин, и муж с титулом. Такой, как герцог Дрейгорн. Или хотя бы, харизматичный и добрый Эйдриг Марлоу.
— Если твой брат приедет и увидит её в таком состоянии, у нас могут быть проблемы.
Девушка удивлённо посмотрела на маменьку. После того, как та несколько месяцев открыто унижала Талиру, включая прямые приказы слугам, такое заявление было неожиданным. Ариадна, по крайней мере, сама никак не вредила Тали, если не считать одежду.
Но
— Такие, как она, крепче, чем кажутся на первый взгляд. Ты видела её руки? Как у крестьянки! А волосы! А одежда? Я слышала, что она даже дралась с нашими слугами!
— Она не выходила из своей комнаты почти неделю. И даже после этого, она ни разу не пыталась появляться на ужинах или обедах, как делала раньше.
— Разве ты не этого хотела? Не видеть её?
— Всё это слишком внезапно. Она словно совсем перестала стараться. Люди не меняются так быстро. Она явно что-то задумала.
Ариадна не верила, что Талира могла что-то замышлять — она была слишком простой, слишком дикой. Все её эмоции легко читались на лице.
Хотя, надо признать, в последнее время Талира действительно изменилась: она стала держать осанку, словно подражая своим благородным родственницам, начала одеваться приличнее, её кожа больше не была покрыта красными пятнами. Однажды Ариадна даже присмотрелась к ней повнимательнее и заметила... невероятные светло-синие глаза, прозрачные, как лёд. Огромная редкость в Ксин'тере и в соседних королевствах. В столице каждая женщина со светлыми глазами считалась настоящей красавицей, и эта мысль так разозлила Ариадну, что она решила вести себя так, будто Талира просто не существует.
А потом, через несколько дней после визита лорда Пэпина, Талира просто... исчезла, несмотря на то что всё более подозрительная маменька приказала слугам трижды в день докладывать о местонахождении невестки. Сутки слуги искали её по всему поместью, в деревнях и даже в Арлайне, надеясь, что она вернётся к ночи, как бывало раньше. Но этого не случилось — ни в тот день, ни на следующий, ни через день.
— Нам нужно написать Кайросу, — наконец сказала бледная маменька вечером третьего дня.
Глава 5. Кайрос д'Арлейн
Кайрос д'Арлейн
«Твоя юная жена оказалась весьма привязана к своей служанке, и когда та должна была получить наказание за многочисленные провинности, Талира устроила отвратительный скандал и предпочла сбежать. Она даже угрожала опозорить нас перед бароном Марлоу. Мы пока не знаем, где она, но я сообщу тебе, как только мы её найдём».
Кайрос закатил глаза, отложив письмо, и устало провёл рукой по шее.
Его молодая, кроткая жена, что смотрела на него влюбленными глазами в день свадьбы, теперь превращала жизнь его семьи в кошмар. С другой стороны, он знал, что его мать любила преувеличивать, и поехала в поместье явно не с целью отдать контроль над домом и слугами новой хозяйке. Видимо, Талире так и не удалось утвердить своё главенство в доме, раз её служанка подвергалась наказанию.
Кайрос не слишком волновался —
Барон д’Арлейн не обращал внимания на варварские разговоры о том, что его жену нужно отправить в удалённую обитель Первородной Велирии. Он помнил, как держал её худенькое, но крепкое тело, как она смотрела на него светлыми, влюблёнными глазами, такими редкими в Ксин'тере. Талира была юной и неопытной женщиной, со светлой кожей, покрытой мелкими шрамами, маленькой грудью и плоским животом. Она была женщиной, а не отродьем Тёмного Урго.
Было что-то необычное и острое в том, что он женился на дикарке, девушке, выросшей среди слуг и крестьян. Она не отводила взгляда, не флиртовала, хотя в его присутствии была гораздо тише, чем её описывали граф и графиня Керьи. Талира была невинной, но не боялась — даже когда ей было больно, она смотрела на него с любовью, как будто ждала его всю свою жизнь. Она не плакала и не требовала доктора. Вместо этого она позволила ему овладеть ею ещё четыре раза в ту же ночь — это было совершенно немыслимо для девственницы.
Полная противоположность тому, что случилось с Лилеаной Муради. Юная красавица сразу же расплакалась, удалилась в свою комнату и потребовала служанку, хотя до этого и распаляла его желание горячими взглядами и случайными прикосновениями.
Но, в отличие от Талиры, с Лилеаной было приятно показываться на публике. Как только она появилась на балу, все мужчины обратили на неё внимание — фигуристая, с каштановыми волосами, высокими тонкими и бледной кожей, она была неотразима. Лилеана же не видела никого, кроме нового камергера Его Величества.
Кайрос получил эту должность сразу же после женитьбы на Талире, и уже за это был благодарен ей. Его Величество заметил преданность барона д'Арлейн, его готовность жертвовать собой и состоянием ради интересов короны. И даже если у них с Талирой не будет детей-магов, эта почетная должность останется за Кайросом. Однако наследник с магическим даром возвысил бы их род на небывалую высоту.
— Доброе утро. Почему ты не спустился к завтраку? — В комнату вошла Лилеана в изумрудном домашнем комплекте. Она выглядела прекрасно, но её появление здесь было крайне неуместным. Кайрос уже неоднократно говорил ей, что она не может просто так появляться в его кабинете, и тем более — в городском доме. Слуги, конечно, молчали, но случайные прохожие наверняка замечали невысокую фигуру в плаще.
— Я же просил тебя не заходить в мой кабинет, Лилеана, — произнёс он хмуро, в ответ на это она посмотрела на него так обиженно, будто его слова были несправедливы.
— Я... просто волновалась. Ты так много работаешь, совсем не уделяешь мне внимания. А это... Это о твоей супруге? Она снова создаёт проблемы? Ты собираешься к ней?
Девушка, оказывается, всё это время читала письмо, что было у него в руках, и Кайрос почувствовал, как в груди закипает злость. Читать чужие письма — верх невежества, а что если бы это была секретная информация от самого Его Величества?