Белая тетрадь
Шрифт:
— Тогда в чем дело? — в голосе Максимилиана послышалось легкое раздражение. — Страховка… Ничего обидного не вижу. Твоей жизни с моей стороны ничего не угрожало… почти.
— Князь, эстиль, при всем уважении… но, по-моему, вы просто переутомились, — вмешался Тантаэ, пока Ксиль не ляпнул лишнего, а Риан из этого «лишнего» не раздула скандал. — Мне кажется, следует сделать перерыв и отдохнуть.
— Перекусить, — добавила я, вспомнив, что с утра толком ничего не ела. Будь здесь Дэриэлл, не миновать мне нотации на тему здорового питания и правильной работы желудка.
— Пойдем, —
Это «тетенька» было настолько не к месту — нелепое, комичное и жалобное, что напряжение, электричеством наполнившее воздух, рассеялось, оставив лишь неприятный осадок в памяти.
— Нужно, — рассмеялась Риан и вдруг неожиданно добавила: — Если вас интересует… специфическая пища, я могу прислать кого-нибудь из Искателей. Среди них есть любопытствующие и любители экстремальных развлечений.
На лице Ксиля появилась заинтересованность. Он инстинктивно облизнул губы — быстро и незаметно, но, поймав на себе внимательный взгляд Риан, повторил движение — уже медленно и провокационно. Тантаэ никак это не прокомментировал, но глаза у него стали, как у Элен, когда Хелкар без предупреждения возвращался домой только под утро.
— Не надо, — с неохотой отказался Максимилиан. Я проглотила смешок: похоже, Пепельный князь Ксилю и впрямь приходился нянькой… или дело было в другом? — Через несколько дней — возможно. Идем, Найта.
Уходя, я услышала, как Тантаэ объясняет вполголоса королевам:
— Дэй-а-Натье и Северный князь сейчас в эмоциональной связке. И вряд ли девочке пойдет на пользу встряска, которую испытывает шакаи-ар, когда…
Максимилиан с выражением величайшего отвращения на лице захлопнул дверь.
— Мы еще не вышли, а они уже начали сплетничать, — подосадовал князь.
— И так всегда? — сочувственно спросила я.
— Всегда, — с грустью согласился Ксиль. — Тай — неплохой парень, только уж излишне предусмотрительный и заботливый.
— А это может довести кого угодно, — я вспомнила незабвенную тетушку Лиссэ и содрогнулась.
Максимилиан искоса глянул на меня.
— И знаешь, что самое плохое, Найта? Он всегда оказывается прав.
Я посмотрела на печального, даже несчастного князя, вспомнила, сколько ему лет… и расхохоталась. Глядя на меня, Ксиль и сам улыбнулся.
— Правильно говорят — для родителей ты всю жизнь ребенок, а Тантаэ… Идем уже, — хмыкнул он, цепляя меня под руку. — Кстати, а эта твоя Лиссэ тоже всегда оказывается права?
— К счастью, нет, — ответила я, вытирая выступившие от смеха слезы. — Она бывает права, только если знает что-то наверняка, а разбирается далеко не во всем. Другое дело Айне… Ее и переспорить невозможно, и даже если она ошибется, то перевернет все с ног на голову, и в итоге я все равно окажусь виноватой. Но к этому можно привыкнуть.
— А меня Тантаэ иногда просто до бешенства доводит, — признался Максимилиан, оглядываясь на замок с таким видом, будто ожидал, что Пепельный князь выскочит на порог и закричит грозно: «А я все слышал!». — Спорить с ним — дело гиблое, он же дипломат прирожденный. Я дела привык по-другому
Хоть Ксиль и говорил совершенно искренне, я засомневалась, что он такой уж прямолинейный задира. Слишком он скрытным был для такой роли… и слишком любил использовать в повседневной жизни подлые психологические штучки. Ну, например, давить на жалость или манипулировать инстинктами. Не случайно же Ксиль начинал строить глазки Риан именно тогда, когда ее суровость из показной начинала переходить в настоящую.
Однако свои рассуждения я предпочла оставить при себе и спросить беспечно:
— И кто обычно побеждает?
— Я. Всегда, — не без гордости ответил Максимилиан, но потом все же добавил: — Правда, иногда палку перегибаю, и Тая приходится откачивать… ну, нашими методами. И тогда мне бывает очень стыдно. Все-таки он заботится обо мне, несмотря на слабость, и у него это получается. Тантаэ классный, — закончил он неожиданно просто, и я невольно улыбнулась:
— Опять ты его захвалил. А я ожидала, что ты не упустишь шанс похвастаться победами.
— Над кем? Над Таем, что ли? Да ну, мы же не всерьез деремся. И не вижу ничего в том, чтобы «захвалить» Тантаэ, он и не такого заслуживает, — пожал плечами князь, очевидно, не ощущая никакой неловкости. Похоже, о друге он мог говорить часами.
Мы немного помолчали. Коварная брусчатка уже не стремилась поймать мои каблуки в смертельный захват, и поэтому прогулка уже не походила на пытку. Можно было неторопливо идти, размышляя, вспоминая… Потом я собралась с духом и рискнула-таки задать давно мучающий меня вопрос:
— Знаешь, смотрю я на вас и никак не пойму, в каких вы… ну… отношениях?
Максимилиан понимающе усмехнулся:
— Не дает покоя сцена в коридоре? А не боишься услышать что-нибудь не слишком приличное? — щеки у меня обдало жаром, но тут дурашливость у Ксиля как ветром сдуло, и продолжил он уже серьезно: — Это довольно сложно объяснить, Найта. Я всегда приносил ему одни неприятности. Характер у меня не самый спокойный, мы часто из-за этого ссоримся. А ведь Тай намного слабее меня, и если я распсихуюсь… В общем, я не раз уже удерживался в последнюю секунду от смертельного удара. Чудо, что до сих пор его не прибил. А он… Он всегда рядом, каких бы глупостей я не наделал. Это похоже на обещание защиты, несмотря ни на что. Я здесь. Ты со мной, не бойся… — он замолчал. — Как брат и отец одновременно. И даже больше. Намного-намного больше…
Почему-то стало грустно. Я осторожно провела пальцами по щеке князя, подсознательно ожидая ощутить горячую влагу, но кожа была сухой и лихорадочно горячей.
— Нервы на взводе, — пробормотал Максимилиан резко запрокидывая голову. Глаза его были крепко зажмурены. Он глубоко вздохнул и обернулся ко мне, виновато улыбаясь: — Все в порядке, Найта. Не принимай близко к сердцу. Кстати, мы уже пришли.
— А где это мы? — я с радостью ухватилась за возможность сменить тему.
— Не узнаешь? — Ксиль снова улыбнулся, на этот раз гораздо веселее. — Между прочим, в этом доме ты провела одну замечательную ночь…