Бенефис дьявола
Шрифт:
– Может, наши коммерсанты это и практикуют, но я, Иван Сергеевич, откаты ни от кого не получаю.
Иван немного смутился от такого поворота, но, по крайней мере, удостоверился, что этот скромный мышонок действительно разбирается в порученных вопросах и навряд ли имеет какой-либо интерес от поставок материалов для нужд фирмы.
– Не принимайте буквально мои слова, Лиза, я вовсе не собирался вас обидеть, поверьте. Насколько я знаю, у руководства нет претензий ни к вам, ни к работе, которую вы делаете, так что простите, ради Бога, если мой вопрос был поставлен… некорректно.
– Да
– Ладно, не буду вас больше задерживать. Единственное, о чем хочу попросить, это не распространяться в офисе о нашем разговоре, хорошо?
– Хорошо.
– Спасибо, всего доброго.
– До свидания, - она тихо вышла, прикрыв за собой дверь.
Не считая Натальи Николаевны, это было его первое собеседование с персоналом фирмы, и он очень педантично к нему готовился. Ему не хотелось заранее назначать время, чтобы не возникло ненужного ажиотажа среди сотрудников, и Иван намеревался постепенно переговорить с одним, да с другим, да с третьим, пока в его распоряжении не окажется достаточно информации, чтобы сложилось четкое и определенное мнение о положении вещей в компании.
Пока он не мог с определенной долей вероятности уяснить для себя, что же вынудило Бориса сменить поставщиков, а это, как ему представлялось, и было краеугольным камнем всей финансовой политики последнего полугодия. Он прошелся по кабинету, сложив руки за спиной, пытаясь поставить себя на место брата. Из этого ничего не получалось – он не мог мыслить мозгами Борьки, потому что мозги у них были разные, хоть и головы похожие, и опыт в бизнесе тоже, принимая во внимание, что у него, Ивана, этого опыта вообще не было. Сейчас он просто исходил из здравого смысла, а этого, возможно, было недостаточно, чтобы до конца выяснить мотивы того или иного решения, принимаемого генеральным директором предприятия. И хотя ему приходилось по работе курировать несколько отдельных хозяйств, разбросанных по району, личного опыта в бизнесе это ему не прибавляло, а лишь упрочивало его позицию бюрократа, с чем он никак не хотел мириться.
Ну что ж, нужно встретиться с начальником производственного отдела. Он поднял трубку телефона и, взглянув на справочник внутренних номеров, висевший напротив, приколотый к стене, набрал требуемые цифры. После третьего двойного сигнала ему ответили:
– Производственный… слушаю.
– Виктор Станиславович?
– Да, кто это?
– Это Иван Сергеевич Сидоров. Могу я с вами пообщаться буквально пять минут?
– Да, Иван Сергеевич, где вас найти?
– Это комната прямо напротив стола офис-менеджера по общему коридору.
– Понял, сейчас буду.
– Спасибо.
Он положил трубку и приготовился к очередной встрече. Судя по голосу, Виктор Станиславович был бывшим военным – фразы строил четко и предельно лаконично, хорошо поставленным громким голосом. С таким людьми всегда легче работать, подумал Иван, у них дисциплина в крови и нацеленность на конкретный результат. Главное, четко сформулировать задачу и определить фронт действия, и можно быть спокойным, что эта задача будет выполнена. У него в районе трое директоров хозяйств были отставными военными, и эти хозяйства
В дверь постучали.
– Да-да, войдите.
На пороге появился высокий широкоплечий мужчина лет сорока семи, который с порога отчеканил:
– Старосельцев Виктор Станиславович.
Иван улыбнулся: он не ошибся в своих предположениях.
– Очень рад, Виктор Станиславович, здравствуйте еще раз! Присаживайтесь, пожалуйста, - он указал жестом на кресло возле своего стола. – Я вникаю мало-помалу в ситуацию, и хотел бы с вами тоже познакомиться и задать несколько вопросов.
– Слушаю вас, Иван Сергеевич, - ответил Старосельцев, присаживаясь в кресло, где до этого сидела Елизавета.
– Как производство? – задал первый общий вопрос Иван.
– Нормально, по плану. Могли бы и больше домиков выпускать, но мощности пока не позволяют.
– Поставщики не подводят?
– Это бывает. Хорошо, если на складе запас есть, а то можно ведь и покупателей подвести, а они вперед платят. В основном, утеплители припоздняются, изовер…
– А прежние поставщики не подводили? Ну, те, что в том году еще были?
– Поляки? С теми как-то проще было, может от того, что тоже наши, славяне.
– Но это же бизнес, здесь роль должны играть в первую очередь репутация и деньги.
– Скажем так: объемы они выдерживают, но качество материалов совсем не то.
– То есть? Мы же перешли на улучшенное качество.
– В том-то и дело, что перешли, а та же шпатлёвка идет то с недовесом, то мешки подмоченные, то с прорезями, а вы же понимаете, что это значит для сухой смеси – влага попала, и, считай, можно выбрасывать.
– А Борис Сергеевич в курсе был?
– Мы докладывали на планерках, но, наверно, руки так у него и не дошли. Конечно, он был озабочен: до тонны смесей уходило на списание только из-за нарушения герметичности упаковки, а это ж всё денег стоит.
– Мы выставляли претензии?
– Конечно: оформляли актом, потом Елизавета передавала по факсу, получали подтверждение, извинения, замену – всё как положено, но иногда случался и простой по два-три дня. А что такое простой – это незаработанные средства, то есть косвенные убытки.
– Да, вы правы. Ну а как сейчас ситуация?
– Мы недавно переговорили с логисткой, да с маркетологом, и решили всё-таки опять на поляков выйти.
– А вы не помните, чья изначально инициатива была отказаться от их поставок?
– Это еще в том году было принято решение… Сейчас трудно сказать, нужно поднять, наверно, внутреннюю документацию и посмотреть, всё оформлялось в виде служебного доклада. Нам-то, в принципе, без разницы, от какого производителя стены загрунтованы, лишь бы держало, как положено.
– Значит, говорите, качество паршивое совсем, - в задумчивости произнес Иван, делая пометки карандашом в своём блокноте.
– Так точно, польские смеси были лучше, да и фанера надежнее, не слоилась, как эта. Да что с китайцев взять-то?