Байкальский экспресс
Шрифт:
– Вас придётся задержать, - сообщил он в конце своим писклявым голосом.
– Теперь точно установлено, что наркотики были у курьера в сумке.
– Наркотики?
– Да. А их, к сожалению, в сумке не оказалось.
– Да может их там и не было никогда!
– нервно усомнился я.
– Успокойтесь. Были. Мы нашли проводницу последнего вагона, откуда курьер выпрыгнул. Вернее, она сама нашлась... выползла.
– Как это понимать - выползла?
– В буквальном смысле понимать. Очнулась
Налётчики увели её с собой, но недалеко, вон за тот выступ. И стали бить. Она сказала, что им нужна была синяя сумка с товаром; а она не видела, что курьер выпрыгнул из её вагона, и не могла сказать, что сумка была у него. Вообще-то она её видела у погибшего. А вы ещё и знаете, где она, сумка...
– Знаю. Но зато они не знают, что я знаю.
– Да. Но зато мы знаем. Поэтому задерживаем вас до выяснения обстоятельств. Я думаю, что ненадолго, - добавил он.
– Ага!Ненадолго. Это выяснение обстоятельств будет идти, пока вы не найдёте товар. А где он, в самом деле?
– Найдём. Товар - не иголка. Вы не нервничайте, это совершенно не в вашу пользу, - вдруг заявил он.
– С вами ещё майор поговорить жаждет.
Увидев майора, я сразу понял, что он жаждет не поговорить. Он жаждет расправы. Поставив меня у колеса пустующей платформы, он сделал леденящий душу прищур и навёл его на меня.
– Ты помнишь, о чём я тебе говорил?
– Когда?
– Когда отправлял с капитаном за Гусевым.
– Помню. Нич-чего не говорили. Вы всё говорили капитану, а не мне.
Мущепако после моих наглых слов чуть поплыл, глаза у него на мгновенье стали бессмысленными, а усы вдруг встопорщились, но тут же опали.
– А ты стоял рядом и ничего не слышал?
– Слышал.
– Ага. Что же ты слышал? Повтори.
– Ну... Чтобы он водил меня, как козу на верёвочке. Это?
– Ка-з-зёл безрогий! Почему ты не пошёл вместе с ним в дом? Ты нарушил моё...
– Он сам сказал, чтобы мы остались у калитки.
– А Филимонов говорит, что ты отказался.
– Что?!
– изумился я.
– Вот трепач! Это он отказался идти со мною, когда капитан вышел из дома с ножом и упал на крыльце.
– Я всякую лажу от вашего брата слушаю каждый день уже двадцать пять лет!
– взревел майор.
– Фраер! Врать научись сначала!
И далее он стал прямо и нелицеприятно высказывать своё мнение о моей личности. В таких случаях я завожусь обычно втечение первых же трёх секунд, как жигуль с безотказным двигателем, но на этот раз в голову мою пришла холодная и трезвая мысль: он меня провоцирует. Ему,
значит, это надо. И искра, зашипев, погасла. Я отвернулся и стал молча смотреть вдоль вагонов.
Вдоль вагонов в нашу сторону направлялась группа людей. В центре её медленно шла
железнодорожник, встретивший нас в самом начале, вероятно - бригадир;
а позади этих людей стоял, сунув руки в карманы куртки, Филимонов. Он стоял и смотрел мимо них на нас с майором. Заметив, что я гляжу на него в упор, он повернулся и зашагал прочь.
Кто это?
– подумал я про женщину. Наверное та, что выползла из кустов. Лицо платком прикрывает, потому что в синяках. Куда они её ведут?
– ... Если бы ты пошёл с ним, он бы жив остался!
– рычал, между тем, Мущепако.
– В двоих сразу нож не кинешь, этот тать не решился бы на твоих глазах его зарезать. А у него трое девок, между прочим!
Такие слова переполнили чашу моего терпения.
– А ты, майор, почему не пошёл с ним? Подчинённого под нож послал! зашипел я.
У майора зримо отвалилась челюсть. Омоновец, ведший под руку проводницу, вытянул шею и уставился на нас.
– Скажешь, не знал? И я не знал!И капитан не знал!
– продолжал я ораторствовать.
– А кто виноват?
Теперь уже не только омоновец, но и вся компания, за исключением женщины, уставилась на нас.
– Вы соображаете, с кем разговариваете?
– зловещим тоном спросил Мущепако, переходя внезапно на "вы".
– Соображаю!
– запальчиво отвечал я, понимая, что в настоящий момент соображаю как раз плохо.
– Так, - сказал Мущепако, оглянувшись на приближающихся.
– Сейчас сделаем так...
Но больше он ничего не сказал. Потому что откуда-то сверху, с горы раздался выстрел; женщина в руках омоновца взвизгнула и стала валиться на землю.
– Бери её!
– крикнул омоновец бригадиру, кинувшемуся на помощь,
а сам прыжком развернулся лицом к горе и сдёрнул с плеча автомат.
– Говно!
– смачно сказал майор Мущепако кому-то.
– Свидетеля не уберегли... Ложись, а то запустит с горы из автомата веером!
И он присел у чугунного колеса. Я опустился рядом.
– Под вагон кантуй!
– распоряжался омон, сканируя автоматом по горе. И на ту сторону.
– Синичкин!
– гаркнул майор и встопорщил усы.
– Сюда давай.
Выстрелов больше не было.
– Вижу!
– вдруг крикнул кто-то справа.
– Толя, на склоне берёза и куст выше, видишь? Он за кустом.
– Ага!Счас мы тебя, суку...
Могучий Толя в два прыжка перескочил к громадному валуну и сноровисто прилёг за ним, выставив ствол. Чёрт возьми... Коли началась стрельба, то одним выстрелом дело не кончится.