(Бес) Предел
Шрифт:
С каким-то неожиданно возникшим любопытством слежу за Инной, и сглатываю, как только вижу в ее руках маленькую коробочку, упакованную в подарочную бумагу.
— Держи.
Беру коробочку с каким-то невероятным предвкушением. Разрывать бумагу жалко, но руки не слушаются, в итоге надрываю упаковку и достаю из коробочки туалетную воду. Кажется, в душе я танцую. Те самые, которые я хотела!
— Я бы хотела сказать, что это дорого и я не возьму, но выпендриваться не буду. Я их беру! — восклицаю я, кидаясь на шею Инне. — Спасибо!
— Пожалуйста.
— А я грешила на плохой день. Это так здорово. Инн?
— Ну чего опять?
— Я уже почти полгода не пою, а что если я вообще разучилась?
— Мне кажется, это как езда на велосипеде-не разучишься.
— А может попробовать отъесться за месяц-другой, волосы как-нибудь красиво заколоть, накраситься, в общем, привести себя в порядок и снова попробовать в какой-нибудь бар устроиться?
— Нет! — категорично произносит Инна, забирая из моих рук туалетную воду. — Я рада твоему порыву вновь превратиться в красивую девушку, но не для тебя это, понимаешь? Вообще мало для кого. Если еще имеешь покровителя, который за тебя заступится, то да. Хочешь в итоге, чтобы в следующий раз довели дело до конца? Мало одного шрама? — напирает Инна, от чего мне вновь становится не по себе. — Так шрамов больше и не будет, сразу укокошат после того, как поимеют. Все, это не обсуждается. Петь можно и на улице, там хоть менты есть, а в баре, кабаке или куда ты там еще хочешь, их не будет. Закрыли тему. Давай лучше чего-нибудь сварганим, да пожрем, день рождения как никак.
— Ладно. Духи-то отдай.
— Держи, — улыбается Инна, протягивая мне флакон.
***
Понимаю, что уже не читаю, а скорее клюю носом, пора заканчивать это гиблое дело и не бороться со сном. Пожалуй, только льющаяся из наушников музыка держит меня на плаву.
Хотя с другой стороны, ложиться еще все равно рано. Наверное, я так бы и решала дилемму под названием «ложиться спать или нет», если бы мой взгляд не зацепился за мужскую фигуру на пороге комнаты. Поднимаю голову и понимаю, что высокий и темноволосый мужчина в пальто нараспашку-это и есть мой оборотень. То есть, не мой, конечно, и не оборотень вовсе, но это точно Игорь. У меня не внезапно возникшая галлюцинация от переедания жареных сыроежек, которые достались Инне от ее бабушки, и съеденные нами несколько часов назад. Блин, а может это все же были не сыроежки, а поганки или мухоморы и это все-таки глюк?! Ущипни себя, Леся! Вместо этого я незаметно для самой себя выключаю музыку и неотрывно слежу за мужчиной.
— Привет, — неожиданно для себя понимаю, что его голос реален, вряд ли это плод моего воображения.
Игорь проходит в комнату, брезгливо оглядывается по сторонам и нехотя, но все же усаживается на застеленную покрывалом кровать Инны. Я не знаю, что со мной происходит, но я не могу вымолвить из себя ни слова, в ответ я так же, как и Игорь уставилась на него. В голову не приходит ни единой мысли, что этот мужчина может здесь делать. Он вновь окидывает взглядом комнату, а я вдруг понимаю, что несмотря на его внешнюю привлекательность, помесь насмешки и откровенного презрения на его лице ко всему окружающему, меня раздражает.
— И чего, твоя подружка трахалась вот на этой кровати? — указывает глазами на Иннину кровать, слегка елозя по ней своей пятой точкой, издавая при этом громкий скрип. — Разве это возможно? Или они соединили ее с твоей? Хотя сомнительно, тут похоже все скрипит, наверное, даже страшно перевернуться.
