Бенни и омар

Колфер Йон

– Ну же, ты, мелкий воришка! – позвал он с большей храбростью в голосе, чем ощущал на самом деле. – Выходи и ^{узнай музыку} (22).

Бенни часто интересовало, что такого страшного было в том, чтобы послушать немного музыки, хотя кое-что из рок-н-ролла семидесятых, что так любил его отец, действительно довольно-таки тяжело воспринималось. Бенни заглянул внутрь. Само собой, дома никого не было. Тридцати секунд будет достаточно, чтобы зайти и выйти. Казалось немного неправильным вламываться в чей-то дом. Да ладно, что здесь можно было сломать? И было ли это домом вообще?

Бенни глубоко вдохнул и тихонько вошел. Здесь было темно,

а сладковатый аромат пряностей ощущался сильнее, чем прежде. Нельзя было предугадать, что может ожидать внутри, притаившись во тьме. Может быть, дрессированный скорпион или что-то в этом роде. В темноте светились две яркие точки. Бенни был на грани того, чтобы развернуться и дать дёру назад, в Мархаба, когда понял, что это были просто два лучика света. В этот момент что-то стукнулось о его голову. Бенни понял, что это была лампочка, когда случайно включил её.

Это место не было таким уж плохим. Размером оно было с кладовую, с потолком высотой в ^{четыре фута} (23). Пол был покрыт разноцветными обрезками коврового покрытия. Эффект получился потрясающий: лоскуты сливались в единое целое и образовывали беспорядочное цветовое переплетение. Если бы ма это увидела, она, вероятнее всего, захотела бы поместить это в рамочку и повесить в гостиной. Стены и потолок лачуги были забраны листами плотного гофрокартона, подогнанными по размеру. Тут даже мебель имелась. А также холодильник, который шумел громче, чем дачный кондиционер. В углу возвышался старинный телевизор, на котором располагался видеомагнитофон. У Бенни было смутное подозрение по поводу того, откуда берётся электричество для техники в этом маленьком убежище.

Теперь стало очевидно, что это место было домом тунисского парнишки, а не просто навесом, спасающим от солнца. В одном из углов теснился узенький матрац, заваленный полотенцами и пафосными диванными подушками. И там, на самой верхней подушке, подобно драгоценной жемчужине, покоился старый грязный теннисный мяч. Бенни почувствовал, как к нему возвращается храбрость.

– Попался! – прошептал он торжествующе, засовывая мяч под футболку. Всё, что ему оставалось сделать, это добежать до стены – и он вернётся в безопасную зону. Сказать по правде, в чужом доме он чувствовал себя несколько неуютно. Плюс, всё, что он знал, было то, что парень вполне мог оказаться Избранным в какой-нибудь группе фанатиков и призвать всех к священной войне. Бенни мог вызвать кровавую баню национального масштаба по чистой случайности. Па его точно за это разукрасит так, что мало не покажется.

Он попятился наружу как собака, уходящая от драки. Жаль, у него не было одной из тех ^{карточек Milk Tray с мужиком в костюме} (24). Это бы научило мелкого тунисца не связываться с Желтобрюхом из Уэксфорда.

При приближающемся шуме работающего двигателя вся его храбрость мгновенно испарилась. Звук был чем-то средним между жужжанием разозленной осы и работающей газонокосилки. Бенни сразу сообразил, что это был один из так называемых мопедов. Он выскочил на солнце и увидел, что маленький мотоцикл вела овца! Овца выглядела столь же удивленной, как и он сам. Затем Бенни заметил две загорелые чумазые руки, торчащие под мышками у животного. Беспомощное травоядное, назначенное пополнить остатки придорожного зверинца, было всего лишь пассажиром.

