Бесстрашный
Шрифт:
В отличие от других чародеев Империи, Нарий умел сражаться не только магией.
Клинком он владел на уровне хорошего мечника. Думаю, если бы мы сошлись в поединке месяца три назад, у меня не было бы ни единого шанса. Сегодня всё обстояло иначе. После дуэли на узкой доске с месье Дегриньи даже хороший мечник уже не казался мне достойным соперником.
Так всё в итоге и произошло. Нарий продержался против меня меньше минуты.
Уже на четвёртом выпаде я подловил его на контратаке и резанул по предплечью. А когда он попытался перехватить свой меч левой рукой, прочертил
Магию исцеления сенешаль применить не смог — в присутствии иммунного она не работала.
Последним, что я от него услышал, стало предсмертное: «Ты просто не… представляешь… чем всё… закончится…»
Отвечать я не стал. Лишь вытер клинок о траву и молча пожал плечами. Нет смысла принимать близко к сердцу предсказания умирающего. Разума в них, как правило, нет — только эмоции…
Бросив меч в ножны, я вынул из кармана связь-камень.
«Код синий-три. Дарша, это Меноний».
«Мессир! Я вас слушаю», — радостно отозвались на том конце «провода».
«Время пришло! Пора выступать, моя дорогая, — произнёс я с пафосом в голосе. — Корпус Нария почти что разгромлен, но и мятежники потеряли не меньше. Их осталось около тысячи. Если ты ударишь по ним в течение часа, то станешь единственной победительницей. Двигайся напрямик, через Прошты. Мой отряд уже вышел. Соединимся возле моста. Иммуннный и его банда будут разбиты».
«Мы разобьём их, мессир! Я обещаю…»
Разговор завершился, я переключил устройство на нового абонента.
«Рей! Ты в порядке? Что у вас с Крамосом?»
«Нормально, Дим… Я в порядке. Имперцы разбиты. Мы идём к вам…»
Крамос оружия не использовал. Висящий на его поясе меч служил просто символом — мужества, власти, принадлежности к высшему обществу… За три сотни лет, прошедших после воцарения императора, маги Империи отвыкли решать собственные проблемы без применения чародейства. Даже когда им требовалось защитить свою честь или жизнь, они не хватались, как раньше, за меч, лук, копьё, арбалет. А если оружия не было под рукой, не пытались переломать обидчику кости, свернуть ему шею, дать в морду, в конце концов… В нынешние времена правота, что в дискуссии, что в поединке, определялась по уровню личной магической силы и умению её применять.
У действительного члена Конклав сил и умений было хоть отбавляй. Он не только успевал выставлять защиту против ударов мечом, но и атаковал в ответ ни разу не повторяющимися заклинаниями.
Последнее сбивало Рей с толку. В бою у неё не было времени подбирать ключик для каждого, поэтому волей-неволей приходилось отбивать их универсальной защитой. Это сжирало массу энергии. Всего лишь за две минуты, чтобы восстановить энергобаланс, женщина израсходовала три «драконьих слезы». В запасе оставалось ещё пять штук, однако кто знает, хватит ли их для победы. Единственное, что она могла сделать, чтобы не тратить магическую энергию лишь на защиту — это резко ускориться.
Следующие сорок секунд Рейна носилась, буквально как ураган, вокруг вертящегося ужом Крамоса. Рубящие удары наотмашь перемежались короткими
Магическая энергия при такой тактике действительно почти не расходовалась, зато физическая — более чем. Рей чувствовала: такой темп ей долго не выдержать. Правда, противник тоже, судя по льющемуся по лбу поту и судорожной одышке, оказался не из железа и камня и драться с подобной скоростью ему было трудно и непривычно…
За следующие две минуты Рей пропустила четыре удара в защиту и израсходовала ещё один артефакт. На ногах при этом она уже еле держалась.
Нечто похожее происходило и с Крамосом. Руки магистра дрожали, левый глаз дёргался, волосы взмокли, рот раскрывался и закрывался, как жабры у выброшенной на берег рыбы…
Поединок по факту свёлся теперь к тому, кто первый выдохнется, физически и магически.
Спустя ещё полминуты оба уже подошли к своему пределу. Крамос стоял, пошатываясь, будто пьяный. Рейна, чтоб не упасть, опиралась на собственный меч. О том, чтобы даже просто взмахнуть им, не могло быть и речи.
Кое-как сфокусировав взгляд на противнице, сенешаль начал медленно поднимать руку. Непослушные пальцы пытались сложиться в жесте, возможно, последнего смертоносного заклинания, на какое ещё хватало энергии. Рей безучастно смотрела на то, что он делал. У неё уже не осталось сил, чтобы поставить защиту и отбить этот выпад…
Выстрелить враг не успел. Когда его пальцы почти что сложились в нужную комбинацию, в поднявшуюся для удара руку вцепилось что-то «невидимое и неосязаемое». Невидимое ни для кого, кроме Рей, Дима и высших-верховных магов.
Крамос, несмотря на свою принадлежность к последним, обнаружил опасность только тогда, когда она обратилась во впившегося в ладонь призрачного дракончика. От резко вспыхнувшей боли магистр заверещал, словно хряк под мясницким ножом. Всю маг-энергию, что у него оставалось, ему пришлось израсходовать не на удар по врагу, а на то, чтобы отшвырнуть от себя эту мелкую тварь, отголосок древних времён, незнамо как появившийся на землях Великой Империи.
Отбросить дракончика удалось. Но на этом вся магия и закончилось. «Сосуд» с маг-энергией опустел, действительный член Конклава почувствовал себя абсолютно беспомощным. Его мог убить сейчас кто угодно, даже ребёнок. Всего лишь один укол чем-то острым — ножом, шилом, обычной иглой в уязвимую точку — и великий волшебник исчезнет, превратится в безжизненный труп, холодное мёртвое тело…
Упавшая в отчаянии рука наткнулась на болтающиеся на поясе ножны.
Меч! Крамос просто забыл, что он есть и что убивает не хуже магии…
Та, что стояла сейчас перед сенешалем, похоже, уже не могла защищаться. Зато у магистра, чтобы достать клинок и ударить соперницу, силы ещё оставались.
Сквозь застилающий взор багровый туман Рейна с трудом различала противника и то, что он делает. Она уже поняла, что сейчас умрёт, что переоценила себя, и жалела лишь об одном: что не успела рассказать Диму самое главное. А впрочем… может быть, это и хорошо, что он не узнает… что об этом никто не узнает.