Белый гонец

Санин Евгений Георгиевич

3

– Ай да хан! – восторженно закричали половцы.

Половцы, то и дело в страхе оглядываясь по сторонам, быстро погасили костер и разлеглись вкруг его остывающего тепла. А отроков, связав, бросили рядом. Тупларь, доживающий не то, что свои последние часы, но уже и минуты, сжалившись, принес им две большие охапки еловых веток. На них было куда теплее и мягче, чем просто на снегу.

Славко лежал молча, отдыхая, словно человек, выполнивший нелегкую работу – вспахавший поле, выкосивший луг или построивший

дом... А Звенислав, качая головой, только и делал, что повторял одно и то же: «Ну, Славко!.. Ну, Славко!..»

– Ну, Славко! – в который раз сказал он.
– Как же ты додумался до всего этого?

Славко недоуменно посмотрел на него и устало ответил:

– Я и сам не знаю. Сначала, как мы и договорились, хотел просто вырвать у хана грамоту да бросить в костер. А когда этот Узлюк…

– Кто-кто?

– Да во-он тот половец, который все: «Одной стрелой, одной стрелой двоих…»

– Ох, и надоел же он мне! – поморщился Звенислав.

– Мне тоже! – согласно кивнул Славко и продолжил: - Так вот, когда он опять это сказал, то я и смекнул: а почему бы мне самому так не сделать? Как говорят у нас, одной стрелой - тьфу! – одним ударом двух зайцев убить!

– То есть и грамоту сжечь, и про Корсунь сказать?

– Ну да!

– Здорово…

– Только, думаю, не сразу. А чтоб хан поверил! Он золото любит, вот я и торговаться стал!

– Да, ты так торговался, что мой отец, наверное, позавидовал бы!

Славко усмехнулся, умалчивая, что научился так торговаться в споре со Звениславом об одолень-траве, и только сказал:

– Ну, а когда грамота, считай, уже в моих руках была, дальше требовалось, чтобы хан в каждое ее слово поверил… А как это было сделать? Он ведь не одну грамоту от князей получал! А я кроме этой, ни одной и в глаза-то не видел! Тут я и вспомнил про гонца… хм-мм… гонца… гонца…

– Ты что это замолчал?
– заторопил Звенислав.

– Да так… ничего, - словно очнувшись, посмотрел на него Славко.
– На чем я остановился?

– На гонце! – удивленно напомнил тот.

– Ах, да! Гонце… гонце…

– Да что с тобой, наконец? – не на шутку встревожился Звенислав.

– Я говорю, вот и стал тогда повторять то, что твердил он в бреду!

– А я-то подумал, что ты, и правда…

– За тридцать – златников Русь решил продать? – насмешливо уточнил Славко.

– Да!.. – виновато вздохнул Звенислав.
– Аж в глазах темно стало. Даже не помню, как и драться полез! Ты уж прости, вон, как кулаками тебя отходил…

– Да мне только того и надо было! – усмехнулся Славко.
– Как только ты на меня кинулся, да еще и убить захотел - видел бы ты тогда свои глаза - тут хан совсем нам поверил! Вон слышишь, как теперь радуется?

Славко кивнул на хана, который с довольным видом разговаривал с воинами, делясь своими богатыми планами. И оба отрока, прервав разговор, невольно стали прислушиваться

к его словам.

А хан тем временем радостно приговаривал:

– Вот она, где была правда – в грамоте! Не зря мы за ней поехали! Купца, так уж и быть, отпущ-щу!

– Слыхал, это же он – про твоего отца! – шепнул Славко.

– Слава Богу! – откликнулся влажным голосом Звенислав. – Не будь я связан – сто земных поклонов бы положил!

– А этого дважды предателя, князя-изгоя… - гневно продолжал между тем Белдуз.

– Хан, позволь мне, когда вернемся, я его одного – двумя стрелами! – умоляющим тоном попросил Узлюк.

– Хоть тремя! – великодушно согласился хан.

– Ну, хоть раз его стрелы доброе дело сделают! – с облегчением шепнул Звениславу Славко.

А хан все продолжал:

– В Корсунь верного ч-человека пошлю. Скажу, чтоб они к набегу русских, как с-следует, подготовились. Чтоб их под стенами крепости два мес-сяца продержали. А мы за это время откормим своих коней…Соберем всю Степь. И – таким набегом, какого никогда не было, пойдем на всю беззащитную Русь!

– Ай, да хан! – восторженно закричали половцы.
– Всю Степь!

– На всю Русь!

– Такое придумать!

– Тут никаких стрел не хватит!.. – озадаченно покачал головой Узлюк.

– Ха-ха-ха! – перебивая всех, смеялся Белдуз.
– Русь на Корсунь, а мы – на Русь! Все сожжем, все заберем! Никого не ос-ставим!

– Слыхал? – подтолкнул плечом Славку Звенислав. – А все ты!

– Мы! – поправил его тот.
– Мономах, ты, я, гонец! Хм-мм… гонец … Конечно, здорово, что мы такого хана перехитрили. Только все это - зря!

– Как это зря? – даже обиделся купеческий сын.
– Ты же ведь сам видишь, поверил нам хан, поверил!!

– Хан-то поверил, а вот Мономах…

– Что Мономах?

– Да я вот все про гонца думаю, – признался Славко.
– Привязал ты его хорошо, конь наш тоже еще не слаб. Доедет ведь он до князя, он же - гонец!

– Ну, допустим, доедет, – согласился Звенислав.
– И – что?..

Славко помолчал и вздохнул:

– А то, что отменит Мономах этот поход! Он-то ведь, помудрей хана будет, сразу догадается, что тот не поверит слуху про Корсунь, коли грамота в его руках оказалась…

Огорченные Славкиным открытием, оба отрока долго лежали молча.

Наконец, Звенислав, чуть не плача, шепнул, кивая на веселившихся половцев:

– А хан-то поверил…

– И, что самое обидное – Мономаху про то не ведомо! – с болью в голосе добавил Славко.

Они еще помолчали, и Звенислав, поворачиваясь, со стоном, спросил:

– Все мне ясно, одного не пойму: зачем ты Мономахом-то их напугал?

– А я и сам не знаю, зачем! – отозвался Славко. – Само получилось. Будто защиты у него попросил…

– Как это? – не понял Звенислав.
– Чем он нам издали помочь может?