— И вам здрасьте…
Глава 12
Раньше я никогда не думала, что человек такого статуса может появиться в коммуналке вроде нашей, не говоря уже о том, чтобы сидеть на кровати, которую сам же и забраковал. Но еще больше не вяжется с его образом то, с какой легкостью из него вылетают такие дурости вроде только что произнесенной. Какое ему вообще дело до моей Инны, тем
Играть и дальше в гляделки становится все сложнее. Нет, внешне этот мужчина красив и понаблюдать за ним, по меньшей мере, приятно, но это все, как минимум, странно. А еще очень тяжело выдержать взгляд его пронзительных голубых глаз. Вообще, его можно было бы назвать красивым, по крайней мере, черты его лица это позволяют, но почему-то мне даже мысленно сложно признаться себе в том, что он мне нравится. Наверное, все дело в том, что рядом с ним я ощущаю себя уродиной, какой собственно он меня и считает. Да, пожалуй, стоит хотя бы сейчас себе признаться в том, что его слова меня задели.
— Когда-то я жил в общаге, — вновь он первым нарушает тишину. — У нас была комната для четырех студентов. Мне она не нравилась. Да и я не понимал, как незнакомые по сути люди могут уживаться вместе. Собственно, я и не уживался с ними, в открытые конфликты не вступал, но и интереса не проявлял. Правда ночью все же проявлял. И это не то, о чем ты сейчас подумала, — к счастью подумать я толком не успела, неожиданный рассказ Игорь сразу же продолжил. — Меня просто бесил их храп, и невольно хотелось взять подушку и проехаться пару раз по мордасам. Но… здравый смысл мне подсказывал, что после такого проявления чувств к соседям, меня невзлюбят. Пришлось терпеть. Ты, кстати, храпишь?
— Нет, — промямлила я.
— А Инна?
— Тоже нет, — хотелось бы спросить с какой целью он этим интересуется, но опять же не решилась.
— Значит тебе повезло. А к чему я вообще начал этот разговор? — Игорь задумывается, а я вместе с ним. Что вообще у этого мужчины в голове? — Вспомнил, суть была в комнате. Так вот, несмотря на то, что я считал родительскую квартиру далеко не совершенством, комната в общаге оказалась дерьмом. Я познал это в сравнении. А теперь понимаю, что я ошибался. Эта комната, — обводит помещение глазами. — Самое настоящее дерьмо, а ведь за это вы еще платите деньги. Она, наверное, даже меньше общажного сортира. Хотя нет, наверное, такая же. Как ты здесь живешь? — вполне серьезно интересуется он, прожигая меня взглядом.
— Обыкновенно. Вы же сами сказали, что все познается в сравнении, а мой дом не был образцом красоты и роскоши. Я даже более чем уверена, что упомянутая вами квартира была в сотни раз лучше моего родительского дома. А вообще, если вам стало скучно, и вы приехали поупражняться в ехидстве или чтобы меня унизить, то проходите мимо, мне и без вас хватает проблем, — не знаю откуда у меня берутся силы, чтобы сказать это вслух и не стушеваться под его взглядом.
— Ты такого плохого обо мне мнения? У меня нет цели тебя унизить, я в принципе такой по жизни, не принимай мои слова и замечания, как попытку тебя задеть или оскорбить.
И честно говоря, я ему поверила, скорее всего так и есть. Просто есть такой сорт людей. Вот только стоило мне подумать о том, что он не имеет ко мне никакой неприязни, как Игорь встал с кровати и, сделав шаг вперед, присел рядом со мной, касаясь меня своим коленом. И вроде бы ничего такого, наоборот, присев ко мне бок о бок он показал то, что я не такое уж и дерьмо, вот только в следующий момент он выдал и сделал то, что рассеяло все мои иллюзии на его счет.
— У вас жутко воняет блевотиной, да и не только ей. Запах такой, что можно окочуриться, — сказал, как отрезал. А в следующий миг приблизил свое лицо и наклонился к моей шее так, что почти касался кончиком носа, и при этом глубоко вдохнул. Сердце мгновенно ухнуло вниз, а ладони, кажется, вспотели, то ли от его наглости, что фактически нюхает меня без спроса, то ли от того, что только что вновь опустил ниже плинтуса!