Белые волки. Часть 2. Эльза

Южная Влада

— Сумеречные ведьмы умеют внушать людям то, что пожелают. Ты никогда не думал, что тебе внушили не обращать внимания на поступки и поведение Димитрия? Кто еще был с ним так близок, как не ты? И все-таки именно ты не замечал ничего.

— Не "не замечал", а не задумывался, — губы Яна сжались в суровую складку. — Я вспомнил окту Эвелин. Она приходила в темпл к Сиятельству еще до того, как стала там нонной. Мы приняли ее потом, позже… потому что она попросила… а тогда…

— Кто был с ней, Ян? В тот первый раз, когда она приходила?

Вспоминай.

— Я не помню… — лицо его стало бледным, но вдруг прояснилось: — Хотя нет, погоди. Почему-то у меня всплыла в памяти майстра Маргерита.

— Дочка рыбного короля? — удивился Алекс.

Рыбным королем в столице называли крупного магната, владеющего рыболовецким промыслом на реке. Ему принадлежали и картели, и перерабатывающие цеха, и магазины. Его дочь была молода, хороша собой и неприступна для алчных женихов, как сама наследница канцлера.

— Тогда он еще не был рыбным королем, — отмахнулся Ян, — но его дела уже шли в гору. Мне кажется, Маргерита приходила к Сиятельству вместе с Эвелин, а на прощание поцеловала меня. — Он коснулся губ. — Я надеялся, что смогу потом затащить ее в укромный уголок. Только этот момент и запомнил.

— Значит, ты присутствовал на их встрече с Димитрием? О чем они говорили?

— Присутствовал. Но не помню ничего.

— Вспомнишь еще кого-нибудь?

— Нет.

— А Димитрий?

— Он никогда не разговаривал со мной о том визите. Я могу спросить, но не уверен, что помнит и он, — внезапно глаза Яна загорелись. — Так что, по-твоему, с Сиятельством?

— На нем наложена печать проклятия, — признался Алекс.

— Какая печать? Для чего?

— Это я и пытаюсь выяснить. С твоей помощью.

Ян тряхнул головой.

— А зачем тогда ведьмам зачаровывать меня?

Этот вопрос показался Алексу более сложным.

— Если Димитрий выполняет чьи-то приказы, — начал рассуждать он вслух, — то является оружием в чужих руках. Примерно так, как я становился оружием в его руках, когда попадал под внушение альфы. — Вспоминать и даже думать об этом было неприятно. — Возможно, этот кто-то хотел, чтобы его оружие оставалось боеспособным как можно дольше. Для этого к нему приставили тебя. Чтобы ты помогал ему выполнять его функцию. Ты ведь помогал?

Ян помрачнел.

— Ты даже не можешь представить себе как, друг мой Алекс, — его кулаки сжались, — что я должен теперь сделать?

— Для начала вести себя непринужденно, — Алекс откинулся на спинку стула, улыбнулся ему и отсалютовал полупустой кружкой. — Мы не знаем ведьм в лицо, но они знают нас, и пример окты Эвелин показывает, что они могут оказаться совсем рядом.

— Ты убил ее? — Ян мгновенно переменился в лице, сделал вид, что поглощен выступлением на сцене.

— Давай я лучше не буду отвечать тебе на этот вопрос, — ухмыльнулся Алекс. — И отсюда вытекает второе: не вздумай сам лезть на рожон. Наблюдай, запоминай, приглядывай за Димитрием, но помни — если ты поддался незаметному

внушению, ты против них как малое дитя.

— А ты? — парировал Ян.

Пришлось вкратце рассказать ему об истинных, минуя, естественно, историю с Эльзой. Версия Алекса строилась лишь на сундучке деда, якобы случайно найденном в старых вещах. Этого оказалось достаточно, и Ян купился. Они договорились проследить за Маргеритой и разузнать о ней побольше — благо опыт слежки и сбора информации имелся и у одного, и у другого — после чего взять ее в оборот, заставить признаться в ведьминской силе и пытать, пока не расскажет о загадочном Хозяине. Алексу даже на секунду подумалось, что если бы не Димитрий, они с Яном могли бы стать настоящими друзьями.

Но прошлое оставалось прошлым, и, пожимая Яну руку на прощание, он снова испытал глухую тяжесть, которую поторопился подавить в себе. Они расплатились за заказ, вместе вышли на улицу, слегка пошатываясь и наперебой рассказывая что-то друг другу, как и полагается хорошо отдохнувшим людям. В спину им летел визг скрипки и громкий смех. Вышколенный водитель завел мотор и вышел, чтобы придержать дверцу для начальника личной охраны наместника.

На прощание Ян странно блеснул глазами и наклонился ниже к уху Алекса, будто бы опираясь на его плечо.

— У меня к тебе просьба, мой друг. Если доведется разговаривать с Сиятельством, не говори, что и мои мозги запудрили эти тлятские ведьмы. Я сам в любом случае поговорить с ним не смогу: эту тему не передашь через третьих лиц, а с глазу на глаз мы давно уже не встречались, — в его голосе прозвучали грустные нотки.

— Почему не говорить? — удивился Алекс.

Ян невесело усмехнулся.

— Счастливый ты человек, раз не понимаешь. Узнать, что твой единственный верный друг верен тебе только потому, что его заставили… я не хочу ему такого.

— Я не думаю, что ты верен ему только из-за внушения, — зачем-то попытался утешить его Алекс и даже похлопал по плечу. — За столько лет можно и по-настоящему подружиться.

Ян покусал губы и пнул до блеска начищенным ботинком мелкий камушек на асфальте. Его водитель продолжал стоять по струнке у распахнутой двери, у кара работал мотор, а с неба начал накрапывать мелкий зимний дождик.

— Ты ведь так и не знаешь, почему Сиятельство прогнал меня?

— Не знаю, — согласился Алекс.

Ян задумчиво покивал.

— Тогда мне казалось, что я поступаю, как настоящий друг. Но теперь, после разговора с тобой, друг мой Алекс, мне начинает казаться, что настоящие друзья так не поступают. Может быть, это не я, а ты — его единственный друг? Ты хотя бы спасаешь его не по внушению…

"Я спасаю, прежде всего, Эльзу", — подумал Алекс, но промолчал.

— Я убил его. Я убил его вот этими самыми руками, — Ян потряс растопыренными пальцами, его губы дернулись. Он пошел к кару и бросил, не оборачиваясь. — Лучше бы он и правда тогда умер.