Бенефис дьявола

Чарков Дмитрий

– Странно, что преступник оставил свои отпечатки. Вы говорите, что он всё так грамотно спланировал.

– В этом-то вся и суть, что тот пакет не должен был попасть к нам, да мы на него и не обратили внимания поначалу-то. По замыслу преступника, убившего предпринимателя, а потом и бомжа, к нам должен был попасть только телефон Сидорова, что в итоге и произошло.

– Погодите, я теряю нить: на телефоне с места убийства Бориса есть два чужих отпечатка, и они же есть на месте убийства Березина. Так?

– Так.

– Значит, и то, и другое убийство было совершено этими двумя людьми. Верно?

– Верно. Но..! Предположим, что преступник хочет запутать следствие, подкинув нам улики с места убийства Сидорова. Если

принять сторону его рассуждений, отпечатки должны были быть найдены только на одном предмете – скажем, на телефоне, правильно? Но результаты экспертизы мы смогли получить спустя только два месяца, поскольку пожар, случившийся в тот же день в здании, где располагается лаборатория, сделал невозможным получить их раньше. Телефон для проверки мне отдала сама Вероника Камова. Причем, по свидетельству офицера, производившего описание сауны, она ночью забрала его с места происшествия, утверждая, что он принадлежит ей. Следовательно, вполне логично, что там присутствуют её отпечатки пальцев.

Светлана смотрела на него и не могла поверить в сказанное.

– Если отпечатков, помимо сидоровских, было два… вы хотите сказать, что на пакете с пистолетом, из которого стреляли в Березина, который признался в убийстве Сидорова… были отпечатки и… Вероники?

Игорь Анатольевич смотрел на Светлану – хорошенькая девчушка, сообразительная.

– Это не я говорю. Говорят факты. Пальцев Березина в сауне гостиницы «Палас» не было. Да и откуда бы они могли там появиться? Было бы странно, если бы он там… гостил. Но было бы логично, если бы он там… убивал. Этот факт мы тоже изначально упустили. Но и пальцев третьего, державшего телефон Сидорова и пакет Березина, в сауне тоже не было. А должны были бы быть на дверях, на косяках, если б убийцей Сидорова был он, этот третий – согласитесь, убивать человека в перчатках, а потом их снять, чтобы позвонить с его же трубки – это абсурд. Да и звонков в указанное время с того телефона не было. Отсюда вывод: он держал телефон Сидорова доубийства предпринимателя. Или после.Но уже с позволения госпожи Камовой, которая еще в сауне положила его себе в сумочку. А потом ещё подержался и за пакет с пистолетом. Если бы не подержался, то, возможно, и вопросов бы не возникло по этим пальчикам: мало ли кто мог еще держать телефон? А её пальчиков в сауне – на любой вкус.

– Гм… Вероника прикончила обоих, что ли? Но это же смешно. Не могу представить, что она может кого-нибудь… задушить.

Прокопенко встал и заходил взад-вперед по комнате.

– Мне тоже это казалось нереальным, глядя на неё, хотя факты и интуиция говорили другое. Не было мотива.

– Я так думаю, что вы его нашли?

Он остановился, налил еще минералки.

– Недавно закончилась аудиторская проверка компании, которую возглавлял Сидоров, - Игорь Анатольевич сделал большой глоток. – Результаты удручающие. Для фирмы. В последние полгода по его распоряжению были осуществлены переводы по фиктивным контрактам в зарубежные банки за строительные материалы, услуги, транспортные расходы на сумму, превышающую полмиллиона долларов, и это пока только подтвержденные факты. На самом деле материалы шли из Китая – как вы понимаете, более дешевые, которые оплачивались с оффшорных счетов якобы поставщиков качественного материала. Таможенные документы, поступавшие в бухгалтерию фирмы для отчетности, были поддельными. Бухгалтер у них – молодая девочка после университета, что с неё взять? Попросту говоря, он отмывал деньги почти в открытую. Внутренней проверки на предприятии не было уже давно. Так вот, через месяц после его смерти деньги, остававшиеся на этих счетах, были сняты по предъявительскому чеку. У нас нет конкретных данных, что они были сняты Камовой – да было бы глупо ожидать, что там засветится эта фамилия, но совпадение по времени её отъезда и обнуление счетов на фоне

изложенных событий, согласитесь, не выглядит случайным.

