Бенефис Лиса

Хиггинс Джек

— Абсолютно никаких возражений, штандартенфюрер. Традиционно, там размещают офицеров военного флота, но в настоящий момент у миссис де Виль, хозяйки, на семь-восемь человек меньше, чем ей положено иметь.

— Тогда так тому и быть.

Орсини предложил:

— Я мог бы вас подвезти, если хотите. Моя машина припаркована в конце причала.

— Хорошо, — сказал Мартиньи. — Тогда, я полагаю, будем двигаться.

Они спустились по сходням на причал. Молоденький матрос, стоявший на причале рядом с Е-ботом, подхватил

два их чемодана и последовал за ними. Орсини и Сара шли впереди, а Мартиньи с Мюллером следом.

— Естественно, как только устроюсь, я вернусь в город представиться военному коменданту. Это полковник Хейни, не так ли?

— Так точно, штандартенфюрер. Насколько мне известно, он отбывает на Гернси завтра с самого утра на весь конец недели для встречи с генералом фон Шметтовым.

— Мне, собственно, нужно только представиться ему, — сказал Мартиньи. — От вас я хочу получить одно: транспорт. Мне прекрасно подошел бы Кубельваген, на случай, если придется ездить по пересеченной местности.

Кубельваген для германской армии был эквивалентом Джипа, то-есть основным транспортным средством, способным проехать где угодно.

— С этим проблем не будет, штандартенфюрер. Могу откомандировать одного из своих людей в качестве водителя.

— Нет нужды, — сказал Мартиньи. — Я предпочитаю все делать сам, Мюллер. Я не заблужусь на вашем крошечном острове, поверьте мне.

Мюллер сказал:

— Хотел бы я получить хотя бы намек относительно цели вашего визита.

— Я здесь со специальным заданием от рейхсфюрера Гиммлера, согласованным с самим фюрером. Вы видели мой мандат. Он вызывает у вас сомнения? — спросил Мартиньи.

— Ни в малейшей степени.

— Вот и хорошо. — Они дошли до Мориса-седан, машины Орсини. Матрос стал загружать в нее чемоданы. — Когда придет время, вас проинформируют, когда и если станет необходимо. Я, возможно, загляну к вам еще сегодня. Где вы размещаетесь?

— В отеле Серебристый прилив. Гавр-де-Па.

— Я найду. Тем временем позаботьтесь, чтобы мне доставили машину.

Сара уже устроилась на заднем сиденье. Орсини сел за руль. Мартиньи сел рядом с ним, впереди. Итальянец завел машину, и они поехали.

Пока они ехали по авеню Виктории, между ними и морем двигался военный железнодорожный состав. Мартиньи опустил окно и закурил одну из Житан, которыми его снабдили Крессоны.

— Вам здесь нравится? — спросил он Орсини.

— Есть места много хуже, где можно было бы ждать конца войны. А летом здесь просто замечательно.

Мартиньи сказал:

— Я полагаю, нужно разъяснить некоторое недопонимание. Отец Анн Мари бретонец, но мать англичанка. Она считает, что об этом не следует никому знать, чтобы у нее не возникало осложнений с оккупационными властями. В действительности, это открытие принадлежит одному из моих людей. Счастливое открытие для меня. Оно свело нас вместе, не так ли, любовь моя?

— Интригующая

история, полковник, — сказал Орсини. — Вы можете полностью положиться на мое благоразумие в этом вопросе. Меньше всего мне хотелось бы доставить какие бы то ни было неприятности мадемуазель Латур.

— Хорошо. Я чувствую, что вы меня поняли, — сказал Мартиньи.

В своем офисе в Серебристом приливе Мюллер сидел за столом, обдумывая происшедшее. Спустя некоторое время он включил внутреннюю связь:

— Инспектор Клейст и сержант Грейзер, зайдите ко мне.

Он подошел к окну и посмотрел на улицу. Небо очистилось, стало неожиданно голубым, продолжавшийся прилив укрыл прибрежные скалы покрывалом белой пены. Отворилась дверь, и вошли двое полицейских.

— Вы нас вызывали, господин капитан? — спросил Клейст.

— Да, Вилли. — Мюллер сел за стол, откинулся на спинку стула, закурил и выпустил дым к потолку.

— В чем дело? — спросил инспектор.

— Помнишь старого Дайкхофа, главного детектива в Гамбурге.

— Как я мог его забыть?

— Я всегда помню его правило номер один, с тех пор, когда был еще молодым детективом. Он называл его правилом Дайкхофа.

— Каким бы хорошим не выглядело яйцо, если от него попахивает, значит, оно протухло.

— Точно. — Кивнул Мюллер. — Я чую вонь, Вилли. И дело не в мандате и не во внешнем виде. Своим нутром детектива я чувствую, что здесь что-то не так. Я хочу узнать побольше об этом штандартенфюрере Фогеле.

Клейст явно разволновался.

— Но, господин капитан, ведь не к чему же даже придраться. Не можете же вы просто позвонить рейхсфюреру Гиммлеру и попросить предоставить информацию о его личном представителе.

— Нет, конечно, нет. — Мюллер повернулся. — Но существует другая возможность. Эрнст, твой брат работал когда-то в штабе Гестапо на Альбрехт-штрассе в Берлине, не так ли?

— Питер? Да, господин капитан, но теперь он в штабе в Штудгарте. Криминальный архив, — ответил Грейзер.

— У него, наверняка остались связи в Берлине. Закажи с ним разговор. Спроси о Фогеле. Я хочу узнать, насколько он важная птица.

— Может, мне послать ему телеграмму? Это будет быстрее.

— Ну что ты за дурачина, мне же нужен тайный запрос, — сказал Мюллер устало. — Не открытое разбирательство.

— Но я вынужден вам напомнить, сэр, что звонки в Германию идут, как вы знаете, через Шербур и Париж. В последнее время их приходится заказывать за пятнадцать-шестнадцать часов даже на приоритетном уровне.

— Тогда закажи прямо сейчас, Эрнст. — Молодой человек вышел. Мюллер сказал Клейсту: — Найди Кубельваген. Пусть его доставят к де Вилям. Пока, суть да дело, позаботимся, чтобы он был всем доволен.

Элен раскатывала тесто из картофельной муки, когда в кухню вошел Галлахер.