Бегущий по лезвию бритвы
Шрифт:
— Да, ты права,— согласилась Джун,— мы все должны им помочь. Интересно, останутся они здесь или вернутся на Землю. Я бы вернулась. Я и сейчас готова вернуться, здесь так скучно.
Взяв сумку и сигареты, Сильвия попрощалась с Джун и поспешила вдоль канала к своему дому.
Задыхаясь, она примчалась как раз в тот момент, когда на горизонте исчезал полицейский вертолет. «Это они поставили ее в известность». На заднем дворе Дэвид играл с четырьмя девочками.
— Они забрали миссис Стайнер с собой? — крикнула она ему.
Мальчик
— Мама, она улетела. А я приглядываю за девочками.
«Этого-то я и боялась»,— подумала Сильвия.
Девочки медленно и вяло копались в мокрой жиже, никто из них не поднял глаз и не поздоровался с ней. Они казались пришибленными — несомненно, это было следствием шока, который вызвало известие о смерти их отца. Только младшая проявляла какую-то оживленность, но она, вероятно, и не могла понять, что произошло. «Смерть этого человека уже затронула окружающих,— подумала Сильвия,— и холодок ее распространяется,— Она почувствовала его и в собственном сердце,— А ведь мне он даже не нравился».
Вид четырех девочек поверг ее в дрожь. «Неужели я должна заниматься этими вялыми, толстыми, недоразвитыми детьми?.. Не хочу!» — сметая в сторону все доводы, рвался ответ. Ее охватила паника, так как было очевидно, что выбора нет; уже сейчас они играли на ее участке, в ее саду — они уже были у нее.
— Миссис Болен, можно мы возьмем еще немного воды для нашей дамбы? — с надеждой спросила младшая.
«Вода, все время вода,— подумала Сильвия.— Все время попрошайничают, словно иначе не могут». Она не ответила и вместо этого обратилась к сыну:
— Пойдем в дом, я хочу поговорить с тобой.
Они вместе вошли в дом.
— Дэвид, по радио сообщили, что их отец погиб. Именно поэтому сюда прилетела полиция и забрала миссис Болен. Нам придется немного помочь.— Сильвия тщетно попыталась улыбнуться.— Как бы плохо мы ни относились к Стайнерам...
— Я хорошо к ним отношусь, мама,— перебил Дэвид.— А почему он погиб? Сердечный приступ? На него напали дикие бликмены?
— Неважно, как это произошло. Сейчас нужно подумать, что мы можем сделать для этих девочек,— В голове было абсолютно пусто, ни единой мысли. Ясно одно: она не хочет видеть этих девочек рядом. — Так что мы должны сделать?
— Организовать им ленч? Они сказали мне, что еще не ели; их мама как раз собиралась готовить.
Сильвия вышла из дома.
— Я собираюсь приготовить ленч, девочки, для тех, кто захочет. У вас дома.— Она немного подождала и направилась к дому Стайнеров. Когда она оглянулась, за ней шла лишь младшая.
— Нет, спасибо,— ответила старшая, давясь слезами.
— Вам всем хорошо бы перекусить,— заметила Сильвия, но в душе ощутила облегчение,— Пойдем,— обратилась она к младшей,— Как тебя зовут?
— Бетти,— робко ответила девочка,— Можно мне бутерброд с яйцом? И какао?
— Посмотрим, что там есть,— откликнулась Сильвия.
Пока
Принеся фотографию на кухню, она спросила маленькую Бетти, кто этот мальчик.
— Мой брат Манфред,— с набитым ртом ответила Бетти и тут же принялась хихикать. Долетавшие среди этого хихиканья до Сильвии слова дали ей понять, что девочкам не разрешалось рассказывать кому-либо о своем брате.
— А почему он не живет с вами? — мучимая любопытством, поинтересовалась Сильвия.
— Он в лагере,— ответила Бетти,— Потому что не умеет разговаривать.
— Ай-ай-ай,— откликнулась Сильвия и подумала: «Конечно, в лагере, в Новом Израиле. Неудивительно, что девочкам запрещено говорить о нем: он — аномальный ребенок». Это опечалило ее. Трагедия в доме Стайнерова она даже не догадывалась. И именно в Новом Израиле мистер Стайнер покончил жизнь самоубийством. Наверняка он ездил к своему сыну.
«Значит, это не имеет никакого отношения к нам»,— решила Сильвия, возвращаясь в спальню, чтобы поставить фотографию на место. Стайнера вынудили к самоубийству личные причины. Она почувствовала облегчение.
«Странно,— пришло ей в голову,— что когда слышишь о самоубийстве, первая реакция — чувство вины. Если бы я поступила не так, а этак... я бы могла предотвратить это. Я виновата». Но в данном случае все не так, совсем не так: она была совершенно чужой для Стайнеров, не имела никакого отношения к их реальной жизни и только вообразила в невротическом приступе свою вину.
— Так ты никогда не видела своего брата? — спросила она Бетти.
— Кажется, видела в прошлом году,— с сомнением проговорила та.— Он играл в пятнашки с другими большими мальчиками.
В кухню молча вошли три другие девочки и остановились около стола.
— Мы передумали, мы тоже хотим есть,— наконец вырвалось у старшей.
— Хорошо,— откликнулась Сильвия.— Поможете мне почистить яйца. И позовите Дэвида, я покормлю его вместе с вами... Ведь правда, вместе есть веселее?
Они молча кивнули.
Идя по главной улице Нового Израиля, Арни Котт увидел впереди толпу и сбившиеся к обочине машины и, прежде чем повернуть к магазину Энн Эстергази, остановился. «Что-то произошло. Ограбление? Уличная драка?»
Впрочем, выяснять времени нет. Он двинулся дальше и вскоре вошел в магазинчик, принадлежащий его бывшей жене.
— Есть кто-нибудь?! — весело крикнул Арни, засунув руки в карманы.
В магазине было пусто. «Наверное, пошла посмотреть на происшествие. Ну и бизнесмен — даже не закрыла магазин».