Бесконечность любви, бесконечность печали
Шрифт:
– Какая анонимка?
– Мол, Андрей Леонидович секреты фирмы продает, у него есть любовница и так далее. Похоже, жена старается насолить. Только по чушь полная, уж я-то знаю, что никого у него нет.
И откуда ты знаешь?
Потому что я его каждый день вижу. Ну... почти каждый день, поправила она себя.
– Поверьте, если бы у Поляченко кто-то появился, я первая заметила бы. При всем его умении скрывать чувства меня не обманешь. Так
Дослушав ее, Ладышев задумался. Значит, за время его болезни семейная ситуация у начальника отдела безопасности не улучшилась, а скорее наоборот, усугубилась.
«Не одному мне не везет, - подумал он.
– Печально».
– А это что?
– Ладышев перешел к папке с почтой и достал лист с грифом медицинского ведомства.
«Пересмотр итогов аукциона!
– сразу поняла Зина.
– Как я забыла убрать?!»
– Туда сегодня Красильников поехал, - постаралась она успокоить шефа.
– И что?
– спросил он, изучая текст письма.
– Ну... как я поняла...
– Зина, не тяни резину, - голос шефа стал строже.
– К концу дня позвонила оттуда одна чиновница, стала орать, -пожаловалась секретарша.
– Мол, не Красильникова приглашали, а Ладышева. Обозвала нас шарашкиной конторой. Не знаю, чем там все закончилось. Доложу вам, как только с Красильниковым поговорю.
– А как ее фамилия?
Впрочем, Вадим мог об этом не спрашивать. Он уже успел прочитать в конце текста: «Балай Л.С.»
«Вот она, месть, - усмехнулся он.
– Ну и черт с ней! Оборудование не заказано и не проплачено. Как чувствовал, вернее знал, что такие, как Людмила Семеновна, слов на ветер не бросают».
– Уточни, что там решили, и потребуй официальное письмо об отмене итогов аукциона, - отложив бумагу, дал он указание.
Спокойно. Чем искренне удивил Зину.
– А побороться?..
– неуверенно произнесла она.
– Насколько я знаю, в коммерческом отделе не так много предложений на начало года...
– Вот именно: на начало года, - подчеркнул Ладышев и взял следующий лист.
«Все идет к тому, что надо наращивать производство, - между тем рассуждал шеф.
– Встану на ноги - полечу в Германию. Предварительные переговоры прошли успешно, интерес имеется. А нам можно и нужно самим производить на месте то, что востребовано в СНГ. Площадка есть, проект и умные инженерные головы - также в наличии. Когда всякие Балаи встают на пути, это только помогает понять, куда двигаться дальше».
– А еще лучше... Завтра к двенадцати
– Так ведь их сюда не пропустят!
– напомнила Зина и робко посоветовала: - И вам бы выздороветь сначала, а потом работать.
Сказала скорее для проформы, так как хорошо знала шефа: если загорелся идеей, а, судя по вспыхнувшей в глазах искре, так оно и есть, то уж не остановится. Сам с головой окунется в новое дело и других затащит. Хотя для него сейчас это единственный выход - не останется времени наличные переживания.
Досадливо поморщившись, Ладышев задумался. Попав в креативный стрим, он действительно упустил из виду: в больнице объявлен карантин.
– Ладно, я им сам позвоню. А эти, - показал он взглядом на только что прочитанное письмо, - не дождутся. Выздоровею!
Открылась дверь, и в палате появился Поляченко. Расстроенный, сразу заметно.
– Зина, ты не могла бы спуститься в буфет?
– неожиданно спросил Ладышев.
– Шоколадок купить.
– Вам?!
– округлила глаза та.
Нельзя сказать, что шеф равнодушен к сладкому, но пристрастия к шоколаду у него точно не наблюдалось. Как у любой запасливой хозяйки, вазочка со сладостями и дежурная коробка конфет у Зины всегда имелась под рукой, но только для гостей. Для себя лично шеф никогда ничего подобного не просил.
– Не мне, - понял ее недоумение Ладышев.
– Медсестрам. Штучек пять возьми.
– А... Поняла! Я быстро!
– подхватилась Зина.
Как только она скрылась за дверью, Ладышев отложил папку с письмами и предложил:
– Андрей Леонидович, присядьте. У меня к вам разговор. Правда, не знаю, с чего начать...
– сделал он паузу.
– Извините, если вмешиваюсь в личную жизнь, но из нашей последней беседы я понял, что у вас нелады в семье...
– Поляченко при этих словах опустил голову.
– У меня к вам вопрос: ничего не изменилось?
Андрей Леонидович тяжело вздохнул. Только что риэлтор «обрадовал»: предложенная квартира уже сдана. Пока он ждал клиента, пришли люди, дали на десять долларов больше, и вопрос тут же решился.
– Изменилось, - глухо ответил он.
– Я ушел из дома.
– И жить вам негде?
– подхватил шеф.
– У меня к вам предложение: поживите пока в моей квартире. Нет, не на Сторожевке, -улыбнулся он, заметив недоумение в глазах собеседника.
– У меня есть еще одна квартира на Коммунистической. Маленькая, но уютная. В ближайшее время она мне точно не понадобится, а вы решите проблему. Согласны?
– Ну... Да, конечно. Если вас это не затруднит... Сколько?
– вдруг опомнился он.