Бег времени. Тысяча семьсот
Шрифт:
– Опять рану задел. Постоянно забываю про нее.
– В этом вы с Гвен похожи, – я замер, потому что впервые слышал, что мы с ней хоть в чем-то едины. Кажется, что, несмотря на всю мою одержимость Гвендолин, мы все время невпопад, что наши сердцебиения то бьются в унисон, то сбиваются, что мой вдох приходится на ее выдох. Мы выросли в разных условиях, с неодинаковыми взглядами на жизнь, с разными зарядами в сердцах, наверное, поэтому они и притягиваются. Законы физики никто не отменял.
– И чем же?
– Когда дело касается любимых, ей плевать на себя. – Лесли
Мне нечего было ответить на это, но очень было приятно узнать о Гвендолин хоть что-то. Самопожертвенность … Один из столпов на чем зиждется христианство. С помощью нее, кажется, можно душу свою спасти. Говорят, всё это нам зачтется. Только когда? После смерти? А если ты в коме? Где твоя душа? Где она с ее жертвенностью? Или все заканчивается, как только ты закрываешь глаза?
– Лесли…
– Что?
– Ты веришь в жизнь после смерти?
– Да.
Её «да» звучало очень уверенно и необсуждаемо.
– Почему?
– Потому что у меня есть доказательства. Точнее не у меня, а у Гвендолин.
– Что? Я тебя не совсем понимаю…
Лесли громко вздохнула и повернулась ко мне. Наши глаза встретились, ее серо-голубые смотрели серьезно и твердо.
– Помнишь про магию ворона в ваших глупых стишках?
– Ты про стихи Сен-Жермена?
Время — опасней реки не найти,
Рубин — вот конец и начало пути.
Магией ворона он окрылён,
Венчает он Круг и Начало Времён. Это?
– Да. Так вот, я знаю про магию ворона. Правда, Гвендолин была со мной не согласна. Называла это не магией, а своим дефектом. Но для меня это самая настоящая магия!
– И что же это?
– Ты не знаешь? Гвен тебе так и не рассказала?
– Нет, - мне стало как-то не по себе от слов Лесли. Что еще не рассказала мне Гвен?
– Короче, она видит мертвецов. Точнее, привидений. И она с ними общалась. У нас в школе есть один призрак - Джеймс Август Перегрин Пимпелботтом. И Гвен с ним часто разговаривала. Он даже ее фехтовать пытался научить, но из этой идеи ничего не вышло. Сам посуди, драться с призраком. Выглядело это уморительно! Зато он дал ей много советов, как держаться на этом, как его, суре.
– Что? Гвендолин видела призраков? – я чувствовал, что от того бреда, который свалился на меня, мои мозги пытаются снова заработать и войти в норму.
– Ну, да. Я тебе
Я уставился на любимую, которая всё также лежала бездвижно, будто она могла подтвердить или опровергнуть слова Лесли. Ее волосы красивым черным ореолом, подчёркивающие белизну кожи, рассыпались по подушке. Абсолютная тишина с ее стороны.
– И давно она общается с призраками?
– Как я знаю, с самого рождения. Кстати, она не одна со способностями в семье, у них бабушка Мэдди предсказывать будущее умеет – вещие сны видит.
– Ты серьезно или прикалываешься надо мной? – я все еще не мог поверить в подобное.
– А зачем тебе врать? Между прочим, в призраков проще поверить, чем в путешественников во времени. – Лесли обиженно насупилась, а мне всё это напомнило, как я объяснял вчера Джулии про Гвен и ее связь с портретом. Так почему бы ни поверить?
На часах время было около 12 часов ночи, а в доме еще никто не ложился. Рафаэль с Лесли и Джулией в гостиной смотрели какую-то комедию, я же после больницы сидел в кабинете и копался в сайтах сатанистов, ведьм, колдунов и прочих одержимых людей. Обрывки фраз из контекста врезались острыми иглами в мое сознание, все больше утверждая меня в моем безумии.
«Чёрный цвет Ворона часто воспринимается как приобретённый от соприкосновения с огнём или дымом, в силу наказания бога. Считалось, что живет он три сотни лет и питается мертвыми животными и людьми.
Как трупная птица чёрного цвета со зловещим криком Ворона хтоничен, демоничен, связан с царством мёртвых и со смертью, с кровавой битвой.
Связь Ворона с тремя сферами определяет то, что он наделяется шаманским могуществом и, в частности, выполняет посреднические функции между мирами — небом, землёй, загробным (подземным или заморским) царством, являясь, таким образом, медиатором между верхом и низом».
Всё больше казалось, что то, что с нами случилось в 1758, было не случайно. Но я ни разу не видел, чтобы Гвендолин вела себя странно, разговаривала с невидимым собеседником. Лесли говорила, что она всегда себя контролировала. «А кому понравится, когда тебя считают сумасшедшей?» - прозвучал в голове голос Лесли.
«Рассечется безмолвие взмахом таинственных крыл,
ворон слышит, как песня умерших поется…»
«Но внезапно проклятье из древнего зла,
что подобно летящей комете,
замутнило брильянт, и потухли глаза
в угасающем солнечном свете.
Унисоном унылых застывших сердец
жаждет сущее час избавленья,
Ворон смертью своей предвещает конец
временам тем, что канут в забвенье».
В этих строках было скрыто то, что сказала Лесли, даже больше…
«Человек, отмеченный Священным Вороном и вернувшийся назад на землю, очень резко меняется. Он уже больше не прожигатель жизни, а тот, кто осознал свою миссию».