Бегущий по лезвию бритвы

Дик Филип Киндред

«Как обрадуется Бэйнс,— подумал Тагоми.— Просто запрыгает от восторга. Как кот, получивший жирный осетриный хвост». Он набрал номер отеля.

— Конец вашим мучениям,— произнес Тагоми, услышав в трубке сонный голос Бэйнса.

Сон с того как рукой сняло:

— Он здесь?!

— У меня в кабинете,— сказал Тагоми.— В десять двадцать. До свидания,— Он положил трубку и бросился в ванную — добриваться. Завтракать некогда, надо распорядиться, чтобы Рамсей раздобыл чего-нибудь поесть к тому времени, как закончится совещание. Бреясь, он мысленно составлял меню завтрака на троих.

Бэйнс стоял в пижаме у телефона, тер лоб и думал.

«Зря

я поддался панике и вышел на связь с тем агентом. Еще бы денек подождать. Если я не приду, это может вызвать цепную реакцию. Решат, что я убит или похищен. Попытаются меня найти. Впрочем, это не столь важно. Главное — Ятабе здесь. Наконец-то. Больше не придется ждать».

Бэйнс быстро прошел в ванную и достал бритвенный прибор.

«В том, что Тагоми его сразу узнает, можно не сомневаться. Пожалуй, псевдоним “мистер Ятабе” будет ни к чему. В сущности, нам обоим не нужны сейчас ни вымышленные имена, ни легенды».

Побрившись, Бэйнс встал под душ и под шум воды запел во все горло:

Wer reitet so spat Durch Nacht und den Wind? Es ist der Vater Mit seinem Kind [58] .

СД уже ничего не сумеет предпринять. Даже если что-нибудь пронюхает. Не надо больше шарахаться от каждой тени, трястись за свою шкуру.

Что касается остального... Все только начинается.

58

Кто скачет, кто мчится

Под хладною мглой?

Ездок запоздалый,

С ним сын молодой.

(Гете, «Лесной царь», пер. Жуковского).

Глава 11

Для рейхсконсула в Сан-Франциско фрейгерра Гуго Рейса этот день начался с треволнений. Войдя в приемную консульства, он увидел посетителя — рябого здоровяка с тяжелой челюстью и черными кустистыми бровями, сдвинутыми к переносице. При появлении Рейса он встал и, задрав руку, буркнул: «Хайль!»

— Хайль! — Рейс внутренне застонал, но сумел растянуть губы в официально-вежливую улыбку.— Герр Кройц фон Меере. Я удивлен. Зайдете? — Он отпер дверь кабинета, раздраженно подумав, где же шляется вице-консул и какой мерзавец впустил в приемную шефа СД. Впрочем, раз он здесь, ничего не поделаешь.

Не вынимая рук из карманов пальто, Кройц фон Меере прошел вслед за ним в кабинет.

— Вот что, фрейгерр, мы засекли того парня из абвера, Рудольфа Вегенера, на старой абверовской явке.— Кройц фон Меере хохотнул, блеснув огромными золотыми зубами.— Ну и, понятное дело, проводили до гостиницы.

— Прекрасно,— сказал Рейс, заметив, что почта лежит на столе. Значит, Пфердхоф где-то поблизости. Видимо, он запер кабинет, чтобы удержать шефа СД от искушения провести маленький неофициальный шмон.

— Все это очень серьезно,— сказал Кройц фон Меере.— Я уже доложил Кальтенбруннеру. Дело государственной важности. В любую минуту может поступить приказ из Берлина. Если только наши доморощенные Unratfressers [59]

не спутают все карты.— Он уселся за стол консула, вытащил из кармана пальто пачку бумаг и, сосредоточенно шевеля губами, развернул одну из них.— Липовая фамилия — Бэйнс. По легенде — швед, не то промышленник, не то коммерсант. В общем, что-то связанное с пластмассами. Сегодня утром, в восемь десять, ему позвонили из японского учреждения и назначили встречу на десять двадцать в конторе у одного япошки. Мы пытаемся выяснить, откуда был звонок. Надеюсь, через полчаса выясним. Я велел позвонить сюда, если что.

59

Дерьмоеды (нем.).

— Понятно,— сказал Рейс.

— Короче говоря, парня нужно брать,— продолжал Кройц фон Меере.— Если мы его возьмем, то первым же ракетопланом Люфтганзы отправим обратно. Но япошки или «буратино» из Сакраменто могут рыпнуться, даже попытаться нам помешать. Если будут протестовать, обратятся к тебе. Вообще-то, они могут доставить нам уйму хлопот. И уж наверняка пришлют в аэропорт целый грузовик громил из токкоки.

— А нельзя все сделать по-тихому?

— Поздно. Он уже в пути. Не исключено, придется брать его на месте. Ворваться, схватить и уносить ноги.

— Мне это не нравится,— сказал Рейс.— А вдруг у него встреча с очень важными японскими чиновниками? Ходят слухи, в Сан-Франциско прибыл личный представитель императора...

— Плевать,— перебил его Кройц фон Меере.— На Вегенера распространяются законы Рейха.

«Знаем мы эти законы Рейха»,— подумал Рейс.

— У меня наготове отряд коммандос,— сказал Кройц фон Меере.— Пятеро хороших парней.— Он снова хохотнул.— Все как один — красавчики, вроде тебя.

«Вот уж спасибо!» — подумал Рейс.

— Строгие, аскетичные лица. Такие, знаешь, одухотворенные. Как у студентов-богословов. Япошки примут их за струнный квартет...

— Квинтет,— поправил его Рейс.

— Ну да. Эти ребята войдут, поднимутся на нужный этаж... Сейчас они переодеваются. Поднимутся у всех на виду — прямо к Вегенеру. Окружат его, будто хотят что-то сообщить. Что-то важное,— бубнил Кройц фон Меере, пока консул разбирал почту.— Никакого насилия, вежливо: «Герр Вегенер, пройдите с нами, пожалуйста. Вы понимаете?» И — чик тонюсенькой иголочкой между позвонками. Обратимый паралич нервных узлов. Ты слушаешь?

Рейс кивнул.

— Ganzbestimmt [60] .

— И сразу выйдут. Засунут его в машину. Вернутся ко мне в контору. Япошки, конечно, встанут на уши, но будут вежливы до конца.— Кройц фон Меере неуклюже изобразил японский поклон.— Обманывать нас очень некрасиво, герр Кройц фон Меере. Как бы там ни было, до свидания, герр Вегенер.

— Бэйнс,— поправил Рейс,— Он живет под этой фамилией.

— ...Бэйнс. Очень жаль, что вы улетаете. Надеюсь, нам удастся поговорить в следующий раз...— На столе у Рейса зазвонил телефон, и Кройц фон Меере перестал кривляться,— Должно быть, меня,— Он протянул руку к трубке, но Рейс успел схватить ее первым.

60

Так точно (нем.).