Беспокойные боги
Шрифт:
"А что с Императором?" спросил я.
"Возможно, тебе стоит прочитать письмо", - сказал принц.
Я бросил на него быстрый взгляд, но удержался от возражения. Хотя мы были друзьями, я напомнил себе, что передо мной принц Джада.
Алдия улыбнулся и через мгновение сказал: "Серпико сообщил мне, что ваш император скрывается, руководя военными действиями из провинций. Они встретились...несколько лет назад...на Миннагаре после тамошней битвы. Там наш Олорин познакомился и женился на своей принцессе".
"Свадьба состоялась?" Я изумленно уставился на него. Наверняка такое было бы новостью на Джадде? Я должен был увидеть передачи,
"Только по контракту", - сказал Алдия, отвечая на приветствия своих охранников, когда он проплывал мимо. "Девушка находится на пути в наши владения на Отранто. Мы обеспечили ее родословную, и там она будет в безопасности, но официальное объявление и надлежащая церемония подождут до победы".
"Победы?" Я остановился. На мгновение до меня донесся лишь отдаленный смех детей, играющих в свои игры.
Алдия оглянулся на меня: "Наш Олорин не вернется с поля боя, пока сражение не закончится".
"Но ты говоришь о победе?"
"Разве не победа является нашей целью?" - поинтересовался принц.
У меня не было ответа на этот вопрос. Когда-то, очень давно, моей целью был мир. У меня был мир... на Джадде, и я хотел сохранить его до тех пор, пока Смерть и Время не придут, чтобы забрать меня. Я повернулся к перилам и посмотрел вниз, на выложенный плиткой бассейн, где плавали, плескались и сражались друг с другом дети джаддианских нобилей. Кассандра была одной из них, не так давно.
Мир.
Пока я наблюдал, два мальчика выпрыгнули из воды и, смеясь, утащили за собой третьего. Девочка постарше поспешила отчитать их. Я сразу же поймал себя на том, что вспоминаю свое собственное детство, когда мы с Криспином плавали в бассейнах Летнего дворца в Аспиде, в то время как мамины девочки загорали. Сын какого-то младшего архонта был там с нами. Как его звали?
"Ты хотел бы вернуться назад?" спросил я. Я кивнул на детей, радующимся своему занятию.
"И снова стать ребенком?" Алдия покачал головой и приказал своему креслу-платформе опуститься рядом со мной. "Нет, mi sadji. Гораздо лучше быть тем, кто я есть: стариком и, кроме того, верховным принцем Джадда. Принц Джадда может остановить прилив, хотя бы немного... и ненадолго. Но что может сделать ребенок?" Он посмотрел на меня снизу вверх, сверкая глазами. "Не пойми меня превратно! Я хотел бы быть молодым и сильным, и хотел бы, чтобы мои ноги все еще несли меня... но ребенок? Нет."
"Я лишь завидую им". Я скрестил руки, прижав подбородок к груди. "Они ничего не знают о том, что там".
"И это лучше, не так ли?" - поинтересовался принц.
У меня вырвался смешок в виде одного-единственного дуновения воздуха.
"Лучше бы нам быть стариками, Адриан, - сказал принц Алдия, - чтобы они могли еще немного побыть детьми". Я почти вообразил, что он - Тор Гибсон, а бассейн, над которым мы стояли, - океан под замком моего дома. "Лучше пусть ты будешь тем, кто ты есть".
"А кто я, Алдия?" спросил я, отбросив все титулы и формальности.
"Я не возьму на себя смелость сказать тебе", - сказал великий принц и указал на детей в воде своей иссохшей рукой в кольцах. "Но спроси любого из них, и я не думаю, что они будут колебаться".
Аль Нероблис, сказали бы они. Черный дьявол. Или Аль Брутан, грубиян.
И кто-то, возможно, мог бы посмотреть на меня широко раскрытыми глазами и прошептать Метамортали.
Полусмертный.
Я
Я остановился, позволяя ему уплыть.
"Действительно, шах и мат", - пробормотал я.
ГЛАВА 3
ANARYAN
Я вернулся в Islis di Albulkam и Школу Огня, когда солнце уже садилось. Сотни миль моря цвета селадона и лазури проплывали внизу, словно ковры хрустального Дворца Луны, и сердоликовый свет гигантского солнца заполнял все небо, когда мы кружили над взорванным конусом Гефеста.
Сойдя на берег, я поблагодарил офицера-пилота и поднялся по ступенькам в Дом Вулкана, где остановил неофита и спросил, подали ли уже вечернюю трапезу. Он покачал головой.
"Ученики Гидарнеса в Дворе Лебедей, доми", - сказал мальчик, радуясь возможности отдохнуть от работы по оттиранию кафельной плитки.
"Они снова исполняют Танец Башни, да?"
Мальчик кивнул. "Si, domi".
Я поблагодарил парня и поспешил дальше по лестнице с красным ковром и по коридору за коридором, выложенным черно-белой плиткой. Короткая поездка на лифте привела меня в верхний зал, где на обшитых деревянными панелями стенах висели стойки со старинными мечами и древковым оружием, покрытыми темной смазкой. Со двора снаружи уже слышался лязг деревянных мечей, но я задержался, как часто делал в этом высоком зале. Высокие окна слева от меня выходили на Большой Канал, и адский свет магмы падал на меня, даже когда красный свет дня начал меркнуть на небесах над головой. Своды потолка на высоте полусотни футов были украшены рисунками мандал всех цветов радуги, выполненными из лучшей джаддианской плитки. Огромные колонны тоже были выложены подобной плиткой и, казалось, сверкали, как драгоценные камни - ведь многие из них и в самом деле были драгоценностями. Лапис и сердолик, малахит и нефрит, оникс и сардоникс, опалы - яркие и бледные, как огонь.
Огромные деревянные двери были распахнуты, и пара неофитов в белом стояла на страже в арке. Один из них выпрямился при моем приближении. Другой, как и положено, сделал вид, что меня здесь нет.
Эти двойные двери открывались прямо на Il Cortil di Bujatani, Двор Лебедей. Это был четырехугольник, окруженный крытыми колоннадами, причем сторона слева от меня была открыта для воздуха и выходила на канал. Часто по ночам здесь можно было застать одного или двух мастеров в молитве или созерцании, смотрящих вниз на магму или вверх на огни многочисленных маленьких храмов-агиариев, усеявших склон горы. Но свое название площадка получила не от огня горы, а от глубокого бассейна, вырытого в центре. Окруженный стенами и дном из вулканического стекла и густо заросший ненуфарами, чьи белые и лазуритовые цветы сияли в черной воде подобно звездам, бассейн служил для ухаживания за большими лебедями - черными и белыми, столь любимыми народом Джадда.