Бенни вскочил на ноги, мгновенно оценив ситуацию. Он был пойман с поличным на выходе из дома тунисца. У себя в Ирландии, в участке он мог бы выкрутиться из этого положения, но тут, в Африке, вариантов не было. И не было никакой цивилизованной альтернативы

что-нибудь соврать, чтобы избежать неприятностей. Были только он, тунисец и стена. Бенни мог либо идти на прорыв, либо не сдавать свои позиции и ввязаться в перепалку с врагом. Но овца стала последней каплей. Бенни побежал к стене.

Парень отбросил свой блеющий груз и нажал на газ. Поднимая клубы пыли, он повернул в сторону Бенни. Бенни бежал изо всех сил, его дыхание участилось. Тунисец на байке наклонился ниже, его губы были плотно сжаты, а на лице написана решительность. Бенни увеличил ширину шагов, готовясь к прыжку. Три шага, затем прыжок. Но он не принял в расчёт индюшку.

Птица появилась из-за мелкого кустарника. Бенни попытался подпрыгнуть, но то же сделала и индюшка. Место их столкновения тут же превратилось в водоворот из перьев и мельтешащих конечностей. Птица пару раз хорошенько его ущипнула, но Бенни наградил её основательным шлепком куда-то в область головы. Даже со всем его опытом, полученным в драках, Бенни с трудом удержался на ногах. Он был хорош только против внезапных атак огромных и злых защитников.

– Я ел индеек и покрупнее тебя, – презрительно усмехнулся он, даже не взглянув себе за спину.

Рёв мотора становился всё громче. По ногам Бенни ударил гравий, вылетевший из-под колёс. Теперь на него с криками накинулся тунисец. Явно возмущёнными криками. До ограды оставались какие-то дюймы, но Бенни был уверен, что сумеет. Он прыгнул. Его пятки зацепили руль мопеда. Тунисец лбом врезался в конец клюшки для хёрли. Крепкие пальцы Бенни вцепились в верхнюю кромку забора. И вот он уже наверху! Победа. Он посмотрел назад, чтобы на секунду насладиться триумфом, и его настроение изменилось быстрее, чем у макрели, которая только что осознала, что то, что она жуёт, далеко не червяк! Тунисца сбросило с мопеда, он ничком лежал рядом в пыли. Над бровями у него сиял большой красный рубец. Рядом с ним валялся опрокинутый мопед, его незаблокированные колеса продолжали вращаться. Давешний зверинец подобрался поближе взглянуть на своего поверженного хозяина.

«О, Боже, – подумал Бенни. – Он мёртв. Я убил его из-за какого-то паршивого старого теннисного мяча».

Но раньше, чем он успел впасть в панику, мальчишка пошевелился. Издавая громкие стоны, он начал метаться в пыли.

«Да ладно! – подумал Бенни. – Он явно хочет получить компенсацию побольше».

Веки мальчишки приподнялись. Потом снова опустились.

«Упс», – подумал Бенни, опасаясь худшего. Не исключено, что этот парень нарушит запрет и вторгнется в посёлок, отлупив Бенни его же клюшкой… Ещё до того, как сама эта мысль полностью сформировалась у него в мозгу, Бенни уже знал, что произошло. Он проверил свою правую руку. В ней ничего не было. Должно быть, этот идиот своим лбом выбил клюшку у него из рук. На Бенни накатила тошнота. Нет, только не клюшка! Он в надежде улыбнулся мальчишке-тунисцу. Одними губами. Всё остальное его существо мутило от ужаса.

Смуглый парнишка был уже на ногах. Он знал, что у него в руках. Непроницаемость на лице Бенни мгновенно испарилась, когда дело дошло до его клюшки. Может быть, этот парень вернёт её, и они сделают первый шаг по пути становления приятелями, поневоле проникнувшись друг к другу уважением.

Все они уставились на него снизу вверх – две индюшки, овца и разгневанный местный абориген. Они бросали ему вызов спуститься вниз за клюшкой. И он хотел это сделать. Он был вполне уверен, что сможет справиться с мальчишкой и индюшками, но вот овца была тёмной лошадкой. Скрепя сердце, Бенни продолжил сидеть верхом на стене.