Белый гонец
Шрифт:
– Вот, видите! – снова восторжествовал Ваня, и в его глазах загорелись подозрительные огоньки: а не сговорился ли уже по телефону этот академик со Стасом, чтобы таким образом лишить его грамоты или сбить на нее цену?
Но академик тут же вернул его на свое место.
– Увы, современная печать, а точнее – просто штамп, какой ставят на дорогих кожаных изделиях… Вот видите – в самом углу просвечивается дата и знак качества.
– Где-где штамп? – заволновался на этот раз уже Стас и, взглянув на «грамоту» под увеличительное стекло,
Владимир Всеволодович с немалым удивлением посмотрел на него и, не скрывая упрека, сказал:
– Станислав, я всегда считал тебя за умного, благородного человека. Но здесь, прости, такое мальчишество… Зачем тебе все это понадобилось?
Стас виновато посмотрел на академика, потом на Ваню:
– Видите ли, Владимир Всеволодович, Ванька так увлекся поисками настоящей грамоты, что его любым способом нужно было как-то остановить. Отрезвить. Привести в чувство.
– А о дальнейших последствиях ты подумал? – строго спросил у него академик.
Стас лишь вздохнул в ответ:
– Тогда главное было - спасти его... Простите меня… И ты, Вань, прости, если сможешь…
Ваня был подавлен. Ошеломлен. Уничтожен.
– Ах, вон оно что, - понял, наконец, он все, - ты с художником эту «грамоту» изготовил, Ленка ее под камень подсунула, потом ты мне про этот камень сказал, а я… Ненавиж-ж-жу!
– вкладывая в свой голос всю ярость, злобу и даже возможную еще месть, прошипел он и отвернулся от Стаса, словно того и не было в комнате.
– Ну, будет, будет! – примирительным тоном заметил академик. – В науке это бывает. Тут нам главное бы за спорами не забыть. Ну, ладно это… - брезгливо отшвырнул он от себя подальше подделку.
– Но ведь подлинная грамота же была?
– Да! Была!– ударяя себя кулаком в грудь, подтвердил Ваня. – И никто до меня ее не видел! Честное слово! И слово Володимеръ там было! Разве б я сам до него додумался?!
– Вот видите, - задумчиво сказал академик. – Значит, у нас еще есть надежда отыскать ее!
– И отыщем! Непременно найдем! – принялся убеждать Стас и Ваню, и явно расстроенного академика.
– Ага…- проворчал Ваня.
– Если только до этого Градов не успеет затопить нашу Покровку!
– Как это затопить?! – не понял Владимир Всеволодович.
– А вот так, чтобы один большой человек Соколов сделал на этом месте большое озеро и катался на нем в своей большой яхте! – пояснила молчавшая до сих пор Лена.
– Да вы что… Такие красивые места… – ошеломленно покачал головой академик.
– Наверняка ценные и с исторической точки зрения! Много всякого сумасшедшего бывало в различные времена – и при Калигуле, и при Нероне, да и при наших не столь отдаленных правителях, но чтобы такое… А сами-то жители что?
– Все село разделилось почти поровну! Ругаются, ссорятся, спорят… – ответил Стас и пожал плечами.
– Так сказать – настоящий пожар в Китеж-граде!
– Да,
– А в вашей науке как было? – чтобы хоть как-то поддержать разговор, уточнила Лена. – Ну, в смысле, чем гасили пожары? Пожарных машин и огнетушителей ведь тогда не было!
– Песком, водой, но, прежде всего – молитвой! – охотно ответил Владимир Всеволодович.
– Устраивали целые крестные ходы вокруг горящего города, и, представьте себе, очень часто та часть, которую успевали обойти, уцелевала вместе с домами и храмами! Вдруг внезапно начинался дождь, или ветер менял направление, а бывало, что огонь просто затихал, словно сам по себе… Но, впрочем, довольно, пожалуй, на сегодня истории… - неожиданно как-то сникнув, попросил он.
– Я, кажется, первый раз в жизни слегка устал от нее….
Академик, и правда, выглядел так, словно сразу прибавил в годах. Он тяжело опустился на стул и сказал:
– Давайте лучше, если можно, слегка позавтракаем, затем сходим, посетим отца Тихона и, простите, сегодня же я домой! Может, успею еще на обратный поезд!
– А я побежал искать настоящую грамоту! – крикнул Ваня и, даже не прощаясь с пожелавшим ему удачи академиком, выбежал из дома.
– Простите его, Владимир Всеволодович… - извинился за друга Стас. – А главное меня простите! Я ведь хотел сразу вас предупредить, но вы уже отключили телефон в Москве. А там, на станции, Ванька все время не давал мне подойти к вам. Правда, Ленка?
Но та ничего не сказала, только, отвернувшись, согласно пожала плечами.
К счастью Владимир Всеволодович все понял.
– Ничего! – похлопал по плечу он готового заплакать от досады Стаса, хотя сам был расстроен намного больше него.
А дальше и вовсе все было как-то скомкано и грустно.
Владимир Всеволодович с отсутствующим видом позавтракал. Еще раз осмотрел старинные вещи на столе и, не глядя в сторону злосчастной грамоты, вместе со Стасом и Леной вышел из дома.
4
Лена как всегда хотела знать все сразу и тут же…
На улицах Покровки, и особенно подойдя к церковным воротам, академик стал понемногу оживляться.
Он обошел всю церковь, залез в подвал, где, как предупредил его сторож, есть очень древний подземный ход и, наконец, сказал, что до этой - тут стояла другая церковь, до нее еще одна, и вообще, на этом месте всегда был храм, чуть ли не со времен Владимира Мономаха.
– Так что эти места никак нельзя, нет – просто преступно уничтожать и тем более затоплять! – уверенно заявил он.
– У меня есть друг в ГосДуме. Сегодня же я созвонюсь с ним, попрошу подготовить соответствующий документ, временную так сказать охранную грамоту, и с первым же поездом переправлю ее вам!