Бесконечность любви, бесконечность печали
Шрифт:
– Передам. Но не раньше завтрашнего утра, - как верный страж, она берегла покой шефа.
– Нет... Так не пойдет, - засопел в трубку Вениамин.
– Он просил меня позвонить, если узнаю что-то важное.
– Можете передать мне. Особенно если это касается Проскуриной.
– Не могу. Это личный разговор.
– Тогда завтра утром, - мстительно ответила Зина и попыталась спровоцировать: - Исключение только в
– Не знаю я...- чувствовалось, собеседник колеблется.
– Тогда звоните завтра.
– Хорошо. Как знаете, - к Зининому разочарованию согласился Веня и прервал разговор.
Посмотрев на дисплей, она на всякий случай решила скопировать номер себе на мобильный.
– Кто звонил?
– неожиданно услышала она хриплый голос и оторвалась от набора букв и цифр.
– Да так, ерунда всякая, - отмахнулась она.
– Вам что-нибудь приготовить поесть?
– Зина, ты уже спрашивала. Есть не хочу. Послушай, а почему ты до сих пор здесь? Почему не на работе?
– Потому что вы, Вадим Сергеевич, больны. Должен же кто-то за вами ухаживать?
– Я не ребенок, - раздраженно отмел он ее довод.
«Кажется, температура спала, - отметила довольная секретарша.
– Вот только надолго ли? Если грипп, то через пару часов снова поднимется».
– Я чувствую себя гораздо лучше. Спасибо! Езжай на работу, -приказал он.
– Вадим Сергеевич, я никуда не поеду. На работе все под контролем: полчаса назад разговаривала с Красильниковым, Андрей Леонидович только что звонил. Все в порядке. К тому же вашей маме я обещала - останусь у вас до утра. Вы же не хотите, чтобы она сюда примчалась?
– Так ты и маме рассказала?
– нахмурился шеф.
– А вы попробовали бы не рассказать! Она - мать, сердцем чует. Давно сама приехала бы, если бы вы были один.
– Зина, езжай домой, - повторил Ладышев, но уже чуть мягче.
– Прямо сейчас. И запомни: мама не должна знать, что ты уехала.
– Вы предлагаете мне ее обмануть?
– округлила она глаза.
– Нина Георгиевна мне доверяет! О каком доверии после такого пойдет речь?
– Хорошо, - подумав, согласился Вадим.
– Я сам сейчас ей позвоню. А ты собирайся. У тебя болен сын и на работе нет экстренных дел, поэтому я разрешаю тебе ехать прямо домой.
Поняв, что шеф останется непреклонным, Зина вздохнула и, прихватив телефон, поплелась в прихожую.
– Я поеду, - неожиданно обернулась она на полпути, - но только после того, как вы при мне позвоните Нине Георгиевне.
Ладышев
– Мама? Да, я... Мама, у меня все в порядке, не волнуйся... Температура спала, лекарства Зина привезла... Да, конечно, спасибо ей большое! Но сейчас я отправляю ее домой. У нее сын заболел...
– перевел он взгляд на замершую в проеме гостиной секретаршу.
– Нет! Ни ты, ни Галина Петровна мне здесь не нужны, и дверь я вам не открою. Даже не пытайтесь! Ты меня знаешь... Да. Я сказал правду: мне гораздо лучше, и Зина может подтвердить... Хорошо, если тебе так спокойнее, то я буду названивать тебе каждые два часа... Да, конечно. Все, мама, пойду за Зиной дверь закрою. Только ты не заболей, пожалуйста.
– Ну, слышала?
– закончив разговор, посмотрел он на Зину.
– Слышала, - буркнула она, взяв в руки сапог.
– Только обещайте и мне звонить.
– Зина, тебе я позвоню только в том случае, если действительно буду нуждаться в помощи. Но и для таких случаев есть телефон 103. Так что не жди. Еще раз спасибо за все. До встречи утром на работе.
– Вадим Сергеевич, не глупите! Какая работа после такой температуры, о чем вы? Или хотите всех сотрудников на больничный отправить?
– застегивая сапоги, возмутилась секретарша.
– Не хочу, - подал ей дубленку Ладышев и, подумав, уточнил: -Насчет завтра я, возможно, погорячился. Утром будет видно.
– Ладно, до свидания...
– попрощалась Зина, сделала шаг в открытую дверь, но тут же, что-то вспомнив, обернулась: - Забыла. Позвоните...
– Зина, - прервал ее хозяин квартиры, - все будет хорошо. До свидания!
Вздохнув, секретарша повернулась и направилась к лифтам.
«Ничто шефа не меняет, ни работа, ни болезнь... И как его Катя почти месяц выдержала?
– нажала она кнопку лифта.
– Ладно, мне с: ним не спать. Хотя обязанностей личного секретаря с меня тоже никто не снимал. Через пару часов начну тарабанить. Пусть ругается, зато мне будет спокойнее», - решила она.
«Ишь что удумала: заночевать она у меня решила, присмотреть, мол, некому, - усмехнулся Вадим, набрал в чашку воды и залпом выпил. Пропотевший организм нуждался в жидкости.
– Никто мне здесь не нужен... Надоело в кровати валяться, бока болят, - тоскливо посмотрел он в сторону спальни.
– Но и на другое сил нет. Неприятная штука - болезнь... Надо перебазироваться к телевизору, послушать новости...»
Прихватив мобильник, он прошлепал к дивану, щелкнул пультом. Подумав, заглянул в гостевую комнату, взял подушку с пледом и улегся напротив телевизора. Стоило ему принять горизонтальное положение, как желание знать, что творится в мире, тут же куда-то провалилось под упавшими ресницами...