Бег времени. Тысяча семьсот
Шрифт:
Шульц снова перевел взгляд на экран с Гидеоном: парень медленно приходил в себя. Он видел, как тот встал, будто пьяный, и медленно, держась за стену, пошел. Но сейчас Шульцу было не до него.
Он встал и пошел к подсобке секретарши.
Миссис Дженкинс тем временем, уверенным шагом, стуча каблуками по каменному полу, спешила к выходу, на встречу с курьером.
Спустившись вниз, женщина увидела молодого человека с пирсингом и крашенными в синий цвет волосами.
– Миссис Дженкинс, этот парень говорит, что вы заказывали новый
– Конечно, Перси, вот накладные, – она шмякнула бумаги на стол охранника, не удостоив его даже взглядом, и сразу подошла к курьеру и протянула руку. Тот в ответ отдал ей бумаги: кассовый чек и накладную.
– Вот здесь распишитесь, что доставил, и претензий не имеете, – прогундосил парень, плохо выговаривая слова. Миссис Дженкинс кинула на него взгляд и поняла, что этот тип только недавно проколол себе язык, от этого его речь была невнятна. Быстрым росчерком ручки, она отдала ему бумаги, забрав свои со стойки охранника, который уже их просмотрел.
– Проходите, - сигнал и легкий щелчок. Дверь открылась. Жестом руки миссис Дженкинс позвала курьера следовать за ней. Парень взял короб в руки и пошел, только стоявший у двери металлоискатель тут же среагировал неприятными воем. Охранник напрягся.
– Перси, ради бога, это же кофеварка! В ней полно железа! – она сурово воззрилась на охранника, и тот снова расслабился, плюхнувшись обратно на свое кресло. В следующую секунду металлоискатель замолк.
Женщина шустро обогнула ожидающего ее курьера и все той же быстрой деловой походкой пошла к своей подсобке.
– А у вас тут круто! Прям,как в Тауэре! – присвистнул курьер, оглядывая стены и коридоры с доспехами.
– Ничего удивительного. Это потому что эти здания почти ровесники, – они свернули в один из коридоров к лестнице, как раз в этот момент к ним навстречу шел Гидеон.
– Добрый день, сэр.
Но вместо того, чтобы поздороваться, он как-то прижался к стене, смотря себе под ноги, будто пытался слиться с ней. Миссис Дженкинс отметила ужасную бледность и красные глаза парня, но решила, что это личное дело и не время спрашивать, что случилось.
Пройдя с курьером мимо него, она стала подниматься по лестнице наверх.
– А у вас я смотрю тут весело, - оборачиваясь, пробормотал парень, намекая на убитый вид Гидеона.
– Весьма, – коротко и ясно ответила миссис Дженкинс, давая понять, что это не его дело - совать нос, кто и как работает в этом здании. – Осторожней! Не разбейте.
Парень чуть не влетел коробкой в дверной косяк.
– Спокойно, мисс. Все ништяк! – парень нес короб очень неаккуратно, и сейчас это беспокоило миссис Дженкинс больше всего на свете.
– Не мисс, а миссис. А во-вторых, если вы разобьете или повредите аппарат, то поверьте, молодой человек, вы в жизнь не расплатитесь. И это я вам говорю факт, а не угрожая.
Парень не поверил ее словам и мысленно обозвал миссис Дженкинс «пафосной курицей» и «задавалой».
У входа в подсобку их уже ждал Шульц, открыв дверь и как бы приглашая
– Куда ставить-то?
– Сюда! – миссис Дженкинс подошла к столу, похожий на сервировочный в отелях, и отодвинула бежевую занавеску, показывая пустоту на полке под столом. Коробка ровно уместилась в указанное место.
– Вот и всё. А вы боялись! – радостно сообщил парень. В следующую секунду миссис Дженкинс протянула ему купюру.
– Это вам за доставку. Пойдёмте, я вас провожу. А то вы заблудитесь в нашей системе коридоров.
И вот уже миссис Дженкинс уводила парня за дверь.
Шульц проследил, чтобы курьер ушел как можно дальше, после чего закрыл дверь подсобки на ключ. Вытащив из кармана канцелярский нож, он кинулся к коробке. Четким движением лезвия взвизгнула клейкая лента, и вот уже открыты створки, показывая, что лежит внутри короба.
Аппарат лежал там, поблескивая своими медными частями.
Шульц быстро осмотрел его – явных повреждений нет. После чего достал мобильник и набрал нужный номер. Пара мучительных гудков и вскоре на том конце подняли трубку.
Прикрывая рот ладонью, Шульц начал говорить тихо, боясь, что кто-то может услышать. Как говорится, и у стен есть уши.
– Это Шульц. Звоню, как мы и договаривались. Все прошло хорошо. Гидеон только что отправил Гвендолин в прошлое. Ну, где-то минут двадцать назад. Да. Да. Он был очень подавлен, если не сказать, убит, поэтому, мой вам совет, лучше не тянуть. Да, хорошо. Да, хронограф только что доставили курьером, как мы и договаривались. С ним всё в порядке. Стоит в подсобке у миссис Дженкинс под третьим столом за занавеской… Хорошо. Это вам спасибо. До скорого.
***
Он шел потерянно, шатаясь, никого и ничего не замечая, стараясь быть как можно незаметней для суеты, что творилась вокруг. Жизнь Лондона и его жителей кипела: все бежали куда-то, что-то делали, с кем-то болтали и спорили. У людей была цель, у него же теперь ее не было. Пустота забралась внутрь и поселилась, разрушая все его жизненные ценности. Он твердил себе, что он сильный, справится, ведь он - Лев, что рычит в фа-диез-мажоре, самый крепкий камень, но всё это было пустое. Все эти навешанные на него ярлыки не действовали. Он скатывался в темноту.
Гидеон знал, каково жить без Гвендолин, но бороться за нее и искать, знал, каково жить без нее, но верить, что она очнется от комы и иметь возможность прикоснуться к ней, он даже знал, каково жить рядом с ней, но ничего не значить в ее жизни. Но он не знал, как жить без нее, не имея ни надежды и ни возможности прикоснуться к любимой.
«Она просто уехала, улетела в другую страну». Убеждал себя Гидеон, как уговаривают маленьких детей, когда умер кто-то из близких; при этом пытаясь отделаться от мысли кинуться искать ее могилу и исторические факты о ее жизни. Что он знал о ней и об ее будущем-прошлом? Два голых факта: она вторая жена Бенфорда, и Джулия Скайлз - потомок детей этого брака. Воображение сразу нарисовало ее - счастливую жену рядом с Бенедиктом в окружении детей. Их детей. По крайней мере, Бенфорд сдержит слово – Гвен будет счастлива с ним.