Он опять сел и закинул ногу на ногу, задев ножку стола, отчего бокал на нём нервно вздрогнул, коснувшись бутылки с минеральной водой. Светлана сидела, откинувшись на жесткую спинку офисного кресла, всё ещё не веря услышанному.

– Вы всё же думаете, что это она убила Бориса?

– Пока других вариантов нет. Смертельной оказалась рана на его горле – смещение шейных позвонков, хрящей, пережатие артерии – это может сделать и ребёнок, в игре неудачно прыгнув с дивана на маму или папу, распластанных на полу. Остальные повреждения, в принципе, были незначительными: сломаны два ребра, задета селезёнка, печень – эти повреждения не дали бы ему умереть, потому что были произведены с недостаточной силой.

– А как же записка?

– Записку написал Березин. Не могу сказать, как его заставили это сделать, хотя существует масса способов заморочить людям голову.

– А тот, третий отпечаток… почему не он?

– Почему не он убийца – я уже объяснил: по логике событий он никак не может быть убийцей Сидорова. Теоретически, убить Березина мог и он, в сговоре с Камовой. Но если б он был в сговоре, да еще и исполнителем в обоих убийствах, то какой смысл ей подставлять его с отпечатками на телефоне Бориса, передавая мне этот телефон? Ведь в этом случае она должна же была знать, что там есть отпечатки её сообщника.

– Да, это было бы… глупо, он же мог бы потом всё рассказать начистоту.

– Да, это реально. Более того, если принять во внимание, что после пожара на Гоголя она думала, будто телефон вместе с отпечатками уничтожен… ей нужно было искать какой-то другой вариант с раскрытием убийства Сидорова, чтобы окончательно и бесповоротно отвезти от себя какие бы то ни было подозрения. Но еще один момент, очень пикантный: на ваш мобильный номер в ночь убийство Сидорова был сделан звонок, в 2.15, с его мобильного телефона.

– Я такого не помню, - она с искренним удивлением смотрела на следователя.

– Причем разговор длился почти четыре минуты, мы проверили.

– Но я бы запомнила! – она растерянно смотрела на него. Прокопенко продолжил:

– А за пять минут перед этим вам звонил Бесчастный со своего телефона. Как так могло быть, если вы находились вместе?

Светлана бессознательно теребила подол своей юбки.

– Я ничего не могу сказать. Пытаюсь вспомнить: мы были в джакузи, потом кидались подушками… или наоборот… потом смотрели реалити-шоу…

– А еще через полчаса Бесчастный звонил на мобильный Сидорова. В это время трубка уже была у Камовой, и она определенно находилась дома, куда её доставил патрульный экипаж, первым прибывший по вызову на место происшествия в «Палас».

Светлана закусила губу.

– Вы меня просто озадачили, - наконец произнесла она. – Я ничего этого не помню, поверьте! Я не помню, чтобы мне кто-то звонил, или чтобы Глеб кому-то звонил.

– А вы, вообще, всё остальное помните в деталях?

Она задумалась.

– Ну… я не помню в деталях, как мы легли спать. То, что было сразу после того, как мы вошли в номер, я помню очень хорошо. Помню, как в джакузи купалась. Погодите, я не помню, чтобы тогда со мной был Глеб.

– Может быть, вы просто знаете,что он с вами там был? – помог ей Игорь Анатольевич.

– Пожалуй, так оно и есть. Я не помню в деталях, но точно знаю, что мы были вместе. А что это меняет?

Прокопенко развел руками:

– Предположительно, вам просто внушили, что вы были вместе. Вот мы и подошли, наконец, к тому, ради чего, собственно, я и заставил вас во всё это вникнуть. Этот третий – единственный свидетель, который должен знать в точности, что и как произошло на самом деле. И я уверен, что в тот вечер в ресторане «Палас» вы, Светлана, его видели.