Бенефис мартовской кошки
Шрифт:
Не в силах сидеть на одном месте, я побежала на кухню, чтобы покурить, и по дороге наступила на мирно спящую Аллочку.
– Чтоб тебя разорвало! – брякнула спросонок злобная девица. – Носишься посередь ночи.
Я плотно закрыла дверь на кухню и распахнула окно. Значит, Комолов принимал участие в похищении Пети. Вот мерзавец! Сначала попытался охмурить Дарью, а когда понял, что деньгами в семье Петровых заведует Арсений, живо сбежал, но решил поправить свое постоянно аховое финансовое положение посредством киднепинга. Интересно, каким образом он осуществил задуманное, а? Впрочем,
В полном ажиотаже я вскочила и забегала по кухне, налетая по очереди на плиту, стол, холодильник и мойку. Я нашла убийцу Комолова! Это Таня Васильева. Хотя вероятней всего, что ее на самом деле зовут иначе. Значит, Стас и сия дама не поделили деньги, вот она и решила избавиться от него.
Постояв секунду у окна, я опять начала носиться по пятиметровому пространству, больно ушибаясь об углы. Как она умудрилась отравить его в консерватории, в ложе директора? Может, сидела рядом и ткнула шприцем? Нет, место Стаса оказалось у стены, справа была я, а яд, насколько помню, был растворен в бутылке минеральной воды, которую мне дал псевдослужитель. Вот еще загадка: откуда взялся этот тип? В консерватории капельдинерами служат женщины!
Чувствуя, что от количества загадок сейчас лопнет голова, я сурово сказала себе: «Остынь! Проблемы следует решать по мере их поступления, в порядке очередности, нечего хвататься разом за все. Сначала разыщи эту Таню и задай негодяйке пару вопросов».
Налетев в очередной раз на холодильник, я остановилась. Нет, отыщу мерзавку и бегом кинусь в милицию. Это она убийца! Совершенно точно! Больше некому! Дамы из светского общества, с которыми жил Стас, никогда не станут марать руки об альфонса. Да и Арина, прилюдно устроившая скандал у консерватории, совершенно ни при чем!
Она была зла на мужика, швырнула ему в лицо кольцо, но она не убивала Стаса, ее саму лишили жизни через некоторое время после его кончины. За что? Кому и чем помешала девушка, беззаботная и красивая?
В полном изнеможении я заметалась по кухне, чувствуя дрожь в желудке. Итак, как следует поступить? Вначале выпить воды и постараться успокоиться. Я ринулась к мойке и сделала то, чего не делала давно, – налила себе воды прямо из-под крана. Хорошо, дальше что?
Блям, блям – раздалось из прихожей. Я уставилась на большие круглые пластмассовые часы, висящие в простенке между шкафчиками. Четыре утра! Кого черт принес в такое время?
Разбуженные собаки огласили квартиру недовольным громким лаем. Я пошла в прихожую, туда же, натягивая по дороге халат, спешила Тина.
– Безобразие, – словно разбуженные змеи, шипели Галя и Аллочка, – спать не дают.
– Заткнитесь, – буркнула Тина и открыла дверь.
– Эта, понимаешь, дрянь выходит, – заорала неопрятная бабища.
Я, разинув рот, смотрела на вошедшую. Нежданная гостья словно переместилась на машине времени из шестидесятых годов. На ее голове топорщились бигуди, жестяные трубочки, перехваченные резинками. Такими пользовалась моя бабушка Афанасия, если собиралась пойти со мной в театр или в консерваторию. Впрочем, у нее имелся и похожий халат, кажется, польского производства, розовый, стеганый, на ощупь совсем не мягкий, а колючий. Правда,
– Что тебе надо, Надюха? – сердито поинтересовалась Тина. – Чего по ночам бузишь?
– Это я бузю? – возмутилась Надюха. – Все наоборот. Устроила у меня над головой спортзал: туды-сюды носются! Потолок трясется! Штукатурка мне в морду летит! Что у тебя творится, а? Женитьба носорогов?
– У нас все спят, – влезла я, – тихо и спокойно. Можете заглянуть в комнату.
– Так про кухню речь! – взвизгнула соседка. – Я-то на ей дрыхну! Кому в голову взбрело взад и вперед мотаться?
Тина открыла узенький шкафчик, вытащила оттуда бутылку водки и сунула тетке:
– На.
– Ага, – бормотнула соседка и прижала бутылку к себе, – тады ладно! Пойду выпью и успокоюсь, а то разнервничалась вся, ровно слоны над черепушкой скачут: бух, бух, бух…
Недовольно сопя, она удалилась. Галя и Аллочка, шумно возмущаясь, улеглись. Я тихонечко вползла на кухню и села на табуретку. Тина вошла следом.
– Иди спать, – вздохнула она, – нечего полуночничать.
– Вовсе я не топала, как бегемот, ну ходила, правда, из угла в угол, но ведь я не вешу сто килограммов!
– Не обращай внимания, – отмахнулась Тина, – Надька пьет по-черному, вот и мается, если не нализалась. Она часто прибегает, знает, что дам пузырек.
– Зачем ты поощряешь алкоголичку?
Тина вздохнула:
– Жалко мне ее! Знаешь, как они живут?
– Ну?
– Квартирка такая, как моя, а обитает в ней восемь человек!
– Сколько???
– Восемь, – повторила Тина, – Надя с мужем Николаем, дети их Лена и Оля, Толя, супруг Ленки, и Сергей с Глебом, внуки, соответственно, Надюхины. А кроме того, бабка имеется, Степанида Петровна.
– Как же они размещаются?
– Да просто! Ленка с мужиком и двумя сыновьями в маломерке, бабка, Надька и Коля в большой. Только у старухи маразм приключился, под себя ходить стала, запах, я тебе скажу! Ну уж не духи «Злато скифов». Вот Надька на кухню и перебралась. Скушает бутылочку, и готово, в наркозе.
Я только качала головой. Бедные люди, не иметь никакой возможности уединиться, спокойно почитать, полежать, постоянно находиться в коллективе родственников… По-моему, жуть!
– У них еще собака есть, – добавила Тина, – кавказец, грязный, просто чума!
Я чуть не упала со стула. Кавказские овчарки огромные собаки.
– Где же она у них помещается?
Тина улыбнулась:
– На балконе живет.
– Да тут лоджия тридцать сантиметров шириной и пятьдесят длиной.
– Так он там стоит. Полдня мордой влево, потом в комнату влезает, поворачивается и мордой вправо устраивается. А на ночь его в прихожей укладывают.
– Зачем же они собаку завели?
Тина пожала плечами:
– Кто же знает? Небось не подумали, что вырастет. Маленький такой хорошенький был, словно игрушечка плюшевая, а потом вымахал до небес! Спать иди. Утро вечера мудренее, не скрипи мозгами, само все разрешится.