Без царства земного

Торгашова Дарья

Лицо наемника вдруг исказилось яростью, и он отшатнулся. Почти грубо сказал:

– Иди домой, тебя хватятся!

Феано бросилась через двор и, рванув дверь, взлетела вверх по лестнице, не чуя ног. Девушка надеялась найти убежище в своей комнате. Но обнаружила, что ее побег открыт: на пустой неразобранной хозяйской кровати сидела Елена.

Феано вскрикнула от неожиданности, и служанка тоже. Елена приподнялась, круглыми глазами глядя на госпожу; но тут же плюхнулась обратно.

– Господи, да где же вы пропадали! – воскликнула служанка. Понизила

голос. – Я зашла поглядеть – а у вас пусто… Кабы в нужник отлучились, вернулись бы давно, а вас нет и нет! Я чуть не рехнулась со страху, не смела никому сказать!

– Тише!.. Я выходила по одному важному делу, – ответила Феано.

– Посреди ночи!

– Не одна. С Эйриком. Но ты должна об этом молчать, поняла?..

Видя, что Елена смотрит на нее в полнейшем ужасе, не зная, куда бежать и кого полошить, Феано подлетела к девушке. Схватила Елену за полные плечи, так что та охнула от боли и неожиданности.

– Я заклинаю тебя… нет, я приказываю: молчи! Никакого бесчестья мне не было, если ты этого боишься! Но это тайна, о которой никто не должен знать!..

Феано встряхнула служанку; и та наконец снова обрела дар речи.

– Даже ваш батюшка?

– Ему больше всех нельзя говорить!

Феано отпустила Елену. Перевела дух.

– Ну, так ты будешь молчать?

Елена подняла на нее испуганные светлые глаза… но потом кивнула. И еще раз, решительней.

– Спасибо, милая!

Феано просияла улыбкой и поцеловала прислужницу в круглую щеку. Потом подбежала к своему сундуку и вытащила из кошеля золотой солид. Торжественно вручила Елене.

Та благодарно поклонилась, принимая монетку.

– Никому не скажу! Я бы и так не сказала, госпожа.

Она помогла хозяйке освободиться от грязной одежды. Улегшись в постель, Феано блаженно ощутила в ногах укутанный в тряпицу горячий кирпич. Она посмотрела снизу вверх на Елену. Словно на мать, лица которой почти не помнила.

– Прости. Я больше так не буду.

– Бог простит, – Елена со вздохом подоткнула ей покрывало. Задула свечу.

– Отдыхайте уж.

Сон Феано был ярок и беспокоен: она раз за разом оказывалась посреди залитого серебристым светом ночного поля и сама открывала тяжелую, неподатливую крышку сундука, откуда в нос шибало тленом и ржавчиной… Но дальше ничего разглядеть не могла.

Феано проснулась так же резко. Солнце было уже высоко; но девушка каким-то чутьем поняла, что отец еще не вернулся.

Она быстро вскочила и привела себя в порядок. Заплела волосы в косу и, еще даже прежде завтрака, спустилась вниз. Феано во что бы то ни стало надо было найти Эйрика, пока не вернулся патрикий Мелит.

Вэринг обнаружился в саду, на той же каменной скамейке: он сидел и ловко выстругивал из дерева что-то затейливое. Феано несколько мгновений глядела, как двигаются его умелые руки… Потом воин почувствовал ее присутствие и вскинул глаза.

– Что ты хотела, госпожа?

Феано молчала. Должно быть, Эйрик понял, что она не решается заговорить после вчерашнего. Он поощрительно улыбнулся

и кивнул.

Феано для храбрости схватилась за замшелый яблоневый ствол.

– Если ты пойдешь копать один, даже без света… Прикрой волосы, они у тебя ночью очень уж приметные.

Эйрик еще раз кивнул.

– Запомню.

И вернулся к прерванному занятию.

Патрикий так ничего и не узнал. И на четвертую ночь Эйрик в одиночку совершил новую вылазку на поле. А на другой день неожиданно вошел в комнату Феано, когда та сидела одна за шитьем.

– Вот, – сказал он. И положил к ее ногам деревянный футляр, очень похожий на тот, что они отыскали на Крите.

Феано остолбенела, чуть не выронив рукоделие.

– Что это? Неужели там внутри хранился такой же, и не сгнил?.. Не может быть!

– Почему не может?

В глазах викинга при взгляде на нее опять отразилось благоговейное уважение.

– Боги поистине говорят через тебя. Футляр не сгнил, потому что он был завернут в дубленую кожу и в холстину. А еще там и вправду доспехи, щиты и сломанные мечи, – задумчиво прибавил Эйрик. – Все насквозь проржавело, но еще не развалилось. Дорогая работа, с каменьями. Должно быть, оружие какого-то вождя и его соратников!

Феано кольнула догадка.

– Уж не нашего ли предка, предка Мелитов?.. И, возможно, это время не Артемисии, а гораздо более позднее! – воскликнула она. – Вот почему ты так быстро дорылся до этого сундука!

Эйрик пожал плечами.

– Кто знает?

Феано нагнулась и бережно подняла футляр, в котором, несомненно, тоже хранились свитки.

– Возможно, этот сундук здесь закопали потомки Питфея Гефестиона… или даже самой царицы, – прошептала она. – Но наши предки. И здесь внутри… должно быть сказано, кто именно.

– А ты не думаешь, что это тот, кто выстроил здесь дом? Леонид Мелит? – спросил изумленный ходом ее мыслей Эйрик.

– Может быть, – задумчиво сказала Феано. – Леонид Мелит – первый из Мелитов: наша собственная фамилия не очень старая. Возможно, есть то, что наш родоначальник попросту не успел сообщить своим детям… Ведь он погиб в сражении с персами, совсем как Леонид Спартанский!

Эйрик усмехнулся.

– Уж не то ли он забыл сказать, что вы, Мелиты, потомки этой самой тысячелетней царицы? Кто в такое поверит? И кому какая теперь разница?

– Найдутся такие, кто поверит, – серьезно ответила Феано. – И для кого это будет важно. Наши императоры порой возводят свои родословные к очень далеким предкам. У нас в таких вопросах действует… не право силы, как у вас, – пояснила девушка, найдя нужные слова.

Эйрик кивнул; между ними в воздухе будто повисла невысказанная мысль. Потом наемник повернулся и вышел.

Глава 11

Феано разобралась с содержимым свитков сама. Спросить совета у кого-нибудь еще здесь, в такой глуши, не было никакой возможности. Брат был недосягаем до самого возвращения.