Белый вор
Шрифт:
По дороге в город Кощей. Перетирая в голове случай с выстрелом и взрывом, допытывался у Странника, есть ли у него враги. Врагов было небо необъятное. Но никто не видел, чтобы за ними следовал кто-то или хоть по воздуху летел. Оставалось предполагать, что стрелял кто-то из приятелей старшого, в отместку за ранение. Так делалось понятнее и легче. А вот лазил или нет неизвестный в подвале склада, оставалось другим тёмным вопросом.
Под Магаданом собак распустили. Ехать на них дальше, лишь внимание привлекать экстримом. Добрались на попутке. На окраине Магадана пересели на такси. Уговорив въехать за ворота дома, чтобы разгрузиться, Пятидесятник
Глубоко за полночь Странник, обожавший чистоту, сказал Пятидесятнику нагреть воды. Собрался он помыться. Кощей просился домой. Его не отпустил. Позволил фраерку исключительно мамке звякнуть, мол, зависает у корешей. Мамка высказала в трубку о пьянстве сына всё, что думала. И с работы его, дурака, скоро выгонят.
9
ПЯТНАДЦАТАЯ
Степанов выпрыгнул с вертолёта и, нагибая голову и придерживая шапку, прошёл под винтом. Колкая сыпучая пурга летела в лицо, мешала видеть.
Навстречу шагнул крупный мужчина, протянул широкую ладонь без перчатки. Впрыгнули в вездеход и, рассекая фарами молочную взвесь, двинулись к зоне.
Степанов разглядел выплывшие из непогоды коттеджи, где жили офицеры, контролёры и обслуга, казарму ВВ и двухэтажное здание администрации, над которым бешено колотился флаг. Через дорогу от штаба простиралась колючка, обязанная быть вспаханной контрольная полоса, из-за вечной мерзлоты вздыбившаяся валунами, и вставали неровные стены, прерываемые дюжиной вышек.
Крупный мужчина оказался начальником ИТУ, или Хозяином, как его здесь величали. Он предложил Степанову выбор, поехать передохнуть в приготовленные ему апартаменты гостевого домика или сразу приступить к делу. Степанов выбрал последнее. Инспекторская работа на Северах давно открыла, что отдых неминуемо кончается пьянкой с высшими милицейскими чинами. Степанов же голову хотел иметь свежей. Уж, больно происшествие, из-за которого он прибыл, было громкое и неординарное, грозящее выговорами, занесениями и даже отставками.
В просторном кабинете Хозяина, стояла кондовая мебель из ДСП. За столом с утра ожидали – замначальника ИТУ, старший оперуполномоченный, инструктор по воспитательной работе среди осуждённых и представитель магаданского управления. С магаданским полковником Степанов позже близко сошёлся, сразу запомнив имя – Василий Николаевич.
Замначальника ИТУ ( Кум – по воровской терминологии ) был вялый, безвольный с серым лицом и красным носом майор. Он мало, в чём нуждается по жизни, кроме стакана, и подобострастно ловил каждый взгляд начальника. Опер казался глуповатым и резким, лицо его словно вырубили из тонкой доски. Он облокотился на стул рядом с замом. Степанов предположил, они пьют вместе. Магаданский полковник от долгого ожидания прилёта Степанова, задержавшегося по вине дурной погоды, тоже совсем опух. Он стоял. Разминал ноги за спиной опера и зама. Они составляли трио. Инструктором была молодая энергичная женщина, попавшая на «строгач» по распределению после Юридического. Ей не приходилось прятать под форму сексапильность. Она у неё у неё отсутствовала.
Степанов сел на скрипучий стул рядом с книжным шкафом, где от былых времён осталось собрание сочинений Ленина. Тома стояли не по очереди, некоторые – корешками внутрь.
Степанов предложил изложить дело по существу. Хозяин тяжёлой ладонью огладил бугристую лысину.
Вкратце,
Хозяин, Кум и Опер лично встретились с Ахмедовым. Его попытались задобрить, угостили чаем, передали блок «мальборо». Ахмедов обещал сотрудничать с администрацией, не предпринимать ни каких не согласованных действий, колеблющих установленный порядок, особенно в дни крупных государственных праздников. Слово сдержали: поместили в камеру, без телевизора, но на двоих, врач выписал справку, освобождающую от работ, что у Странника туберкулёз и назначил улучшенное питание.
Поначалу Ахмедов вёл себя смирно. Вокруг него сгруппировалась «семья» из других осуждённых с крупными сроками, «шерсти», или блатарей. На специальной «стрелке» Странник договорился о разделе сфер влияния с главным авторитетом зоны – паханом Гордеем. Но так как в «семью» Странника перетекли осуждённые из других «семей», появились недовольные. Зона строгая и авторитетов было пять. Оттекшие мужики несли посылки и передачи теперь Страннику, обещавшему защиту за позволение « справедливо» распределять продукты, т.е. часть оставлять себе и «шерсти».
Особенно недовольны Странником стали кавказские группировки, простые уголовники и участника бандформирований. Из-за фамилии Странника Ахмедов, его считали нерусским и отток в его «семью» шёл как раз из кавказских сообществ. Недруги распустили слух, что Странник не вор, а лишь выдаёт себя за вора в законе, для понтов, получения привилегий. Верные люди посчитали слух клеветой пущенной кавказцами. Вскоре тюремная почта принесла подтверждение, Странник никогда не признавался вором в Самарканде, как говорил. Он назвал город подальше, надеясь , что не проверят. На самом деле он сотрудник прокуратуры из Ейска, застреливший в пылу конфликта коллег…
– Но вы то проверили?.. Ахмедов сотрудник ейской прокуратуры или вор в законе? – перебил Степанов.
Хозяин посмотрел на Опера.
– Мы сделали запрос, - поспешно сообщил Опер.
– А дело Ахмедова? Что написано в деле? – нетерпеливо направлял беседу Степанов.
– Дело утеряно при пересылке, - доложил Зам. – Часть документов восстановлена, другие – ещё нет. Ждём с почтой.
– Выходит, зэковские ксивы быстрее доходят, чем мы можем подтвердить личность и уголовные статьи Ахмедова.
– Ахмедов прибыл из Красноярска, а там в пересыльной тюрьме бунт случился из-за задержки в распределении осужденных по колониям, - вступился магаданский полковник. – Товарищ Степанов, вы в столице не могли не слышать? Осужденные сломали перекрытия, стены, объединили четыре камеры. Сожгли архив…
– Надолго была задержка с распределением?
– На два – три года…Действительно, сейчас мы со всей определённостью не можем утверждать, вор ли в законе Ахмедов или сотрудник провинциальной прокуратуры. Судя по тому, что его отправили не на милицейский спец, а к Воронину, - магаданский мент кивнул на Хозяина, - Ахмедов – банальный уголовник. Хотя повторяю, на сто процентов не можем гарантировать.